class="p1">Странно, что она не заметила его, когда рассматривала книгу в кафе! Женька налила себе чай, сделала глоток и только тогда развернула находку: это оказалась записка. Пожалуй, даже письмо:
Привет! Если ты читаешь эти строчки, значит, я умерла…
Поперхнувшись чаем, Женька закашлялась до слез. Вытерла глаза и перечитала:
…значит, я уехала.
Вот же почерк у человека.
– Жук! – крикнула она сестре. – Сделай телик потише!
Ты, наверное, знаешь про «перевод колдуна». Это все правда! Наверняка в твоей коллекции не хватало именно этой книги. Угадала? Вот тебе еще одно подтверждение. Перед отъездом я разложила свои экземпляры в разных местах города, чтобы их нашли самые разные люди. На самом деле книги сами находят своих людей. А еще, уверена, с твоей коллекцией что-то случилось, и теперь она снова неполная. Магия уже началась, доверься ей! Прямо сейчас обними человека, который рядом, и спроси, куда он хотел бы пойти с тобой. Возьмите книгу и идите туда вместе. Желаю счастья и перемен, Ю.
P. S. Не благодари, мне самой подсказали.
«Милая, – написала в мессенджере мама, – с бабушкой все хорошо. Папа и тетя Катя повезли ее в клинику на всякий случай. Я пока здесь, надо окна помыть. На ужин пожарь котлеты, они в морозилке. Буду поздно. Уложишь Женю, если что? Завтра папа за ней заедет».
Женька отправила в ответ стикер со страдающим котом, но не особо огорчилась. Сейчас ее намного сильнее занимало другое.
– Жук!
Сестра прискакала, топая босыми пятками, под мышкой она держала розовую Кисси Мисси. Раскинув руки для объятий, Женька буквально услышала, как хрустит самой же ею выстроенный внутренний барьер. Или это был позвоночник?
– Сегодня ночуешь у нас, – сказала она, сдувая с носа пушистые кудряшки. – Вечером закажем фри и наггетсы. Хочешь, сходим куда-нибудь?
– В парк!
– Хорошо, в парк так в парк.
До парка можно было доехать на автобусе или пройти одну остановку пешком. Женька выволокла на улицу самокаты – сестра недавно научилась держаться на двухколесном, – и они покатили вдоль домов, рюкзак с книгой болтался за спиной, и, пожалуй, прогуляться было не такой уж плохой идеей: наконец-то тепло, в парке сейчас, должно быть, полно народу, можно покормить уток специальным кормом из автоматов, которые совсем недавно поставили у пруда. Или испытать психику сестры на прочность в комнате страха.
Сестра бросила самокат и сразу поскакала на качели. Воспользовавшись передышкой, Женька достала книгу и еще раз пробежала взглядом записку: и что же такого, интересно, она должна была здесь найти?.. На стенде уличного тира по-прежнему сидел тощий игрушечный кот – то ли никто не хотел его выиграть, то ли это было невозможно, но кот просиживал здесь уже который сезон, и сейчас Женька кивнула на него симпатичному парнишке с синей прядью в косой челке.
– Триста.
Женька отдала деньги, выбрала винтовку, зарядила ее пулькой и прицелилась в черный силуэт белки. Вопреки здравому смыслу, белка на стенде была крупнее орла, а орел больше барана. Прежде чем к нему подобраться, Женька выбила белку, ласку и волка, который стоял на скале, и попасть в него не составляло труда.
– Занималась где-то? – одобрительно сощурился парень.
– С папой на даче.
Баран напоминал черную точку с крошечной дугой-рогами. Женька выдохнула и плавно спустила курок. Черт, мимо…
– Ай, ладно, забирай! Так далеко еще никто не проходил.
– Спасибо!
Она подставила руки и поймала тощего игрушечного кота на лету. Обернулась к площадке, счастливо улыбаясь. Самокаты лежали там, где она их оставила. Сестры нигде не было. Солнце, как назло, стремительно переставало светить, вдоль дорожек зажглись фонари. Женька по кругу оббежала площадку, заглядывая под горки: в пруд сестра упасть не могла, тут мелко, да и люди бы увидели… Скорее всего, она сама не заметила Женьку у тира и пошла ее искать, хотя тир всего в трех шагах. Побегает и вернется. Нужно ждать здесь. А что, если кто-нибудь ее увел?..
Она подбежала к старику в жилете с эмблемой парка – тот как раз вытаскивал из урны пакет с мусором и грузил его в тележку, уже заполненную такими пакетами.
