Я склонила голову к груди и исподлобья пересеклась взглядом с ним. Брат остался, а я, нерешительно взяв в руки средство моего общения, написала:
"Я не могу разговаривать, принц".
И протянула ему. Тот мимолетно взглянул на надпись, чуть приоткрыл рот и задал следующие вопросы:
- А телепатия? А существо?
Я отрицательно помахала головой и стала строчить объяснение.
- То есть ты не знаешь, какая сволочь сделала это с тобой?
Пожала плечами. Шаманопрынц вздернул бровь и покосился на Николаса. Брат что-то понял и, откланявшись, вышел.
Лицо друга утратило напряжение, и на него навалилась усталость. Я обеспокоенно наклонилась к нему, глазами задавая вопрос.
- Не везет мне, принцесса, - пожаловался мне дон Кастильо. - Не везет. Агата невестой стала, ты голос потеряла. Кто знает, услышу ли я тебя?
Я изумленно подняла брови и начиркала ответ:
"Хорош жаловаться! Вдохни, выдохни, и все будет нор-маль-но!"
- Если бы. Ты просто не хочешь верить в поганость жизни, вот и все. Но, поверь, Рита, жизнь - сложная штука.
Закатила глаза.
"Ты непроходимый пессимист, мой дорогой друг. Меланхолик и пессимист".
- А ты оптимистка, вешающая сама себе лапшу на уши. Холерик и оптимист.
"Скорее флегматик".
Принц запрокинул голову и расхохотался. Я лишь грустно улыбнулась, и на листке появилась новая запись:
"Знаешь, не разговаривать мне совсем не улыбается. Поможешь нам найти выход?"
Друг посмотрел на блокнот, на карандаш, который я держала в руке, на меня и в конце концов выдал:
- Надеешься на отрицательный ответ?
Я помотала головой.
"Что будешь делать с принцессой Соренской?"
Рик скривился, как от зубной боли.
"А что - она красивая, умная, талантливая... В самый раз для тебя".
Пока писала, сама кривилась. Ну, я же обещала стать свахой, вот и исполняю обещание. И нечего так голодно смотреть на меня, принц дон Кастильо! Я Вам не мясо, знаете ли.
* * *
- Рита, сколько раз повторял - не лезь никуда! - Лас страшно злился. Из-за чего? Все было предельно просто - я сходила к гадалке.
Как это было. Наболтавшись (хотя правильнее "написавшись") и доведя принца Рика до белого каления, я, вновь под предлогом прогуляться, оседлала Фобоса и рванула к гадалке Василисе, которую очень хорошо знала моя мать и мой учитель. Жила она одна, на краю леса и около речки, незатейливо звавшейся Лесной. Брат не верил в силу таких отшельниц, а я была истинной Ведьмой - а что, сама пару раз гадала. И ведь как знала - нагадала себе последний раз командировочку далече с прямым пешим маршрутом!
Пробираясь к реке, Ос неожиданно остановился. Принюхался и ка-ак заржал! Я сначала подумала, надо мной, животина моя, смеется. Потом дошло. Нельзя ему было дальше идти - он проводник, а я наездница, Ведьма и маг общего направления, а значит он должен за мной идти. Спрыгнула и, коснувшись травы, будто силы обрела. Так радостно на душе стало, аж дух захватывало! Будто на ведьмин круг ступила, а там такие силы, такие магии на тебя скатываются, что некоторые ум теряют. Не зря говорят - ведьмин круг, он для Ведьм и магов-девушек, а не для магов-мужчин, шаманов и прочей, прочей, прочей нечисти мужского пола.
И, взяв Оса за поводок, повела его к речке. Только сделали первый шаг, как деревья предо мной расступились, и Лесная заблистала, чистой водой к себе маня. Ну, я и рванула, но чей-то гневный окрик меня остановил.
- Стой, плешивая! - И на меня накинулась старушка, на лицо добрая-добрая, как Рик в наше первое знакомство. Когда я у него деньги украла, если не поняли.
