До конца пропеть псалом не удалось. На словах: "Когда я ловлю твое мимолетное дыхание" хор начал запинаться, так как люди стали оглядываться назад, чтобы посмотреть, что происходит, и замолчал, пропев "Когда я поднимусь к неизвестным мирам". К этому времени все стояли и смотрели на Хьюго, распростертого на полу бокового придела.
По сигналу пастора орган смолк. Еще мгновение Хьюго лежал, ощущая на себе недоумевающий взгляд трехсот пар глаз, затем вскочил и выбежал из церкви.
Он долго звонил, но дверь открылась лишь когда он заорал:
- Я знаю, что вы здесь. Открывайте, а то я вышибу дверь,- и начал барабанить по ней кулаками.
- Что происходит? - спросила мисс Каттави, загораживая проход.- В воскресенье нет приема.
- Сегодня прием будет,- прорычал Хьюго. Он протиснулся мимо мисс Каттави. Впервые в жизни он нагрубил женщине.
- Он в Румынии,- мисс Каттави пыталась задержать Хьюго.
- Я ему покажу Румынию,- закричал Хьюго и прошел вовнутрь, волоча за собой мисс Каттави, вцепившуюся в него, как бульдог.
Доктор Себастьян оказался за четвертой дверью, в комнате, по внешнему виду напоминавшую библиотеку. В высоких до бедер резиновых сапогах с удочкой в руке.
- О, мистер Плейс,- радостно воскликнул доктор Себастьян.- Вы вернулись.
- Будьте уверены, я вернулся,- ответил Хьюго. Слова давались ему с трудом.
- Полагаю, вы хотите, чтобы я прооперировал вам и другое ухо,- доктор Себастьян широко улыбнулся.
Хьюго схватил доктора за лацканы пиджака и поднял на уровень глаз. Он весил всего 140 фунтов, этот доктор, вместе с сапогами и брюшком.
- Я не хочу оперировать второе ухо,- прокричал Хьюго.
- Не позвонить ли мне в полицию? - мисс Каттави положила руку на телефонную трубку.
Хьюго отпустил доктора Себастьяна, который упал на одно колено, но тут же поднялся, и сорвал телефон со стены. Раньше он всегда с уважением относился к собственности других людей. Этому еще ребенком научил его отец.
- Только не говорите мне,- забеспокоился доктор,- что ваше левое ухо снова не слышит. Это, конечно, не типично, но возможно. Не волнуйтесь. Лечение очень простое. Небольшой поворот инструмента и...
Одной рукой Хьюго схватил доктора за горло, отталкивая другой мисс Каттави.
- А теперь послушайте, послушайте, что вы со мной сделали?
- У...ри...ру с моей шеи,- прохрипел доктор Себастьян.
Хьюго отпустил его.
- Теперь, мой дорогой,- доктор Себастьян быстро пришел в себя,- будьте так любезны и расскажите, что вас беспокоит.
- Уберите ее отсюда,- Хьюго кивнул в сторону мисс Каттави. Он не смог бы рассказать о происшедшим с ним в присутствии женщины.
- Мисс Каттави, пожалуйста...
- Животное,- бросила мисс Каттави, выходя из комнаты, и закрыла за собой дверь.
Доктор Себастьян быстро ретировался за стол, но не сел.
- Я могу поклясться, что ваше ухо в превосходном состоянии.
- Превосходном! - Хьюго пожалел, что убрал руки с шеи доктора.
- Ну, вы ведь теперь слышите указания вашего партнера, не так ли? спросил доктор Себастьян.
- Если бы это все, что я слышу,- простонал Хьюго.
- А! - просиял доктор. - Ваш слух стал лучше, чем прежде. Я же говорил, что у вас уникальное строение уха. Потребовалось сделать лишь небольшой разрез и подчистить лишнюю ткань... Должно быть, у вас очень удачный сезон.
- У меня сезон в аду,- воскликнул Хьюго, не подозревая, что цитирует французского поэта.
- Я совершенно ничего не понимаю,- доктор Себастьян начал выказывать раздражение.- Я сделал для вас больше того, о чем вы могли и мечтать, и вот моя награда. Вы приходите и пытаетесь меня задушить. Полагаю, вы должны объяснить мне происходящее, мистер Плейс.
- Я вам должен гораздо больше. Где вас научили этим штучкам - в Конго?
Доктора Себастьян вытянулся в полный рост.
- Корнельский медицинский институт,- гордо ответил он.- Теперь, если вы только скажете мне...
- Я вам скажу, будьте уверены,- оборвал его Хьюго. Он ходил взад-вперед по комнате. Половицы старого дома скрипели. В левом ухе Хьюго этот скрип отдавался, как крик тысяч морских чаек.
- Во-первых,- начал доктор Себастьян,- скажите, чего вы от меня хотите?
- Я хочу, чтобы мое левое ухо стало таким же, как до моего прихода к вам,- ответил Хьюго.
- Вы снова хотите стать глухим? - изумился доктор.
- Совершенно верно.
