class="p1">45.
Сепир Э. Язык. Введение в изучение речи / Пер. с англ. Сухотина А.М. – М.; Л.: Соцэкгиз, 1934. – XX, 223 с.
46. Скворцова А.Ш. О происхождении некоторых татарских и русских географических названий, имеющих пространственное значение. – Учен. зап. Казан. пед. ин-та, 1980, вып. 201, с. 132 – 140.
47. Склонение в палеоазиатских и самодийских языках / Отв. ред. Скорик П.Я.; АН СССР. Ин-т языкознания. – Л.: Наука, 1974. – 298 с.
48. Смирницкий А.И. Об особенностях обозначения направления движения в отдельных языках. – Иностр. яз. в шк., М., 1953, № 2, с. 3 – 12.
49. Сорокина И.П. Функции послеложных конструкций в выражении пространственных отношений: (На материале энец. яз.). – В кн.: Склонение в палеоазиатских и самодийских языках. Л., 1974, с. 174 – 178.
50. Степанов Ю.С. Основы общего языкознания. – 2-е изд. перераб. – М.: Просвещение, 1975. – 271 с. – Библиогр. в конце разд.
51. Топоров В.Н. Пространство и текст. – В кн.: Текст: семантика и структура. М., 1983, с. 227 – 284.
52. Уфимцева А.А. Типы словесных знаков / АН СССР. Ин-т языкознания. – М.: Наука, 1974. – 206 с. – Рез. на англ. яз.
53. Чейф У.Л. Значение и структура языка / Пер. с англ. Шура Г.С. – М.: Прогресс, 1975. – 432 с. – (Языковеды мира). – Библиогр.: с. 404 – 406.
54. Штейнман Р.Я. Пространство и время. – В кн.: БСЭ. 3 изд., 1975, т. 21, с. 117 – 120.
55. Шухардт Г. Избранные статьи по языкознанию / Пер. с нем. Бобовича А.С. – М.: Изд-во иностр. лит., 1950. – 292 с.
56. Языковая номинация: (Виды наименований) / Отв. ред. Серебренников Б.А. и Уфимцева А.А.; АН СССР. Ин-т языкознания. – М.: Наука, 1977. – 358 с.
57. Языковая номинания: (Общие вопр.) / Отв. ред. Серебренников Б.А. и Уфимцева А.А.; АН СССР. – Ин-т языкознания. – М.: Наука, 1977. – 359 с.
58. Fillmore Ch.J. Subjects, speakers and roles. – In: Semantics of natural language. Dordrecht, 1972, p. 1 – 24.
59. Jakobson R. Beitrag zur allegemeinen Kasuslehre. – In: Jakobson R. Selected writings. The Hague etc., 1971, vol. 2, p. 23 – 71.
60. Traugott E.C. Explorations in linguistic elaboration: Lang. change, lang. acquisition a. the genesis of spatio-temporal terms. – In: Historical linguistics: Proc. of the 1st Intern. conf. on hist. ling., Edinburgh 2 – 7. Sept. 1973. Amsterdam etc., 1974, vol. 1, p. 263 – 314.
Герасимов В.И.
Некоторые аспекты отражения категории времени в языке
Языкознание последних лет уделяет большое внимание способам выражения временных отношений средствами языка. Изучению данной проблемы посвящено немалое количество публикаций и диссертационных работ. Это одно из наглядных свидетельств того, что лингвистика находится на передовых рубежах развития современной науки, для которой характерен глубокий интерес к проблеме времени (5, с. 3).
В последние годы этот интерес все более обостряется (13, с. 3). Показательным в этой связи является учреждение в 1966 г. Международного общества по изучению времени, деятельность которого имеет междисциплинарный характер. Время, понимаемое как одна из форм движения материи (1, с. 550), с неизбежностью становится одной из ключевых проблем в общей совокупности научных исследований.
«Наука, проникая в глубины процессов развития, выясняет, что время – один из существеннейших элементов современной картины мира» (5, с. 4).
Достаточно распространено представление о том, что
«понятие времени наряду с категориями пространства и движения определяет „концептуальную рамку“ современного естествознания и общественных наук» (13, с. 4) [16].
Естественно, что в истолковании категории времени особую роль играет философия, что обусловлено тем, что время имеет всеобщий характер. Проблема времени постоянно привлекала и продолжала привлекать внимание философов [17]. Она разделила судьбу других проблем, которые первоначально находились в безраздельном владении философского рассуждения и с возникновением частных наук как особых отраслей знания стали предметом внимания и естествоиспытателей. Но при этом проблема времени остается одной из кардинальных проблем философии, она ставится перед умом философа не традицией, а насущной потребностью мировоззренческого осмысления существенных черт развивающегося мира (5, с. 5) [18].
Представления человека о времени вырабатывались в процессе длительной эволюции, они менялись в связи с познанием все более глубоких закономерностей развития объективной действительности. Однако
«изменчивость человеческих представлений о пространстве и времени так же мало опровергает объективную реальность того и другого, как изменчивость научных знаний о строении и формах движения материи не опровергает объективной реальности внешнего мира» (2, с. 181 – 182).
Обыденные представления человека о времени, а также развивающееся научное понятие времени отражают с различной степенью точности одно и то же объективно реальное время. Это положение доказывается тем фактом, что данные представления обеспечивают биологически целесообразную ориентировку человека в окружающей среде, непременным условием для которой является отражение объективной реальности вне человека в его ощущениях времени и пространства (см. 2, с. 185). Следует подчеркнуть, что адаптация не только человека, но и любых других живых организмов к пространственно-временнóму континууму, является универсальной закономерностью в эволюции данных организмов, обеспечившей саму возможность их существования. Как отмечает П.К. Анохин,
«только благодаря приспособлению к пространственно-временным взаимодействиям жизнь могла сохраниться на нашей планете» (3, с. 20),
«уже первые формы живого вещества и примитивные живые существа были „вписаны“ в основные законы пространственно-временных соотношений, и эти последние стали абсолютными факторами приспособления живой материи к внешнему миру, определившими ее выживание» (там же, с. 159).
П.К. Анохин делает весьма характерный вывод:
«Основой развития жизни и ее отношения к внешнему неорганическому миру явились повторяющиеся его воздействия на организм. Именно эти воздействия, как результат изначальных свойств пространственно-временнóй структуры неорганического мира, обусловили собой всю анатомическую организацию и приспособительные функции первичных живых существ. В этом отношении организация живых существ представляет собой в подлинном смысле слова отражение пространственно-временных параметров их конкретной среды обитания» (3, с. 165).
Результаты освоения человеком временнóй структуры действительности неизбежно отражаются в системе языка, что получает выражение в формировании достаточно сложной системы временных значений, свойственной любому языку и являющейся
«отражением обшей модели временных отношений, передающих восприятие существования и действия во времени, которое сложилось у человека в процессе его развития и познания им окружающей действительности» (9, с. 67, ср. также аналогичные высказывания У. Слягля – 28 и Дж.
