– Завтра прямо с работы двинем. Инна у меня бредит этим концертом.
– А я Оксе забыл рассказать. Тоже, наверное, обрадуется. Давай, до завтра. С утра буду в офисе – все обсудим. Мне надо срочно сделать несколько звонков.
Родик разъединил линию и набрал номер Касыма – бригадира строителей из Таджикистана.
– Салом, Касым. Как дела?
– Ассалому алайкум, Родион Иванович. Слава Аллаху, жаловаться не на что. Работаем.
– Мне надо срочно сделать капремонт помещения. Возьмешься?
– Как я могу вам отказать! Все другое отодвину, но сделаю. Только посмотрю и сразу буду приступать.
– Завтра к одиннадцати ко мне в офис можешь подъехать?
– Хоп!! В одиннадцать буду.
– Отлично! Жду. До завтра!
Во время разговора появилась Окса и начала накрывать к ужину.
– Слушай, я тебе забыл сказать. Завтра идем на концерт Майкла Джексона, – сообщил Родик, положив трубку. – Миша зачем-то билеты взял.
– Ничего себе… Я давно мечтала, но не знала, где билеты достать. Здорово, а то засиделись дома. Никуда не ходим.
– Закудахтала. Я бы лучше в театр сходил, но за неимением гербовой… Действительно редко выбираемся. Так нельзя – отупеем. А кто виноват? Ты, когда жила в Душанбе, ни одного концерта не пропускала, а здесь стала домоседкой. Активность всю растеряла. Взбодрись! Небось о том, что этот гений в Москве, знала, а молчала!
– Знала, конечно! Но что толку? Ты постоянно занят. Подруг у меня здесь нет. Москва – такой город… Никак не привыкну. Все здесь не так. Мерзну я. По солнцу скучаю.
– Привыкай. И запомни… В будущем культурная программа на тебе. Общайся с Лейтенантом. Она тебе будет дефицитные билеты доставать. Следи за репертуаром театров и гастролями. Я с удовольствием компанию составлю, а нет – так с Инной сходишь. Да и Наташку с собой будем брать, а то ребенок совсем без моего участия растет. Видимся только по выходным. Да и то по системе «магазин – ресторан». Так из нее неизвестно кто вырастет. Ты как полагаешь?
– Иди за стол. Будем ужинать, а то все остынет, – вместо ответа предложила Окса.
Родик хотел возмутиться, но передумал и молча поужинал. Потом взял книжку и удалился в спальню, забыв, что хотел позвонить Серафиме и Саше.
Первую половину следующего дня Родик вместе с Касымом посвятил осмотру нового помещения и планированию ремонтных работ. Оно показалось Родику совсем запущенным, но для его целей перспективным. Капитальных внутренних стен почти не было, что создавало возможность обустройства единого помещения для будущей выставки светильников. Мешали только многочисленные печи, сохранившиеся еще с прошлого века и не разобранные за все годы социализма, несмотря на наличие центрального отопления. Разборка этих монстров не представляла труда, но требовала латания дыр в перекрытии и кровельных работ, что в достаточной мере усложняло задачу. Проблемой было оформление фасада, включая рекламные витрины и даже вход. Здание в облюбованной Родиком части не имело дверей со стороны фасада, выходящего на Садовое кольцо, а окна никак не ассоциировались с понятием «витрина». Родик принял решение один из оконных проемов превратить во вход, расширив его и пристроив небольшое крылечко, а остальные окна соединить общим остекленением. Подобные работы требовали согласований с большим количеством инстанций, но времени на это не было, и, посоветовавшись с Владимиром Александровичем, Родик решил пойти на самострой.
В целом все было ясно, но требовалась детализация и проработка конструктивных решений.
Возвратившись в офис, сначала воплотили задуманное в эскизном проекте, который Родик начертил собственноручно. Касым описал основные этапы и составил предварительную смету, оговорив наличие ряда возможных осложнений, связанных с ветхостью стен и перекрытий. Наконец родился предварительный договор. Родик выдал аванс, а Касым обещал уже со следующего дня начать ремонт.
Родик предупредил Алексея о прибытии бригады и необходимости обустройства быта рабочих. Тот обещал создать максимально благоприятные условия. В подтверждение его обязательств позвонил Владимир Александрович и сообщил, что получил необходимые указания, заверив Родика в обеспечении личного контроля в том числе и за готовностью к вечеру жилья для таджиков. Родик не стал вникать в подробности, поскольку появились Окса и Инна, а ограничился только просьбой о немедленном извещении его в случае появления проблем.