Доктор Себастьян покачал головой,
- Мой дорогой друг, я не могу этого сделать. Это противоречит медицинской этике. Если об этом станет известно, мне на веки-веков запретят иметь врачебную практику в Соединенных Штатах. Выпускник Корнель...
- Мне наплевать, чей вы выпускник. Но вы это сделаете.
- Вы перевозбуждены, мистер Плейс,- доктор Себастьян сел за стол, пододвинув к себе листок бумаги, и достал авторучку.- Итак, попытайтесь спокойно и по порядку рассказать, что с вами произошло.
Хьюго продолжал ходить по комнате, стараясь успокоиться. В душе он все еще питал глубокое уважение к врачам.
- Все началось, когда я услышал сигнал другой команды.
Доктор Себастьян одобрительно кивнул и что-то записал.
- В сходке,- добавил Хьюго.
- Что такое сходка?
Хьюго попытался объяснить, что такое сходка.
- Они стоят в пятнадцати ярдах и шепчутся, а вокруг во всю глотку орут 60 тысяч зрителей.
- Я знал, что это успешная операция,- радостно воскликнул доктор,- но не представлял, что она так удачна. В вашей профессии это очень полезно. Поздравляю. Я делаю очень интересный доклад на следующем конгрессе...
- Замолчите,- оборвал его Хьюго и продолжил свой рассказ о том, как он начал понимать смысл кодовых сигналов команд соперников. Лицо доктора Себастьяна стало серьезнее, и он попросил повторить сказанное и объяснить точное значение слов: "Коричневый направо... линия пятьдесят пять... на два!". Когда он понял, что это секретный код, и его охраняют так же бдительно, как королевские бриллианты, доктор перестал записывать. Далее Хьюго дошел до момента, когда он точно знал мысли защитника: "Нет, это не пройдет, они успеют перестроиться". Тут доктор Себастьян положил ручку на стол и посмотрел пристально на Хьюго.Выслушав эпизод с покером, доктор лишь пожал плечами.
- В эти дни, мой дорогой друг, мы только начинаем понимать возможности телепатии. Например, в Дьюкском университете...
- Хватит,- вновь оборвал его Хьюго и рассказал, вновь почувствовал холодок на спине, о потере радиосвязи с землей и разговоре между пилотами.
- Я уверен, это можно объяснить,- успокоил его доктор.- Необычный электронный...
Хьюго не дал ему договорить.
- Я хочу, чтобы вы узнали, что произошло у меня с девушкой. В этом нет ничего электронного.
Доктор Себастьян с интересом выслушал историю с Сильвией. Время от времени он облизывал губы, но ничего не говорил. Впрочем, когда Хьюго коснулся смеха Сильвии, донесшегося с четвертого этажа, а затем из головы Крокера в душевой, доктор что-то сочувственно пробормотал.
Хьюго ничего не рассказал о разговоре с тренером. Некоторые вещи слишком болезненны для воспоминания. Засуетившись, он выложил все остальное: Вьетнам, удар полицейской дубинкой, внутреннее презрение судьи, опасные радикальные мысли мисс Фиджеральд, речь Президента, вранье телевизионного мастера, мнение его матери о Сибил.
Доктор Себастьян сидел, не говоря ни слова, изредка печально качая головой. Хьюго, не щадя себя, продолжал о мыслях о зеленом платье и меховых манжетах в то время, когда можно поклясться, что женщина думает совсем о другом.
- Ну,- потребовал он,- что вы на это скажете?
- К сожалению,- ответил доктор,- я никогда не был женат. Мужчина моего роста,- он сокрушенно покачал головой.- Но известны случаи, заверенные документами, когда любящие муж и жена, долгие годы проживающие вместе, налаживают между собой телепатический контакт.
- А теперь послушайте, что случилось в церкви сегодня утром.
Хьюго захлестывало отчаяние. Научная эрудиция доктора начала действовать. Хьюго стал опасаться, что не сможет убедить доктора, и операция не состоится.
- Как приятно узнать, что такой известный, симпатичный молодой человек, как вы, ходит в церковь на воскресную проповедь,- пробормотал доктор.
- Я был в церкви в последний раз,- рявкнул Хьюго и рассказал о мыслях пастора во время проповеди о сексе и насилии.
Доктор сдержанно улыбнулся:
- Служители церкви тоже смертные. Очень возможно, вы принимали свои желания за...
- И последнее,- Хьюго чувствовал, что должен добиться своего. Как доктор сможет объяснить его катание по полу церкви, весенний ветерок, запах цветов, непередаваемый экстаз, когда прихожане пели "Скалу Вечности".
Но доктор лишь презрительно хмыкнул:
- Обычное явление для простых и восприимчивых верующих. В этом нет ничего дурного.
- Триста человек смотрят, как здоровенный мужик весом двести тридцать пять фунтов бьется об пол, как пойманный тунец! - закричал Хьюго.- В этом нет ничего дурного? Вы сами сказали мне, что если бы люди действительно могли слышать, они бы извивались в экстазе на полу при исполнении концертов Бетховена.
