И тут судьба улыбнулась ему.
Сзади послышался шорох, и Торан, резко обернувшись, увидел воина-монаха, стоящего в проеме двери, которую Торан не заметил, так как она сливалась со стеной, и таращившего на него изумленные глаза. Воин опомнился и попытался закрыть дверь, но Торану снова повезло.
Прочной и толстой была она, толщиной в человеческую ладонь, и невозможно было мгновенно захлопнуть ее. В отчаянном прыжке успел Торан вставить свой меч между дверью и стеной, а потом, рывком просунул его дальше. Воин вскрикнул от укола острия и невольно отшатнулся назад, позволив Торану раскрыть дверь пошире и проскользнуть внутрь. Однако краем глаза успел он заметить, что из-за поворота прохода выскочили два воина и, взвыв, как обманутые добычей волки, кинулись к нему.
Воин за дверью выхватил саблю и замахнулся, но получив ногой в грудь, отлетел назад, повалив еще одного воина, оказавшегося за его спиной. Торан закрыл дверь на тяжелый засов и улыбнулся, услышав шулкие удары в нее с другой стороны.
Он стоял в круглой комнате диаметром шагов двадцать, похожей на внутренность шатра. Четыре больших светильника горели в стенах, пестрые мягкие ковры устилали пол, черные шелковые портьеры скрывали что-то за собой на противоположной от Торана стене.
Два воина-монаха вскочили с пола, зазубренные сабли сверкнули в их руках, а глаза загорелись злобой и ненавистью. Они набросились на Торана, и комнату наполнил звон стали и свист лезвий, что бешено мелькали в воздухе, рассекая его. Сабли выли, пытаясь добраться до Торана, но на их пути все время вставал непробиваемый меч. Лишь один раз пропустил Торан колющий удар, но его принял на себя нагрудник.
Отразив удар одного из противников, он ударил сам, снизу вверх, а потом, резко крутанувшись, достал и второго врага.
Заливая кровью ковры, оба воина со стоном упали на пол, и из глаз их вмиг исчезла вся злоба, сменившись болью и страхом.
Раздвинув мечом портьеры, увидел Торан выцветшую от времени деревянную дверь со старинной, ничего не значащей для него резьбой. Толчком распахнул ее и остановился на пороге квадратной, наполненной благоухающим дымом, вившимся из больших серебряных чаш, комнате с мозаичным, но уже стершимся полом и гладким блестящим потолком. Четыре факела горели по углам, но свет их тонул в дыму. У дальней стены в высоком кресле, спинку которого венчала позолоченная птица с женской головой, а вместо ножек были небольшие фигурки могучих львов, сидел неподвижно человек в черной сутане, опустив на грудь спрятанную под капюшоном голову. Над ним на стене оскалила клыки искусно выдолбленная из камня голова демона с пылающими желтыми глазами.
– Тхар, я не верю, что ты в этой комнате один! – сказал Торан, чувствуя какую-то ловушку.
Он сделал шаг вперед и тут же присел. Два монаха высокчили из-за угла, и два разящих меча просвистели над головой Торана. Один из них тут же упал на мозаичный пол, сраженный Тораном в самое сердце. Второго Торан ударил по ноге, но тот даже не вскрикнул и, не хромая, отступил назад.
– Мертвец! – как оскорбление бросил Торан.
Монах было ринулся на него, но фигура в черной сутане подняла руку, и монах застыл на месте. Что-то упало на пол, и из-под его тоги выкатился небольшой черны камень, а монах как подкошенный рухнул на пол и больше не шевелился. Торан удивленно поднял брови и отошел от него, при этом ему показалось, что желтые глаза головы демона неотрывно следят за ним.
– Не сошел ли ты с ума, Тхар? – насмешливо спросил он, ни на мгновенье не теряя бдительности.
Рука в длинном рукаве сутаны поднялась и откинула с головы капюшон. Лицо Тхара смотрело на Торана и улабалось:
– Ты все время находишь меня, Торан! Все время ты находил и прежнего Черного Повелителя…
– Ты уже считаешь себя Повелителем, а не его тенью?
– Ведь иногда тень сливается с ее обладателем, не правда ли?
– Правда, но ты не ответил на мой вопрос.
– С ума я не сошел. Я хотел, чтобы мы остались один на один…
Тут Тхар запнулся и устремил свой взгляд за спину Торана.
Подозревая ловушку, тот не оборачивался и, следя за Тхаром, отошел к стене и лишь там обернулся.
На пороге комнаты стоял высокий человек в серебристой тунике, перехваченной широким белым поясом с застежкой, украшенной овальным рубином, который горел краснмы огнем. На голове у него был обруч, на котором белым светом сверкал большой бриллиант. А в руках он держал почти идеально круглый алмаз размером с кулак, наполненный чем-то вроде зеленоватого дыма.
