• Э-хе-хе, в лифте открывается столько возможностей, если посчастливилось застрять с красивой девушкой! С нетерпением жду этого момента, а если ни хрена не дождусь, придется самому постараться! И не нужен мне никакой лифтер в рукавицах! :)
В отделении милиции, куда доставили Игоря, царило веселое удивление: дежурный наряд все не мог успокоиться от странного факта – в чемоданчике, который находился в лифте вместе с задержанным, было обнаружено семь наспех обмотанных махровыми полотенцами бутылок виски, а еще в большом плоском кармане – акварельный рисунок в рамке под стеклом, который вряд ли представлял собой большую ценность в мире искусства.
– Чувак, ты что – придурок?! Ты с виду вроде нормальный, – допытывал Игоря через решетку его временного жилища дежурный, размахивая перед ним высокой бутылкой с жидкостью цвета разбавленного коньяка. – Наряд вызвала соседка, потому что двери рядом были открыты. А ты теперь жди – приедет хозяин, накатает заяву и сядешь, придурок! Пойдешь на зону за семь бутылок бухла!
Игорь молчал. Молчал, потому что уже вообще ничего не понимал, не мог сложить в голове картинку, где бы связались вместе девочка-провидица, волшебный блестящий ключик, спланированная с Левкой ради адреналина авантюра, застрявший лифт, безумно длинный и волнующий поцелуй с незнакомкой, которая только что ушла от мужа, ее чемодан на колесиках и какое-то ограбление, а к тому же – эти бутылки… Зачем женщина, уходя от мужа, забирает коньяк или виски? Чтобы допечь бывшего? А может… может, и правда нет никакого мужа, а она обычная воровка?! Красивая сучка, которая подставила его, спасая свой зад? Но… Но кто ж это выносит из чужого дома бутылки с алкоголем и махровые полотенца?! Абсурд… Полный нонсенс… Не по-женски это как-то. И вообще…
Игорю казалось, что все это происходит не с ним. Потому что с ним такого просто не могло случиться! Казалось, что это бред, дурной сон, из тех, что снятся, когда болеешь и бредишь от высокой температуры. Он молча смотрел на эмоционального дежурного, словно сквозь него, и ничего не понимал, будто контуженный взрывом.
Но резкий звук заставил его опомниться. Милиционер, размахивая руками, зацепил бутылкой прут решетки, в долю секунды отлетело ее донышко, и часть виски брызнула пленнику на лицо. Милиционер матернулся и ловко перевернул бутылку вверх дном, сохранив в разбитом сосуде остаток напитка.
– О! Петрущак угощает конфискатом! – издалека загоготали остальные коллеги, и на какое-то время все забыли о задержанном.
Временно оставленный в покое Игорь сел на лавку и снова замер, прокручивая в голове калейдоскоп последних необъяснимых событий. И вдруг в его сознании прозвучали слова юной провидицы: «Один ключ приведет к счастью, другой – наоборот».
Взволнованный, растерянный и переполненный впечатлениями Левушка побрел к своей студии. Открывая двери старым длинным ключом с «бородкой», он вздохнул, вспомнив, как еще вчера примеряли они здесь ключ Игоря, а сегодня еще и новый, изготовленный утром. И зачем им нужны были эти приключения?! Что все-таки случилось с другом? Что теперь с ним будет? И можно ли ему как-то помочь?
А еще не шла из головы Левушки странная девушка Оля и красивая малышка, которая в темноте на ощупь разоблачила его, несмотря на переодевание. Конечно, если девочка слепая, у нее должны быть очень развиты другие способы восприятия мира – тактильные ощущения, слух, обоняние – как-то же ей нужно ориентироваться в жизни… Жалость к ребенку, тревога за Игоря и жгучая грусть сдавили Левушке грудь. В полной растерянности, да еще ощущая свою вину за соучастие в авантюре, он подошел к старому подвесному шкафчику, где стояло полбутылки водки, недопитой на очередной «презентации», и полпачки крекера, который он любил есть с чаем, греясь в неспешной своей творческой жизни.
Выпив залпом рюмку, Левушка взял пакет с печеньем, сел на старую ободранную кушетку напротив своей незаконченной картины и уставился на нее.
