Увидев сверкающий меч, опускающийся и поднимающийся над капюшонами монахов, Тхар побледнел, и Шим вопросительно посмотрел на него.
– Нет! – упрямо произнес Тхар. – Мы не переместимся! Я не знаю, на что способен Слуга Алмаза. Ценой своей жизни он может переместить Торана за нами.
Тхар закрыл глаза и начал что-то шептать одними губами.
Толстые швартовые канаты вдруг лопнули, и шхуна, качнувшись, отошла на метр от берега. Тхар открыл глаза и увидел Торана.
Тот вырвался из кучи сражающихся и бросился по причалу к кораблю. Он видел, что шхуна неведомым образом сама отходит от берега, и несся поэтому что есть сил, однако от взгляда его не ушел раненный гвардеец, лежащий с арбалетом в руках в десяти метрах от воды.
Вновь Тхар закрыл глаза, на лбу его вступил пот, и шхуна, будто влекомая тремя десятками весел, стала быстро отходить от берега. Торан, не останавливаясь, оттолкнулся от края причала, пролетел в отчаянном прыжке несколько метров и вцепился руками в перила, со всего размаху ударившись телом о борт.
Тхар открыл глаза и разразился проклятьями в его адрес.
Гремя доспехами, воин в несколько прыжков оказался возле перил и занес громадный меч. Оглушенный Торан не смог сразу перебраться на палубу и сейчас лишь отпустил руки, уцепившись ниже, на борт. Он однако увидел еще совсем бледное голубое сияние, покрывшее Тхара и Шима.
Меч воина разрубил перила и впился в борт между рук Торана. Воин вытащил меч и замахнулся вновь.
– Стреляй по ним!!! – не своим голосом заорал Торан и разжал пальцы.
Меч с треском врезался в борт, а Торан полетел в воду. Он провел под водой каких-то несколько секунд, показавшихся ему вечностью.
Не видел он, как пущеная раненым гвардейцем стрела врезалась в голубое сияние, и то рассыпалось тысячью искр.
– Ну?! – заорал Торан, вынырнув.
– Не попал, сияние помешало… – ответил ему гвардеец и сказал что-то о проклятом колдовстве, но Торан уже не слушал.
Доплыв до якорной цепи, – Тхар не поднял якорь и тащил шхуну вместе с ним – он взобрался по ней и оказался на палубе раньше, чем на нос шхуны подоспели оба воина. Они остановились, увидев перед собой Торана с пылающими, как угли, глазами и сверкающим мечом в могучих руках. Торан налетел на них, как буря, увернулся от запаздалого удара и одним, нечеловеческой силы, ударом снес обе головы с плеч диковинных доспехов.
Держа в руках тонкий меч, Тхар отступал, а по лицу его, которое было сейчас белее лица любого мертвеца, струился пот.
Искры рассыпавшегося сияния огненными точками лежали на палубе, и тонкие струйки дыма поднимались вверх.
Дорогу Торану преградил Шим с широким кинжалом в руках, но пал после первого же удара светящегося меча. Торан переступил через него, но тут кто-то схватил его за ногу и дернул.
Не удержавшись, повалился Торан на палубу, еще налету поняв, что Шим оказался воскресшим мертвецом.
С диким воплем Тхар бросился к упавшему Торану, занеся для удара меч. В последний момент тот откатился в сторону, и тонкое лезвие пробило палубу рядом с его плечом. Лежа на спине, Торан пронзил сердце стоящего над ним Тхара, и того не спасла даже кольчуга, надетая под сутаной. Тхар зашатался, выпученными глазами глядя на вскочившего Торана, на губах его выступила кровавая пена, но он все же поднял меч.
Сверкнул клинок Торана, со звоном разрубил тонкое лезвие Черного Повелителя и снес ему голову. Едва коснулась она дымящейся палубы, исчез в ее глазах никогда не тающий лед и никогда не гаснущее адское пламя. Враз исчезли с пристани монахи, оставив тяжело дышащих и изумленных гвардейцев с занесеными для удара мечами. Лежащий на палубе Шим сверлил Торана злобным взглядом, пытаясь добраться до кинжала неслушающейся из-за разрубленного плеча рукой.
Тот лишь усмехнулся и тяжело опустился на скамью. Боль от полученых ран и от удара о борт вернулась к нему.
Гвардейцы и капитан шхуны поднялись на корабль. Шим метнул в них кинжал, промазал и умер, с пронзенным черным камнем в груди.
– А тебе все-таки придется отправиться к землям варваров, – сказал Торан капитану. – Тхар как раз заплатил за меня.
– Тебя отвезу бесплатно и хоть на край света. А золото его брать не буду – оно в крови. Только вот не загорелась бы палуба!..