Положив трубку, он поприветствовал нарядно одетых женщин и невольно сравнил их. Инна, будучи почти на десять лет старше Оксы, давно потеряла привлекательность. Ее броский макияж, вероятно, скрывал морщины и другие возрастные изъяны, а нелепый парик довершал несуразный вид.
Родик, по своему обыкновению, начал размышлять над превратностями времени, но его отвлек Михаил Абрамович:
– Родик, пора ехать. Машину, вероятно, придется оставлять где-то далеко от Лужников и идти пешком, а погода мерзкая. Дождь моросит.
– Оставим у Новодевичьего. Я место знаю. Идти там минут десять. Не паникуй. У нас еще уйма времени. Полагаю, что перед таким шоу да и с учетом погоды не грех пропустить по сто грамм. Девчонки, марш в переговорную и сварганьте какую-нибудь закуску. У меня индийский виски есть. Серафима удружила целый ящик. Для вас – школьный джин. Ну а Миша – как всегда. Я много чему его научил, но только не выпивке. Инна, тебе повезло с мужиком. Да и мне не меньше. Ведь должен быть в коллективе хоть один трезвый человек. Опять же экономия для предприятия. Я после аварии пьяный за руль не сажусь, а держать водителя накладно.
– Что за школьный джин? – спросила Инна. – Я только «Бифитер» пробовала. Да и то с тоником.
– Тот же английский. Я его так называю. В этом идиотском языке, который мне никак не дается, все слова имеют несколько значений в зависимости от произношения и от того, как их читают недоучки типа меня. На самом деле это скал джин. Если переводить, то получается неприятное. Вот я и прозвал его «скул» – школьный. Тут из-за этого анекдот случился. Моя дочка со своей подружкой, поверив этой хохме, попробовали. Опьянели. В общем, полная потеха случилась…
– Ты хочешь, чтобы и с нами потеха случилась? А вина у тебя нет?
– Чего нет, того нет. А вот водичка сладенькая есть. Разбавим, и получится вино.
– Давайте, алкоголики, закругляйтесь. Опоздаем, – поторопил Михаил Абрамович.
– Ну вот. Тут пришел Джон и все опошлил, – разливая напитки, пошутил Родик. – Торопиться некуда… И отцы наши пили по единой… Давайте. Еще одну… Теперь стремянную… Погнали. Я на всякий случай остатки захвачу. Думаю – не помешают. Целый день моросит, а сидеть придется на открытом воздухе. Зонтики взяли?
Машину Родик припарковал около здания знаменитого при социализме валютного магазина «Березка». По лобовому стеклу струились дождевые потоки, и вылезать на улицу Родику не хотелось. Все же, подчиняясь общему настрою, он, раскрыв над Оксой зонт, поплелся к Лужникам.
Уже у железнодорожного моста появилось первое милицейское оцепление. Дальше – больше. У Родика начало создаваться впечатление, что служителей правопорядка не меньше, чем зевак и зрителей. Он объяснил такое желанием всей милиции столицы полюбоваться на рок-идола. Между милиционерами сновали поющие и визжащие группки разновозрастных граждан, создающих массу препятствий и шума. Это не только портило настроение, но и не позволяло обходить многочисленные лужи. В конце концов Родик промочил ноги и покорежил зонтик. Наконец они пробились на свои места и уселись на мокрые сиденья, стараясь согреть их теплом собственных тел.
– Может, позволим себе еще по глоточку, – предложил Родик. – Не пьянства ради, а сугрева для.
Женщины отказались, а Родик отхлебнул хороший глоток. Оглядевшись, он заметил:
– Народу что-то не так много. Надо быть идиотами, как мы, или фанатами, чтобы в такую погоду слушать завывания заморского идола. Какого черта я сюда приперся? Заболеть еще не хватало!
– Родик, ты невыносим, – огрызнулась Инна. – Такое происходит в нашей стране впервые. Он гений…
– Ладно, ладно… Миша мне это уже пел. Ради вас все стерплю.
Вскоре на сцене, по обе стороны которой были сооружены экраны, где дублировалось действие, плохо различимое с дальних рядов, появились музыканты и начали исполнять зажигательную, по мнению основной массы зрителей, музыку. Родика больше волновали его промокшие ноги. Очень не хотелось простужаться в самый разгар достижения Цели. Он уже проклинал тот момент, когда согласился пойти на этот концерт, пока доставляющий ему только дискомфорт.
– Где же ваш любимый идол? – поинтересовался он у своих спутников. – Вон уже всю сцену дождь залил. Как он там будет двигаться своей скользящей походкой? Как и я, ноги промочит и замерзнет, бедный Маугли. Да и шум какой развели!
– Ох, Родик! Ничего ты не понимаешь. Не ворчи! Скоро все начнется, – пояснила Инна, окинув Родика презрительным взглядом.