– Слуга Алмаза?! – одновременно воскликнули Торан и Тхар.
Слуга молчал, пристально глядя на сидящую в высоком кресле фигуру.
Торан победоносно улыбнулся:
– Ты всегда появляешься вовремя. На этот раз Черный Повелитель останется даже без тени!
– Мы ошиблись, Торан, – сказал Слуга Алмаза. – Это не Черный Повелитель.
– ??
– Тхар набирает силу, и она позволила ему сделать себе двойника. Перед нами, скорее всего, Эр-Акон – великий чернокнижник прошлого в обличьи Тхара. Они вместе проделали это, чтобы обмануть тебя. Тхар был на Ай-Темире и спокойно уплыл с него, когда ты преследовал Эр-Акона.
– Проклятье, не могу поверить!..
– Это лекго доказать, – продолжал Слуга. – Лишь сами Повелители могут держать в руках Алмаз и повелевать им. Лишь люди, близкие к нему по духу могут взять его в свои руки, остальных же ждет смерть!
И не успел Торан глазом моргнуть, как Слуга бросил Алмаз прямо в руки человеку в черной сутане, и тот невольно поймал его.
Алмаз вспыхнул, затмив свет факелов, обличье Тхара исчезло, а вместо него возникло перекошенное от ужаса лицо глубокого старца. А затем исчезло оно и сам человек в черной сутане, только Алмаз сверкал заленоватым светом на кресле.
Слуга удовлетворенно кивнул головой и сделал к нему шаг, когда кресло вдруг покрылось голубым сиянием. Голова демона на стене рассмеялась и сказала голосом Тхара:
– Нельзя швыряться Алмазом, Слуга! Ты раскрыл эту западню, но лишь наполовину. Мы все правильно рассчитали: если бы Торана поймали, ты бы явился его спасать; если бы он нашел меня, ты бы все равно явился с Алмазом, чтобы меня уничтожить.
Десять демонов ждали наготове команды, чтобы хотя бы выбить Алмаз и бросить его на это кресло. Сейчас это кресло исчезнет, и я даже могу сказать куда, ведь ты сам сможешь проследить его путь. Еще прежний Повелитель побывал в землях варваров, они могли стать одной из его армий в покорении Пантрии.
Алмаз полежит у них, я не хочу перемещать его сразу к себе, с вами надо быть очень осторожным. Даже если вы выберетесь с этого острова, до варваров я доберусь первым, ведь без Алмаза ты, Слуга, – почти никто!
Торан прыгнул к покрытому сиянием креслу, но оно исчезло вместе с Алмазом, и меч его всего лишь расек воздух. Голова демона издевательски хохотнула, и свет в ее глазах погас.
Ошеломленный Торан стоял в том месте, где только что лежал на кресле Алмаз, а теперь ни его, ни кресла не было. Меч подрагивал в его руке от бессильного гнева. Он повернулся и посмотрел на Слугу Алмаза. Тот неподвижно стоял, устремив свой взгляд куда-то на пол, и на лице его была написана большая растерянность. Походил он на простого человека, не знающего, что делать.
– Проклятье! – вырвалось у Торана. – Нам надо добраться до Алмаза раньше, чет Тхар! Хотя нет! – Торан возбужденно заходил по комнате, что-то обдумывая. – Тхар никуда не перемещался с Ай-Темира, верно?
– Да, – упадшим голосом отвечал Слуга Алмаза.
– И Алмаз действительно отправился к варварам?
– Да, но я не могу точно определить куда именно…
– Это и неважно. А ты сможешь определить, перемещался ли куда-то Тхар?
– Я почувствую это…
– Вот и хорошо! Я знаю, где Тхар!!!
– Знаешь?!
– На Ай-Кемине – ближайшем к Ай-Темиру заселенном острове.
Почему я так уверен? Он сбежал с Ай-Темира, никуда не перемещаясь, то есть он просто плыл на лодке. Да, здесь есть еще несколько необитаемых островов, но ведь ему нужно добраться до варваров, а для этого нужен корабль…
– А корабль можно нанять лишь на Ай-Кемине! – воспрянул духом Слуга Алмаза, но тут же лицо его помрачнело. – Без Алмаза я действительно не могу переместить тебя мгновенно.
– Ничего, я всего лишь доберусь туда на несколько часов позже, – отшутился Торан. – Главное сейчас – добраться до гвардейцев, то есть выбраться с этого острова… Тхар что-то там говорил об этом?
Свет факелов вдруг замерцал, задрожал пол под ногами и с потолка, словно слезы, упали тяжелые капли воды.
Молнии сверкали над островом Ай-Кемин, низкие тучи плыли по небу, обрушивая на город и порт потоки воды. Волны с шумом бились о пирс и о борта немногочисленных кораблей, что решились остаться возле него.
