Селфи стихами
Словно селфи, снимал свои чувства стихами,
Мой дневник не давал мне дремать по утрам.
И садился писать, попробуйте сами,
Про дорогу, которая выведет в храм.
И неспешно текли мои мысли и строчки,
День за днем, день за днем: Хинди —
Руси пхай-пхай![30]
А когда было в кайф, не хватало и ночки,
Чтобы мне срифмовать Дели, Russia, Мумбай.
Может, мне не спешить, отложить до России,
Примут должную форму селфи мои?
Но дорогу, я знаю, идущий осилит,
Так что смело вперед, ничего не боись!
А в Москве, ты пойми, нет ни перца, ни соли…
Мемуар, как консервы, как не крути,
Впечатлений шампур – на угли́, и не стоит
Вас томить, мой читатель, пора закусить!
Пусть еда без приборов, мясо ешьте руками,
Кто не пробовал, я совет вам даю.
Впечатлений – их масса, мое селфи стихами,
А в России вам песню лучше спою!
Я запомню улыбку индийцев,
Их открытые миру сердца;
И не надо здесь жить, как в Каннах и Ниццах,
Чтоб в суете не терять вам лица.
Здесь порою пустыми рыболовные сети
Приходили, что детям на стол?
А они ничего, видно, Бог их отметил,
Улыбаются, вот ведь прикол.
И в усах все – такая здесь мода,
Роковые красавцы – все как один;
Замотаешься в тряпку, а на море погода,
Что не нужно зимой пальто-габардин.
А бибикать от пуза – вот она, крутизна,
И вжимается в кресло трус европеец.
В референдуме я голосую лишь «за»,
Чтоб помедленнее ехал супериндиец.
Ну а быть суперменом – это, право, престижно.
Мотороллер – твой конь, оседлал – и вперед.
Ну, а может, себя представляют на лыжах,
Или Виктором Аном, покоряющим лед?
А вообще мне все нравится – дети они,
Даже если лукавят, все сразу видно.
Захочу ли вернуться? Постой, не гони…
В каком смысле?
Не понял?
Обидно!!!
Поздравление с праздником из Индии, куда автор сбежал из России, опасаясь хваленых крещенских морозов
Купалась ли ты в проруби?
Каталась ли на саночках?
Ну а на крыше голуби,
А на столе бараночки.
А голубь без профессии,
Все чатятся и лайкают.
А музыканты местные
По барабанам страйкают.
Зачем-то фонограммою
Туристов бедных пичкают…
Как это все неграмотно,
Не нравится все лично мне!
И выводы я делаю,
И волны шумно вторят мне…
В России буду смелым я
По четвергам и вторникам!
Для рифмы я про вторники,
Хотел ввернуть про прорубь я,
Но нету здесь джин-тоника,
И съели кошки голубя!
Когда руки нечем занять —
Нет ни девушки, ни гитары,
По привычке лезешь в тетрадь,
И писáть, и писáть тары-бары!
И затейливо вьется строка,
И маршрут мне порой незнаком,
Что-то мне говорит, что рука
Не обманет в деле простом!
Странно как-то, я не пойму…
Все что знал, уже рассказал,
Но не понял, видно, страну,
Коль писать стихи не устал.
Понимаю, пишу ни о чем,
Но не кончен, видно, процесс.
Видно, специи Индии жгут горячо,
И становится джунглями лес.
Все! Закончил, к черту тетрадь.
– Покайфуй, мил мой друг океан…
Завтра снова Москва и писать
О затрахавших пробках роман!
Привет, мой читатель! Всю сознательную жизнь я знал высказывание В. И. Ленина о важнейшем из важнейших видов искусства. И смотрел я кино то с благоговением, то с отвращением, в зависимости от того, как легла «фильма» на мою душу, и ругал или хвалил, следуя своим предпочтениям. Но, не побывав на «кухне», даже прочитав море «поваренных книг» по киноискусству, все равно до конца понять, что такое КИНО, нельзя…
И я решил попробовать этот «орешек» на зуб, тем более что случай представился – меня пригласили сняться в многосерийном телефильме. И, не успев подумать, что об этот «орех» могу обломать зубы, я бросился в пучину неизведанного, дав согласие принять участие в киносъемке.
