ее старой, хотя она годилась мне в матери.
– Он ездил за досками для двери, – напомнила я.
– Доски убить нельзя. Мне нужно в больницу. Фрэнка везут туда в «Скорой помощи».
– Это я во всем виновата, – сказала Мими.
Я ехала насколько возможно быстро, чтобы никого не убить.
– Не говорите так. Ни в чем вы не виноваты.
– Виновата. После нашего разговора я сидела и думала, что если бы не Фрэнк, мне не пришлось бы впускать тебя в дом.
Мими позвонили из школы и сказали, что у Фрэнка случился припадок.
– Ничего страшного, – успокаивала я. – Припадок может спровоцировать все, что угодно: низкий уровень сахара, недосыпание, перегрев, аллергическая реакция…
«Опухоль мозга», – мысленно продолжила я.
– Опухоль мозга, – прошептала Мими. – Это бы многое объяснило.
Звонила не Паула, а другая, незнакомая администратор.
– Я не смогла дозвониться до вашей партнерши Элис, – сказала та Мими. – Возможно, вы захотите связаться с ней перед поездкой в больницу.
Так Фрэнк обзавелся двумя мамочками. Честно говоря, с ним бы и десяток не справился.
По дороге в больницу Мими рассказала мне грустную невыдуманную историю о том, что случилось с Джулианом.
Началась она так:
«Я всегда считала свою мать дурой. А в один прекрасный день у меня появился Фрэнк».
До того как появился Фрэнк, Мими была уверена, что станет лучшей матерью, чем Бэннинг. Она прекрасно понимала Джулиана, невероятно талантливого в нескольких вещах и безнадежного во всем остальном. Когда мать требовала, чтобы тот сделал домашнюю работу по физике или по французскому, к которым у Джулиана не было способностей, Мими делала это за брата. Обман легко сходил с рук: устав бороться с неразборчивым почерком Джулиана, мать еще в средней школе сдалась и купила ему пишущую машинку – ту самую, которой теперь пользовалась Мими. Джулиану оставалось только нацарапать свое имя на листке с заданием, которое напечатала сестра. Он тем временем стучал мячом по стенке сарая, пока не становилось так темно, что белый мяч почти сливался с серой, потрескавшейся стеной. Что с того, что Джулиан не понимает разницы между Версальским и Верденским договором? Он не такой, как другие дети. Особенный. Он перерастет. Или в крайнем случае станет знаменитым, и все перестанут обращать внимание на его чудачества.
И все-таки Мими стало легче, когда Джулиан уехал в колледж. Конечно же, она любила брата, хотя временами его тупость раздражала ее не меньше, чем всех остальных. Без Джулиана в доме стало значительно спокойнее. Они могли теперь спокойно спать по ночам. Правда, это касалось только Мими. Мать уже много лет мучилась бессонницей, а доктор Фрэнк ночами пропадал в больнице: зашивал пьяных драчунов, объявлял мертвыми жертв автокатастроф, принимал роды.
Мими видела, как расстраивается мать после телефонных разговоров с Джулианом. Он никогда не говорил целыми предложениями. «Да», «Нормально», «Не очень». Когда приходило письмо с оценками, Бэннинг долго держала конверт в руках, затем наконец открывала, читала, что там написано, и выбрасывала скомканную бумажку в мусор, чтобы остальные не узнали. Мими в такие моменты жалела, что не может больше делать за брата домашние задания.
Потом уехала в колледж и Мими. Она даже не подозревала, что уехать из дома будет таким облегчением. Точно расстаться с тесными старыми туфлями: ты даже не замечаешь, что они сдавливают большие пальцы, пока не наденешь новые, которые тебе впору. В колледже Мими никому не рассказывала о своей семье. Она рано усвоила, что легче задавать людям вопросы о них самих. Все считали, что с ней приятно общаться, хотя общение выходило однобоким. Она делала вид, что ей это нравится.
Однажды в середине второго семестра на первом курсе Джулиан появился у нее в общежитии. Мими читала у себя в комнате. Она запомнила строчку стихотворения, стоявшую перед глазами, когда раздался громкий стук в дверь. «ни у кого даже у дождя нет таких крошечных рук». Она как раз подумала, что само стихотворение очень красиво, хотя этот Каммингс мог бы написать начальные слова строк с большой буквы и расставить знаки препинания, как все нормальные люди.
Ее окликнули из коридора.
Мими со вздохом отложила книгу и пошла к двери.
– Привет, Джулиан, – сказала она, обняв брата, хотя тот не выносил объятий.
Другие студентки подумали бы, что у нее не все дома, если бы она не обняла родного брата.
– Он правда твой брат? – спросила одна из девушек, имя которой Мими не вспомнила бы теперь даже под страхом смертной казни. – Ты никогда о нем не рассказывала.
Джулиан услышал, но промолчал. Он выглядел немного расстроенным – не таким, как всегда.
Мими провела Джулиана в комнату и села за свой стол, а брата усадила за стол соседки, которой, к счастью, не было дома. Та вечно пропадала у своего бойфренда, о котором постоянно всем рассказывала. Его звали Конрад. Забавно, что имя той девушки тоже начисто изгладилось из ее памяти.
– Что случилось, Джулиан? – спросила она.
– Меня отобрали в «Атланта брэйвз». Скаут сказал, что не уйдет, пока не увидит на контракте подпись Джулиана Гиллеспи.
– О, Джулиан, здорово! Ты всегда об этом мечтал! И чем все закончилось?
– Он ушел без моей подписи, потому что она недействительна без согласия родителей – я несовершеннолетний. Ему нужна была не моя подпись, а доктора Фрэнка Бэннинга или миссис Бэннинг. Кого-нибудь из них или обоих сразу.
– Ну, думаю, это не станет камнем преткновения.
– Станет. Уже стало. Мама не подпишет согласие и отцу не даст.
– Почему?
– Потому что меня выперли из школы.
– О господи!
– Она говорит, я должен сначала окончить колледж. Мими, я ненавижу учиться.
– А маме ты об этом говорил?
– Да.
– А она что сказала?
– Что если я постараюсь, то буду получать хорошие оценки, как в школе, когда ты делала за меня уроки.
– Она не знает, что я делала за тебя уроки.
– Зато я знаю. Это безнадежно, Мими. Мать говорит, что мы не из тех людей, сыновья которых становятся знаменитыми спортсменами и женятся на кинозвездах. Мы из тех, сыновья которых хорошо учатся и становятся врачами.
Мими немного задело, что мама не сказала ничего о том, чем должны заниматься дочери людей их круга, однако речь шла не о ней, а о Джулиане.
– А что еще она сказала?
– Что если ее сын собирается стать Джо Ди Маджио, то она могла с таким же успехом выйти за Элвиса.
Мими не могла понять, как одно связано с другим. Интересно, неужели Бэннинг и вправду могла выйти за Элвиса? Каждый раз,