– Простите, вы здесь девочку кудрявую не видели? В черном платье.
– Сестренка? – Старик посмотрел на нее выцветшими глазами. Женька кивнула, еле сдерживая слезы.
– Она маленькая, ей шесть лет недавно исполнилось.
– Пошли, поищем твою сестренку… Как ее зовут?
– Женя.
– «Благородная», значит… – Старик медленно побрел по дорожке, Женьке же стоило огромных усилий не бежать. – Что ей здесь нравится? Куда могла пойти?
– Не знаю.
– А что она вообще любит?
– Не знаю. Зомби. Привидений. Котят. Да как все дети!
– Не очень-то вы дружите, правда?
– Ее назвали как меня, – не сдержалась Женька. Объяснять не хотелось. К счастью, он и не допытывался. Будто само собой разумеется, что у сестер могут быть одинаковые имена.
– Как ты думаешь, – спросил он вместо этого, – она сама бы выбрала такое же имя, если бы могла выбирать?
– Нет, конечно, – фыркнула Женька. – Она вообще хочет, чтобы ее называли Вещь. Как отрезанную руку из «Семейки Аддамс».
– Ах, Вещь! – Старик вздернул к небу палец и резко сменил курс – раздвинул кусты и скрылся за ними. Заинтригованная, Женька нырнула следом. – Вот эта Вещь?..
Сама бы она не вспомнила, хотя бывала здесь много раз: в глубине парка, у самой ограды, стоял павильон комнаты страха. На стене, между огромным черепом и криповым алым лицом, была нарисована Вещь. Внутрь обычно въезжала раздолбанная вагонетка, но сейчас она была накрыта брезентом, а на ступеньке павильона сидела…
– Твоя?
– Женя! – крикнула Женька.
Сестра тоже закричала:
– Женя!
Женька подхватила ее на руки – тощий игрушечный кот оказался зажат между ними – и обернулась, чтобы поблагодарить старика, но его уже не было рядом. Пожав плечами, она побрела обратно к тому месту, где валялись самокаты. Удивительно, но их так никто и не тронул, хотя площадка почти опустела. Парнишка из тира убирал винтовки и снимал со стенда призы.
– Прости, – подошла к нему Женька. Он узнал ее по коту и улыбнулся. – Тут дворник был, пожилой такой. Не подскажешь, как его зовут?
– Не-а, их тут много, вообще-то.
– Ко-ло-дарь! – крикнула женщина, запиравшая билетный киоск. – Михаил Иванович Колодарь, он сегодня первый день работал. Помог тебе?
Женька кивнула, а сама забыла, как дышать. Очнулась, только когда они с сестрой подъехали к дому и та попросила купить морожку в продуктовом через дорогу. В тумане дождалась, пока сестра выберет стаканчик в холодильнике, в тумане же расплатилась и пошла к выходу, не чувствуя ног.
Колодарь был рядом! Она могла бы спросить его о книгах, но вместо этого мямлила про имена и сестру, которая прямо сейчас неслась к самокатам с морожкой в руке и вдруг, не добежав, испуганно уставилась на Женьку.
– Ну че, где он живет?
Кабан плющил их самокаты подошвой ботинка и ухмылялся. Женька схватила сестру за плечи и задвинула себе за спину.
– Отдай. Я не знаю.
– Знаешь.
Он взялся за розовый пластиковый самокат сестры и одним движением скрутил с руля пластиковую фигурку пони, которая служила гудком. Сестра закричала, но Женька так на нее посмотрела, что она мгновенно затихла.
– Понятия не имею, – с нажимом повторила Женька. – Дай пройти.
– Чего к детям прикопался? – вступилась женщина с двумя банками пива в руках. – Отцу скажу – влепит тебе, мало не покажется.
Женька часто видела ее утром с балкона, когда та залпом высаживала первую за день за углом магазина, пока муж, точь-в-точь такой же щекастый и круглый, закупался полторашками.
– Все в порядке.
Женька выдернула самокаты из-под ноги Кабана и потащила сестру к пешеходному переходу.
– Он мне денег должен! – крикнул в спину Кабан. – Не отдаст – с тебя спрошу!
– А это кто? – твердила сестра. – Женя, это кто?
– Плохой человек. Он к нам больше не придет.
Она швырнула самокаты на пол в прихожей и зажгла свет. Отрезала «Тишины хочу» на просьбу включить мультики, пустила воду в ванну и, пока сестра туда загружалась, заказала еду.
– Доставка! – бодро сказали в трубке домофона.
Женька подняла брошенного сестрой тощего игрушечного кота и вместе с ним
