– Теперь давайте оформим на мое товарищество сертификат акций. Да, еще хотелось бы получить погашенный сертификат «ОРИОНа» и документы, на основании которых он является собственником, – предложил Родик и, получив требуемые документы, распорядился: – Михаил Абрамович, произведите оплату.
Михаил Абрамович открыл портфель и стал выкладывать на стол пачки купюр. Образовалась внушительная стопка.
– Машинка для пересчета есть? – спросил Родик.
– Я вам доверяю. Приму без пересчета. С машинкой провозишься не меньше часа, а люди ждут, – ответил Александр Павлович.
– Дело ваше, – согласился Родик. – Тут шесть миллионов сто тысяч рублей. Прошу вас расписаться в расходном кассовом ордере… Спасибо. Я оригинал доверенности могу себе оставить?
– Конечно, конечно, – укладывая деньги в сейф, согласился Александр Павлович.
– Еще желательно получить заверенную нотариусом копию решения общего собрания «ОРИОНа».
– Я подписи заверить не могу. Если только изготовить копию… – возразил нотариус.
– Не затрудняйтесь. Оставьте себе оригинал, – предложил Александр Павлович. – У нас есть несколько экземпляров.
– Спасибо. Вроде все. Первый этап завершили. Теперь самое сложное, и вам, уважаемый нотариус, предстоит огромная работа.
– У меня все готово. Хотите ознакомиться с текстом договора и акта передачи?
– Ну вообще-то это дело Александра Павловича, как директора общества. Мы же приобретем потом второй пакет, но давайте взгляну… Вижу ошибочку. Дата проведения общего собрания перепутана, а так все правильно.
– Ничего себе, – возмутился нотариус. – Моей вины тут нет. Я готовил договоры на основе переданных мне по телефону данных. Теперь надо править в сорока двух договорах, каждый из которых в двух экземплярах. Проблема…
– Будем править по ходу процедуры, – предложил Родик и спросил: – Все остальное готово?
– Расходные ордера и ведомости на выдачу зарплаты имеются, – отозвалась главный бухгалтер. – Нет самого главного – денег.
– Как так? А что лежит в сейфе Александра Павловича?
– Это же деньги «ОРИОНа», – удивилась главный бухгалтер.
– Пусть внесет их в качестве временной финансовой помощи. У него генеральная доверенность, и он акционер вашего общества. Имеет право. А мы, когда будем покупать второй пакет, дадим соответствующую сумму, и вы ему все вернете, – предложил Родик, хитро улыбаясь.
– Ох, Родион Иванович, на что вы нас толкаете. А вдруг потом от покупки откажетесь.
– Не откажемся. Так ведь, Александр Павлович?
– Конечно, конечно. Можете даже приходный ордер не выписывать. Надеюсь, что все завершится сегодня. Зачем лишнюю проводку делать.
– Ну что ж. Приходник я все же выпишу. А этих денег на все хватит?
– Не хватит – добавим, – пообещал Родик и заметил: – Хотя это и против правил. Со своими сотрудниками вы обязаны рассчитываться собственными средствами. Какие еще у нас проблемы?
– Сейчас получим их. Люди возбуждены. Боятся, что их обманут, – вмешался мужчина, которого представили как председателя профкома.
– Они сейчас получат живые деньги за ничего не стоящие бумажки. Плюс зарплату почти за три месяца и надежду на будущее. Если откажутся, то никогда ничего не получат. Даже возможности работать. Ваша продукция бесперспективна, а на новое средства нужны. Я это уже говорил на общем собрании, и меня поддержали. Так что не каркайте и не стройте из себя поборника народных интересов.
– Я с вами согласен, Родион Иванович, но те, кто вас поддержал, свои акции уже «ОРИОНу» продали. Остались в основном противники, а я на вашей стороне.
– Извините, если обидел. Что гадать? Будем беседовать, убеждать. Давайте начинать, Александр Павлович…
– Сейчас, сейчас. Уже иду давать команду секретарю. Они по алфавиту будут заходить. Вот список. У всех по сто четыре обыкновенные акции.
Александр Павлович вышел из кабинета и через несколько минут возвратился. За ним вошла средних лет женщина с открытым округлым лицом, обрамленном гладко зачесанными и собранными в пучок русыми волосами. Белая блузка, широкая черная юбка и туфли на высоком каблуке выдавали ее желание выглядеть нарядной. Она скромно устроилась на кончике стула, водрузив на колени сумочку и сложив на ней по-школьному руки.
Воцарилось молчание, которое нарушил Александр Павлович:
– Продавать акции будешь?
– А почем?
– По тысяче рублей. Можешь получить сто четыре тысячи.
– Деньги-то мне нужны. Зарплату-то не платите. А не дешево ли?