Гвардейцы рассмеялись, а потом кто-то из них спросил:
– А что делать с этим? – и указал на обезглавленное тело Тхара.
– С этим? – переспросил Торан. – Сожгите, а пепел закройте в какой-нибудь чаше и замуруйте в надежное место. Это ведь как-никак Черный Повелитель! А я вернусь, посоветуюсь кое с кем и решу.
Облака плыли над морем и уносились туда, куда должен был отправиться Торан в поисках Алмаза Повелителей…
Конец четвертой книги
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
СРЕДИ ВАРВАРОВ
Солнце клонилось к горизонту, окрашивая степь в оранжевые тона. Ветер стих и ни единого движения не было видно на многие мили, лишь изредка в высокой траве мог промелькнуть стремительный силуэт бегущего зайца, или же птица, словно выпущенная из лука стрела, могла пронестись над землей. Чистое безоблачное небо отражалось в зеркальной поверхности маленького озера, что лежало меж двух пологих холмов.
На склоне одного из них паслись две лошади, а рядом с ними лежала на земле упряжь.
У самой кромки воды стояли двое.
– Не будет ли грозы? – спросил парень лет двадцати у своей спутницы.
– Туч не видно, – ответила та.
Юноша опустил голову и уставился вниз на воду. был он маленького роста, неказист, накидка мешком висела на его узких плечах, а на длинной тонкой шее покоилась большая голова, увенчанная шапкой рыжих, торчащих во все стороны волос. Спутница была на полголовы выше него, стройна и красива. Грива черных, как ночь, и мягких, как шелк, волос падала ей на плечи. Однако чем-то они все же были похожи: чертами лица ли, или взглядом темно-серых глаз…
Вдруг что-то сверкнуло: то ли в небе, то ли где-то за холмами. Лошади, спокойно щипавшие до этого траву, подняли головы и, навострив уши, огляделись вокруг.
Двое у озера переглянулись:
– Я же сказал: гроза!
– Где ты видишь тучи? – недовольно спросила девушка.
Вновь что-то сверкнуло, будто какая-то гигантская молния рассекла небо от края до края, озарив степь ослепительным светом.
– Гроза! – продолжал стоять на своем юноша, будто не замечая чистого неба над головой и солнечных лучей, окрасивших вершины холмов в золотистые цвета.
Юноша вдруг сорвался с места и побежал вверх по склону.
– Аркей! – крикнула ему вслед девушка. Она знала, как опасно находиться во время грозы на вершине холма. Но грозы-то ведь не было!
– Стой! – снова крикнула она и побежала за ним.
Аркей добежал до середины склона, когда девушка настигла его.
И в этот момент небо будто раскололось. Яркая вспышка озарила все вокруг, ослепив людей. Лошади испуганно заржали и, если бы не веревки на ногах, то сорвались бы с места и унеслись прочь.
А вслед за вспышкой воздух потряс невиданной силы гром, словно гигантским мечом ударили по не менее гигантскому щиту.
Земля вздрогнула в страхе, рябь прошла по гладкой поверхности озера.
Ослепленные вспышкой, люди присели в испуге, лица их побледнели. Они почувствовали себя беззащитными букашками посреди этого буйства природы.
Но все стихло столь же внезапно, как и началось. Рябь исчезла с зеркальной чаши озера, земля не дрожала и громовые раскаты не сотрясали небеса. Лошади успокоились и, опустив головы, снова принялись щипать траву. Только люди настороженно оглядывались вокруг, не зная, чего ожидать дальше.
– Странная гроза, – заметил Аркей.
Девушка только покачала головой, высвободила свою руку из ладони юноши и медленно продолжила подъем на вершину холма.
Нерешительно потоптался на месте Аркей и, догнав спутницу, пошел, чуть ли не наступая ей на пятки.
Встали они на вершине холма, огляделись вокруг.
Во все стороны тянулась холмистая степь. Лучи заходящего солнца покрывали ее золотистой пыльцой, тут и там темнели рощи невысоких деревьев и сверкали чаши озер.
А над ближайшей рощицей поднималась стуйка сизого дыма.
– О, молния зажгла деревья! – восхищенно проговорил Аркей, но тут же осекся, встретив взгляд девушки.
– Они могут заметить дым! – и она побежала к роще, а юноша – вслед за ней.
Лавируя между деревьями, уворачиваясь от веток, что норовили ударить по лицу, достигли они очага пожара и принялись затаптывать дымящуюся траву и сбивать огонь с веток.
И лишь через некоторое время увидели человека, лежащего лицом вниз среди тлеющей травы. Широкий стилет сверкнул в руках девушки, а в глазах появилась подозрительность.