«Что я рисую? Зачем? Кому все это вообще нужно? Не живу, а будто прячусь от жизни в своем подвале, будто какая-то донная рыбина или раковина, которую не задевают штормы. Да еще и жалуюсь, что жизнь скучна, что адреналина в ней мало! Кому вообще нужна моя жизнь? Гений местного масштаба! Вон у Алиски хоть дети, муж, семья, хомячок, работа на людях, правда, и хлопот со всем этим… А я и семьи пока не создал. Потому что трусло – молодых побаиваюсь, более зрелых с детьми – тоже. И прав был Игорь, упрекнув меня «вдовушкой» – это ж какая ответственность, войти в чужую жизнь, принять чужого человека таким, каким он уже есть, готовым – с его статусом, привычками, ребенком, в конце концов… Потому что мечтал о своем – выберу созвучную, похожую на меня, приглашу ее в свою жизнь, она согласится, а уж дальше будем что-то строить… – Левушка встал, опять подошел к шкафчику, выпил еще рюмку, зажевал печеньем и снова уселся на кушетке, разглядывая незавершенную картину-абстракцию. – А может, все это иллюзии? Идеальных вариантов не бывает. Я и сам тот еще подарок. Девушки теперь ищут бизнесменов, банкиров, телеведущих. Смелых, дерзких, решительных, богатых… Игорь хоть как-то похож на «девичий идеал», правда, не с таким размахом, но он еще молодой… Неплохо стоит в бизнесе, хоть и в чужом, машину купил, хоть уже и стукнул ее недавно. Не заморачивается сантиментами, может повести себя решительно и в работе, и с женщинами. А что пока не женат – так он просто не спешит, не нагулялся еще».
Мысли о товарище опять подняли тревожную волну в душе Левушки – что ж там случилось-то, в том втором подъезде?! Наверное, Игорь успел попасть в чужую квартиру, но зачем же он вынес с собой полный чемодан чужих вещей? Ведь как договаривались? Просто какую-то мелочь, как доказательство того, что ты там был. И несколько фоток интерьера на маленький любительский цифровик…
Тут Левушка вспомнил, что и у него в кармане лежит такой же маленький фотоаппарат – они с Игорем пару лет назад купили их по дешевке у какого-то продавца конфиската. Как ни странно – техника по сей день не подводила. На какое-то мгновение Левушка пожалел, что не сфотографировал Олю с девочкой, но неприятное воспоминание о ноже, блеснувшем в руке хрупкой блондинки, мигом приглушило его иллюзии. Но такими уж созданы художники – их глаз держит впечатления не хуже фотографий. И почему-то не шла из Левушкиной головы та Оля, и тянуло снова увидеть ее, и хотелось больше узнать о слепой девочке – что за родители у нее, кем ей приходится блондинка, готовая так ее защищать? Ему стало немного стыдно, что должен был в такую минуту думать, как спасать друга, а он бредит о случайной попутчице в лифте, которую, может, больше никогда и не увидит… Тепло разлилось по его телу, Левушка, разомлев, прилег на кушетку, подмостил под голову свой рабочий халат, вдохнул запах краски и провалился в сон. Последней мыслью его было размытое воспоминание о странных словах девочки: «Дядя пахнет, как мама…»
– Как я могу тебя осуждать, если ты для меня все?! А еще ты – мать, ты знаешь, ради кого и зачем так поступила. Но… Как-то оно это… Пусть бы уж бросила тот чемодан и сбежала, но ты же подставила невинного человека, хоть и мужчину… Ты знаешь – я не слишком верю мужчинам, но все-таки… И вообще – вся эта история… Хоть я и привыкла не задавать лишних вопросов…
– Да я и сама не рада, но что, по-твоему, надо было делать? Было бы лучше, если бы вместо него сейчас в кутузке сидела я? И что бы вы тогда без меня делали?!
– Не знаю. Конечно, хреново было бы… Нет, но какого черта ты с ним целовалась?!
– Так вышло, такая пошла игра. А что – думаешь, надо было дать ему пощечину или звать на помощь? Крики, конечно, самое то, что нужно было в тот момент.
– Ну… Можно было бы свести все на шутку или просто поговорить о чем-то нейтральном, не мне тебя учить с мужчинами обращаться. Ой, кажется, он был тебе совсем не противным…
– Может, и так. Может, и так… Мне показалось, что он потом и сам испугался своей решительности. Знаешь, нас будто кинуло друг к другу в тот момент. Или его кинуло ко мне, а меня уж потом ударило его током. При таких-то обстоятельствах – сама удивилась.
– Однако осталась в трезвом уме, раз сумела свалить, как только почувствовала опасность! Так что ж это за цирк такой был?! Ты меня удивляешь. Если это была часть трезвого плана на выживание – понимаю, но к чему тут эти сюси-пуси – «кинуло друг к другу», «ударило током»?! А потом подставила чувака ни за что. Или это ты так его наказала за наглость?
– Не знаю. Ничего не знаю! Сама удивляюсь, что так себя повела. С одной стороны, не теряла контроль и действовала, будто машина, запрограммированная на результат, с другой… мне правда было хорошо с ним… Не знаю… Смогу – непременно вытяну его.
– Ну ты даешь! Да, это не шутки. Давно никто из них не вызывал у тебя жалости, мой романтичный воин!