– Это даже дорого. Весь наш завод стоит одиннадцать миллионов двести тысяч. Это у вас в сертификате написано. Основные средства мы еще у Бутовского комбината не выкупили. Это долг. Он составляет шестнадцать миллионов сто девяносто тысяч. Его надо оплатить до апреля. Плюс задолженность за электроэнергию и газ – почти два миллиона. Если все сложить, то долги наши составят почти семь миллионов. Через месяц будем коллективом скидываться, чтобы их погасить. С тебя будет причитаться около шестидесяти тысяч.
– Ой, а где я их возьму? Зарплаты-то нет.
– Для этого и предлагается продать акции. На эти деньги мы с долгами расплатимся, а вот спонсоры обещают тут производство развить. Все на нем работать смогут.
– А зарплату-то когда выплатят?
– Продашь акции – получишь зарплату, а без этого и не жди. Касса пуста. Сама знаешь, бусы наши никто не покупает. Их на складе скопилось почти на три миллиона. Буду зарплату ими выдавать. Тебе около трех тысяч штук причитается.
– Ой, куда мне столько?
– Продашь – хлеба купишь.
– Родненькие, что же это такое делается. Я отродясь бусами не торговала. Ой… три тысячи. Где ж я их сложу-то?
– Продавай акции, пока такая возможность есть. Мы спонсора уже больше года ищем. Еле уговорили нашу рухлядь и долги забрать.
– Что же они тут делать-то будут?
– Большое современное производство предполагается, – вмешался Родик. – Прожекторы, столбы уличного освещения. Рабочих мест создадим больше, чем раньше, в первую очередь для жителей поселка. Условия труда изменим. Все механизируем на современном уровне. Будете в белых халатах ходить.
– Ой, продешевить боюсь. Может, еще доплатите?
– Это невозможно. В документах прописана такая цена. Дороже никак нельзя. Не забывай, что зарплату получишь. Вон какие деньжищи огребешь, – продолжил нажим Александра Павлович. – А не хочешь – иди. У других купим. Держи бумажку под подушкой. Через два дня уговаривать будешь, но никто за нее и копейки не даст.
– Это точно. Покупка сегодня закончится. Нотариуса на один день пригласили, – подтвердил Родик. – Те, у кого акции останутся, будут либо участвовать на свои средства в строительстве, либо их акции обесценятся за счет изменения капитализации.
– Ой, не понимаю я, о чем вы говорите-то. Запутали совсем.
– Все просто. Недавно твою улицу щебенкой засыпали. С каждого дома деньги взяли. Здесь так же. Ты же хочешь акционером остаться. Вот и будешь вместе со спонсорами свою долю в перепрофилировании завода оплачивать. Так в законе говорится. А не сможешь, так под суд попадешь как должник, – пояснил Александр Павлович.
– Отродясь в долгах не была. Правду, что ли, говорите?
– Ты что, на посиделках? Ты в официальном кабинете. Я еще директор твой.
– Извините, Александр Павлович. Давайте покупайте. Вот он сертификат ентот.
Подобный разговор происходил со всеми сорока двумя акционерами. К концу дня удалось купить около трех тысяч пятисот акций. Девять человек наотрез отказались от продажи. Родик рассудил, что этого достаточно. Все устали и решили оформить договор между товариществом Родика и акционерным обществом к концу недели, надеясь, что кто-то еще одумается.
По дороге домой Михаил Абрамович поинтересовался:
– Что-то мне с деньгами неясно. Ты говорил, мы в шесть с половиной миллионов уложимся, а тут еще минимум три миллиона надо.
– Ты не понял. Я же тебе говорил, что Александр Павлович отдаст свои акции без оплаты. «ОРИОН» – это, я тебе пояснял, его товарищество. Он просто на себя выкупать акции стеснялся. Больше денег не дадим. Даже еще и заберем, после уточнения прибыли по одежде и в случае, если эти упрямцы не одумаются. Александр Павлович объяснит, что с «ОРИОНом» мы по безналу решили расплатиться, а в обществе сделают перерасчет. Ему еще должны останутся. Он поизображает несчастного для пущей важности, а потом по бумагам все ему вернем.
– Так бы и объяснял.
– Не обижайся. Я не умышленно. Вчера времени не было, а сегодня посчитал, что ты все знаешь. Я же по голове ударенный. Мне простительно, а ты бы мог сам догадаться. Ведь про «ОРИОН» давно известно. А вообще поздравляю нас с успехом. Мероприятие на пять провели.
– Но ведь не все купили…
– Достаточно. Более девяноста процентов. Можем делать, что хотим.
– А долги Бутовскому комбинату?
– Это надо с Георгием обсуждать. Я обещал только акции выкупить. Да и то семьдесят процентов. Разберемся.
