старалась. И в сравнении с тем, что пережили Сара и Ной, сведенная судорогой рука была таким пустяком.
Внимательно заполняя бланки, Ава оглядывалась, ожидая увидеть Лукаса. Сара стояла рядом, застывшая, как часовой, положив руки на плечи Ноя, который прижался спиной к ее ногам. В поднятой руке он держал кораблик, покачивая его на невидимых волнах, и едва слышным шепотом изображал шум моря.
Сотрудница приняла заполненные аккуратным почерком Авы бланки и просмотрела их. Сжала губы в линию. Капали секунды, напоминая Аве пытку водой.
Сотрудница скользнула взглядом по Саре и маленькому Ною. Тот остановился и улыбнулся женщине так ясно и невинно, как умеют только маленькие дети.
Она шумно выдохнула.
– У меня есть как раз два места на среду, на борту «Сибони».
То есть через два дня.
– Мы их берем, – сказала Ава, кладя деньги на стойку.
Через несколько минут они снова оказались на улице, с драгоценными билетами, упрятанными в сумочку Сары в то отделение, где раньше лежали деньги. Они отпраздновали победу мороженым в кафе рядом с их квартирой, и Ава проводила своих подопечных до подъезда.
– Зайдешь к нам? – спросила Сара, как обычно бывало после приятного совместного обеда.
– С удовольствием, – ответила Ава, поднимаясь по лестнице в квартиру, которая стала ей так же привычна, как и своя собственная.
– Пойду уложу этого непоседу спать, – молвила Сара. – А ты пока располагайся.
– Но я не устал, – заныл Ной, и тут же потер глаз кулачком.
Хотя Ава почти не общалась с детьми, Ноя она видела достаточно часто, так что легко научилась определять, что ему на самом деле нужно, даже если он упирается. И за два месяца научилась понимать, когда ему требовалось поспать, а когда попытки уложить в кровать закончатся недовольными воплями.
– Не торопись, я подожду. – Ава помахала рукой, словно загоняя Сару в спальню, а сама направилась на кухню чтобы заварить им по чашечке кофе. Сара появилась через несколько минут, с отблеском улыбки на губах.
– Заснул еще до того, как я спела «Fais Dodo».
Ава, знавшая, насколько Ной любил колыбельные, издала смешок и налила кофе. За время их знакомства Сара рассказала, каково им пришлось в Париже во время оккупации: бывали дни, когда, проснувшись, они видели лед на одеялах; с едой дело обстояло так плохо, что на улицах развешивали предупреждения, запрещающие есть крыс. Временами им приходилось прятаться на складах, предназначенных для вещей, не для людей, и часами, до сведенных рук и ног, застывать в неподвижности, чтобы их не услышали. Уж не говоря о мучительных попытках заставить сидеть тихо маленького ребенка.
Эти рассказы выворачивали душу наизнанку и заставляли Аву еще сильнее ценить те удобства, которые окружали ее в Лиссабоне.
Сара часто рассказывала и об Элейн, той женщине, которая зашифровала послание в «Комба». Сара всегда улыбалась, когда говорила о женщине, рискнувшей своим положением в Сопротивлении и самовольно разместившей шифровку, пожертвовавшей своей комнатой в пользу Сары и Ноя. Дальше следовали подробности их побега, и слезы текли по щекам Сары при мысли о том, что пули, выпущенные в Манон, несомненно, нашли свою цель – Манон, которая открыла им двери своего дома и свое сердце.
Слушая эти рассказы и вспоминая рассказы Отто, Ава по-настоящему начала понимать, откуда берется загнанное выражение на лицах беженцев и в каких нечеловеческих условиях существуют те, кто оказался под нацистской оккупацией. И хотя Ава не переставала волноваться за брата, она благодарила его за ту роль, которую он взял на себя в этой войне, – предотвращать жестокое притеснение и убийства невинных людей.
И хотя Ава вздохнула с облегчением, наконец купив билеты на пароход, она понимала, что будет ужасно скучать: по совместным обедам, по прогулкам вдоль пляжей Эшторила и путешествиям к средневековому замку, скрытому за пеленой тумана. Все эти приключения они устраивали в первую очередь, чтобы развлечь Ноя, но сами не заметили, как подружились. И теперь без Сары и Ноя все станет другим.
– Ава, я волнуюсь, – медленно произнесла Сара, обхватывая кружку руками, хотя на улице было тепло.
– О подводных лодках? Не стоит, – повторила Ава в который раз с тех пор, как они узнали о происшествии с «Серпа пинто».
– Я не об этом. – Сара поджала губы, задумавшись. – Мы с Льюисом не виделись три года. Он уже уехал в Америку, пока мы оставались во Франции. – Она запустила пальцы в свои темные волосы. – Я уже не та женщина, которая поцеловала его на прощание три года назад, в которую он влюбился, ни внешне, ни в душе. Может ли случиться так, что после трех лет в разлуке… мы больше не знаем друг друга?
– Значит, это ваш шанс влюбиться заново. – Ава наклонилась и сжала руку Сары в своей. – Ты была такой храброй и стольким пожертвовала для Ноя, но осталась по-прежнему доброй. Как Льюис может разлюбить тебя?
Сара расслабилась, улыбнулась и кивнула.
– Все будет хорошо. – Ее взгляд остановился на стопке писем от мужа, перевязанных алой бархатной лентой, принадлежавшей еще ее матери. – Теперь главное, чтобы корабль прибыл вовремя.
Но к полудню вторника «Сибони» так и не появился в порту. Джеймс настоял на том, чтобы проводить их в Кайш-ду-Содре вечером и узнать, в чем дело.
Он почти перестал хромать – рана зажила, и только приглядевшись, можно было заметить легкую неровность в его походке.
– Ты сегодня молчишь, – мягко заметил он.
– Я переживаю, – подтвердила Ава.
Солнце клонилось к горизонту по небу, исчерченному яркими пурпурными, золотыми и розовыми полосами, с облаками цвета огня. От Тахо тянуло свежим соленым бризом, приятно холодившим разгоряченную кожу.
– Если они не смогут уехать, у них истекут визы, – сказала Ава. – Мы эти-то получили с трудом, а так придется начать все заново.
При одной этой мысли на нее накатывала раздраженная злость – даже с ее связями и работой в посольстве она не в силах была заставить корабль прийти вовремя.
Толстой однажды сказал, что два самых сильных воина – это терпение и время. Когда-то Ава затвердила эти мудрые слова накрепко, чтобы они направляли ее и поддерживали. Теперь они звучали как издевательство. Уж лучше бы в Лиссабоне застряла она сама, а не Сара и Ной, у которых от этой поездки зависело слишком многое.
Что-то теплое коснулось руки Авы. Вздрогнув, она взглянула вниз и увидела пальцы Джеймса, сжимающие ее собственные.
– Все будет хорошо, – уверенно сказал он.
– Я просто думаю о том, что они уже давно могли быть в Америке. – Ава ускорила шаг, едва завидела причалы, где кипели толпы прибывающих и
