Алан же ничего не собирался рассказывать точно не из-за каких-то там не им придуманных «правил чести». Он просто был уверен, что в этом нет смысла. Ну, расскажет он учителю о постоянных нападках Цакоева. Ну, проведут с ним «воспитательную» беседу. А дальше что?! Сос только сильнее разозлится, исподтишка причиняя еще больше вреда. Смысл жаловаться?! Поэтому Алану и оставалось со всем разбираться самому. Взрослые великие теоретики, могут прочитать нотацию, рассказать как правильно, и как надо, а стоит делу дойти до реальной помощи – пользы ровно ноль.
– Что с тобой сегодня, тихоня? – спросил у Алан физрук. – То тебя не видно, не слышно, словно и не существуешь вовсе. То в раздевалке такое учиняешь…
– Голова болит, – буркнул Алан.
– Опять?! – тихо вздохнул учитель. – Тогда толку от тебя на уроке. Переодевайся обратно. Посидишь возле меня, на игру посмотришь.
Учитель выпустил Алана из тисков своих рук, а сам вышел в зал:
– Все строиться! Цакоев, сюда подошел!
Алан послушно напялил на себя школьную одежду, предварительно стянув спортивную форму.
Выйдя в яркий, по сравнению со склепом-раздевалкой спортзал, он подождал пока глаза привыкнут к свету, и отправился на скамью, рядом с учителем. Цакоев же, как ни в чем небывало бежал вместе со всеми по периметру зала делая вид, будто Алана и вовсе не существует.
Как и большинство недалеких людей, Сос был до поразительного предсказуем. Почему-то глупцы держатся за свои привычки с особым упорством. Намеренное безразличие к Алану и сдержанность, лучше всяких слов говорили о серьезности намерения отомстить выскочке.
После короткой разминки учитель скомандовал натягивать сетку. Несколько парней ожидавших приказа сразу же кинулись разматывать волейбольную сеть, разравнивать ее, цеплять к крюкам. Когда зал был разделен на две части, ученики быстро поделились на две команды.
Физрук отправился в тренерскую, где хранились все мячи и мелкий спортинвентарь. Только тогда Сос не сдержался и изменил своему хладнокровию, мельком скользнув взглядом по сидевшему с закрытыми глазами, устало привалившись к холодной стене, объекту насмешек. Сам Алан этого не увидел, а скорее ощутил тошнотой, как Сосик смотрит на него и ухмыляется.
«После школы поговорим…»
– Одно и тоже… Задолбал! – зачем-то прошептал Алан.
– Мяч! – крикнул учитель, и в ту же секунду короткие громкие хлопки разнеслись по залу. Алан приоткрыл один глаз, чтобы убедиться – так и есть, к ученикам подпрыгивая и перекатываясь, несся баскетбольный мяч.
Еще одна загадка жизни Алана – почему в их школе играют в волейбол баскетбольным мечом?! Почти у каждого ученика трофеем от такой забавы хотя бы один палец был вывихнут, губа разбита в кровь, не говоря уже о бесчисленных ушибах, синяках и ссадинах. Ладно больно, но ведь и глупо – на соревнованиях по волейболу, изредка случавшихся между соседними школами, «дети баскетбольного мяча» на могли даже толком гол забить. Они все время попадали в аут, привыкнув к более тяжелому мячу и не умея правильно рассчитывать силы.
И это притом, что каждый ученик знал – волейбольных мячей в школе хватает. Просто учитель физкультуры по каким-то своим, только ему понятным соображениям, не считал нужным давать их детям. А подойти и спросить никто не решался.
Прозвучал свисток, ученики разошлись по зонам. Игра началась. Первая же передача привела к разодранной до крови костяшки у одноклассника.
Алан терпеть не мог эту бессмысленную боль от ударов тяжелого мяча. Играя, он всегда старался следить за пальцами, больше всего боясь их повредить – ведь тогда он не сможет рисовать, а это самое страшное, что с ним могло произойти в жизни… По крайней мере тогда ему так казалось.
Он всегда даже пуще головы берег руки, от чего играть у него получалось намного хуже, чем у остальных. Одноклассники, думая, что он просто неумеха, не хотели брать его в команду, каждый раз стараясь спихнуть ненужную «обузу» соперникам, что в свою очередь достаточно ярко демонстрировало отношение окружающих.
«Какая разница, что обо мне думают. Главное, я могу рисовать!» – самообманом убеждал он себя.
Алина переминалась с ноги на ногу по другую сторону сетки от Цакоева, периодически поглядывая на Алана, явно беспокоясь за него. А он сидел с закрытыми глазами, и насколько мог, погрузился во тьму собственных мыслей, стараясь отрешиться от этого странного, нелепого мира холодной горной деревушки.