Мне предложили, что вдвойне приятно, сыграть не самого себя, а врача с мудреным нерусским именем и психологически, как опять же мне сказали, сложной судьбой. Звали доктора Марюс Оскарович, а внешность у него была, ну точь-в-точь, как на моей фотографии с фотосъемки на кастинге актеров. Какой у моего героя характер, чем он жил, жив и будет жить, не знал пока никто, даже сценарист, денно и нощно трудящийся над созданием нетленного образа героя и обстоятельств его жизни.
Но тем не менее с меня взяли обещание не разглашать информацию о думах, чаяниях и делах моего прибалтийского по крови врача. А как распространять, если он свою жизнь еще не прожил даже на бумаге?
Какие решения принимал мой Марюс, пока только зрело в голове режиссера, а я тем не менее начал лепить образ моего героя… Я решил, что он будет максимально обаятельным… И если впоследствии окажется нехорошим человеком, то поступки и ощущения от его внешности и привлекательной улыбчивости придадут большую глубину образу; если же он окажется сугубо положительным, то родится новый пример для подражания у молодежи. Душка Марюс заменит ей Павку Корчагина.
А еще есть мечта… А вдруг им понадобится песня для большего погружения во внутренний мир героев? А тут я… Короче, снимался я в первых эпизодах, не очень размышляя о сверхзадаче, об этике и эстетике, которые так мучили бедного Константина Сергеевича Станиславского. Я жил жизнью Марюса Оскаровича, ориентируясь исключительно на подсказки нашего режиссера. А в минуты ожидания команды «Мотор!» промышлял стишками, которые и вручаю Вам, мой драгоценный читатель. Что будет дальше, я не знаю. Если выживу, обязательно напишу.
За сим Ваш киноартист В. Малежик.
17.03.2015 г.
Кто сказал, что легко быть актером?
Кто сказал, что легко быть актером?
Кто сказал, что там легкие деньги?
Ученик брал Алана[31] измором…
Пятый дубль никто не отменит.
Режиссер, как Кутузов, войска из засады
Бросал на врага, обратив их в бега;
И каждый работал не за награды —
Кризис, санкции – судьба нелегка!
И за день мы отснимем пару минут,
Чтоб людей всех отвлечь от войны на (У)краине.
Прожуют нашу «фильму» и тихо уснут,
Позабыв об АТО[32] и заложенной мине.
Я снимался в кино,
А меня никто не снимал…
И хмельные девчонки, словно вино,
Но опять я один уезжал на вокзал.
Видно, песня моя не была искрометной,
Видно, где-то я взял фальшивое «ля»…
Трудный день, очень потный,
Но был сделан мной выбор, и voilà[33].
Длинная дорога без конца…
Куда нас приведет – никто не знает.
Менты, злодеи, оп-ца-дри-ца-оп-ца-ца,
И пацаны сбивались снова в стаю.
И мой герой – попробуй разберись,
С каким он знаком. Только лишь вопросы…
А героиня – просто зашибись,
Лицо и стать… Красотка, все так просто!
Эх, мне бы минус двадцать пять,
И в лобовую в бреющем полете!
Но цифры в паспорте встают опять…
Я потерплю… Так кто же против?
Когда занудливая съемка
Достигнет своего оргазма —
Нарядят новогодни елки,
Израйль полюбит Сектор Газа.
И всех забьет экстаз познанья —
Я видел, как все это было…
И мы построим с вами зданье,
Где будет свет… Как это мило!
И мой штришок войдет в картину —
Мой чудный Марюс, он же доктор,
Войдет в ваш дом прям из трясины,
Как водопад, как ветра рокот!
Ну а менты, как доктор Марюс,
Не будут знать о компромиссе.
И ничего, я постараюсь…
А у кино – такая миссия!
10.03.2015 г.
Меня пытали ядом в киносъемке,
Я, как Распутин, тупо выживал,
Но после яда в организме ломки,
А выплывать… О, как же я устал.
Иммунитет… Мне помогает в жизни.
Чуть зеленеешь, вот и все дела.
И не спеша плетусь до тризны,
Метель дорогу всю перемела.
В башке дурные бродят мысли,
Зачем мне это? Яды и кино?
Но победю я мысли, чтоб не кисли,
Их победю, ты знаешь, все равно!
13.03.2015 г.
Опять вызывают артиста на ринг…
Я учился ходить, мне давали подпорки;
Я бродил по сценарию – радость и горе.
И мне все помогали осваивать роль,
Забывая при этом, пока что я – ноль!
Где поставят цифирь – впереди или сзади?
Буду я – девяносто или нолик-один?
И из кожи я лез, перспектив на награду никаких…
Но опять вызывают артиста на ринг.