Крики, свист, ругань, скрип подошв по полу, возбужденные голоса, хлопки и шлепанье меча – все это напоминало Алану, что сколько не прячься в темноте, мир все равно тебя настигнет.
Зачастую наши проблемы бегают за нами по пятам, не желая отвязываться, пока мы не встретимся с ними лицом к лицу.
Стараясь избежать драки Алан решил отпроситься с последнего урока зная, что у Цако́я (как ребята называли Сослана) столько же уроков, сколько и у него. На защиту одноклассников можно не надеяться – хотя они и относились к Алану не плохо, но влазить в неприятности, тем более связанные с Цакоем никто не станет.
Учительница истории нехотя отпустила Алана домой.
Стоило ему выйти на крыльцо школы, как он понял свою ошибку – Сос тоже догадался о желании Алана уйти пораньше, чтобы избежать расправы. Возле магазина стоял Марат – одна из «шестерок» Цакоя, а значит, тот ждал где-то поблизости.
Конечно путь через магазин был не единственным. Пробраться до дома незамеченным можно в обход – пройти школу с торца, потом за домами вдоль реки, там добраться до конца деревни, перебежать дорогу возле дома дедушки Азамата, а затем вновь позади домов, только уже со стороны горы… чтобы в конце концов перемахнуть через свой забор. Сегодня отлежаться, пока пройдет головная боль, а завтра уже со свежими силами что-нибудь придумать.
Стараясь идти так, чтобы Марат ничего не заметил, Алан быстро добрался до задворок школы, а от туда в соответствии с планом побежал к дому старого Азамата. Пересечь дорогу тоже получилось незаметно…
Только собираясь свернуть за угол, Алан вдруг остановился, не решаясь сделать следующий шаг. Не то, чтобы он услышал или увидел что-то, скорее просто понял, этой дорогой идти нельзя .
«А что тогда делать? Не вваливаться же к деду Азамату с просьбой приютить…»
Взгляд упал на возвышающийся над деревней Мертвый Город.
«Почему бы и нет?! – размышлял мальчик. – Мать думает, что я на уроках. Не так уж и долго подниматься. Путь обратно тоже много времени не займет. Там полчасика посижу, пока Цакой с Маратом отчаются меня найти решив, что я уже давно дома»
Приняв решение, Алан перебежал обратно на другую сторону дороги. За домом спустился к реке, и уже вдоль нее решил добраться до подвесного моста, чтобы затем вскарабкаться к Мертвому Городу.
Зачастую наши проблемы бегают за нами по пятам, не желая отвязываться пока мы не найдем в себе мужества встретиться с ними лицом к лицу…
Почти добравшись до самого Города Алан вспомнил, что из деревни местами хорошо просматривается тропа, по которой он сейчас поднимался. Стоило обернуться, как стало ясно – отвертеться от встречи с Цакоем сегодня, видимо, не удастся. К подвесному мосту приближались три фигуры. В них легко можно узнаться единственного в жизни врага с дружками.
И вот опять, надо что-то срочно решать. Лезть выше и прятаться среди скал? Во-первых, опасно. А во-вторых, там легко можно попасть в тупик, откуда точно не удастся сбежать. Оставался только один вариант… хоть и более рискованный, но сулящий выбраться невредимым.
Прибавив шаг, он как мог быстро преодолел оставшиеся метры и забежал за одну из саклей. Эта каменная башня располагалась дальше остальных и ближе всего к обрыву, практически нависая над ним. За многовековую историю существования скалистое плато Мертвого Городка сильно уменьшилось, разъедаемое сильными ветрами и дождем, и теперь с каждым годом все больше, сантиметр за сантиметром, осыпающаяся в реку зыбкая почва, грозила унести с собой «культурное наследие Кавказа». Благодаря естественным природным механизмам, сразу за саклей образовался небольшой, вполне надежный на вид выступ. Если спуститься на него и самоубийцей на парапете проползти чуть дальше, то можно остаться незамеченным, под надежным прикрытием стены.
Пришлось экономить каждую секунду. Стараясь побороть отдающий болью в висках страх, кричащий ему почему-то маминым голосом, что падение в пропасть хуже, чем кулаки врага, Алан держась за стенку сакли, спустился на выступ. Все оказалось не так сложно.
Главное теперь, перебирая ногами и отвернувшись лицом к скале, чтобы ни дай Боже не посмотреть вниз, сделать несколько шагов и уйти из поля зрения неприятеля.
Что-то посыпалось сверху. Алан рефлекторно зажмурился, но отрывать от шершавого камня руку, чтобы стряхнуть песок не решился. Когда сверху перестало сыпать, Алан поднял взгляд, проверяя нет ли опасности. Как ни странно, но на этот раз ему повезло. Под основанием каменного жилища почва образовывала ведущую внутрь узкую нору, будто кто-то специально оставил спасительный проход, способный пропустить лишь не большого мальчишку.