Я, все также счастливо улыбаясь, поклонилась. Гадалка заинтересовалась и протянула:
- Маг, Ведьма и наследница. Не плешивая, но немая. Без жениха, но с ухажером. Без семьи, но с братом и конем. - Через некоторое время добавила: - Правильно, Рита, ты сделала, что Фобосом этого азиата назвала. "Фобос" - это "ужас" в значении. Бояться его многие, но ты любишь и сильно. И с ухажером правильно так поступаешь - нравишься ты ему больно, но не он судьба твоя. Этот так, не иначе как другом может быть, а судьба твоя настоящая сокрыта глубоко-о-о, и только ты, только ты найти ее сможешь. Если встретишь, почувствуешь, что все - пропала - не отпускай. Отпустишь и больше не найдешь.
Я склонила голову, изумленно глядя на гадалку. Неужели помнит? Как по заказу прозвучали слова:
- Маленькую тебя помню - ершистая такая была, вечно встрепанная, как воробушек желторотый. И вот вроде всего три года, а такая умная, такая все понимающая была. И рассудительная. Сейчас осталась в тебе эта черта, четырнадцать лет прошло, а осталась. - Старушка Василиса приобняла меня за плечи и повела через мост на речке. Ос послушно потопал за нами. - Жалко токмо, что проклятая ты теперь. Прокляли тебя страшным и злым чем-то. Наложил кто-то сильный. Я ведь не ошибусь, если скажу, что в конверте это было, так ведь?
Я кивнула.
- Так и знала. Ты за помощью пришла, верно? Тогда извини, ничем я помочь здесь не могу. Заклятье страшное и сильное, снять сможет только тот, кто наложил, а этот вомпер недоделанный этого не сделает. И другого пути у тебя нет, вижу ясно. Самое возможное, так и останешься ты молчаливой.
А на щеках у меня вдруг так мокро стало и горячо. Удивленно прикоснулась пальцами к щеке и увидела слезы. Василиса обняла меня и погладила худыми руками по спине. Я зарыдала.
- Ну-ну, девочка, не расстраивайся ты так. Будет и на твоей улице праздник. Мы еще на свадьбе твоей погуляем и брата твоего женим.
Я сглотнула и в последний раз всхлипнула. Подняв взгляд на старушку, я вытерла нос и покачала головой, мол, нечего меня замуж выдавать, маленькая еще. Та рассмеялась.
- Пойдем, я тебя чаем вкусным угощу. А ты знаешь, что для каждой Ведьмы чай свой надо выбирать и пить? Тебе, например, нефритовой нужен клубнично-мятный. Никогда не пробовала?
И меня потащили в старенький домик с немного покосившейся крышей и петушком-флюгером. На деревянных перилах сидел черный котик с подвеской на груди. Маленький зеленый камушек. А вот котик не совсем котик - я бы сказала Котище! Да-да, с большой буквы. Спрыгнув с перил, Котище встал на задние лапы, поклонился, отставив одну лапу назад, а вторую прижав к груди, и мурчащим голосом сказал:
- Ваше Высочество, я так рад. Прощу представиться, меня зовут Ёрик.
Бедный Ёрик...
Цыц!
Я скривила губы в улыбке и помахала рукой. Потом достала блокнотик и карандаш и спешно написала корявым почерком:
"Рада познакомиться".
Взяв меня под руку, он повел меня за стол. Усадил на лавку и поспешно поставил чайник на плиту. У меня возник вопрос, но Василиса, она ж гадалка, ответила раньше:
- Газовая плита, газовая. Мать твоя, Ирида, поколдовала здесь да и сделала так, чтобы газ всегда поступал в дом. Сильным магом она была. Ведьмой сильной. В нее ты пошла, а она в свою мать.
Я, подпирающая кулаками щеки, моргнула и от интереса чуть подалась вперед. Про свою бабушку я никогда не слышала, все говорили - померла.
- Бабушка твоя Ягой была.
Я подавилась горячим чаем, который услужливый Ёрик подал мне за секунду до этого. А заварить когда успел?
- Он магией владеет, - ответила на мой немой вопрос старушка. - Все-таки не простой кот, а волшебный.
Ёрик от таких слов прям замурчал. Приятно...
- А насчет Яги: преемница я ее. Я твою мать еще маленькой видела, растила ее. Твоя бабушка забрала меня в мои двадцать четыре, а через шесть лет Иридушка родилась. А Баба-Яга занятая была, все по болотам, по лесам да по селям. И нефритовой тоже была, - кивнула мне гадалка. - Все женщины в Вашей семье Ведьмами были. И Ягами. Возможно, именно отсюда вы все и стали самыми могущественными Ведьмами из всего Круга Тринадцати.
Так мы и проговорили до позднего вечера. Хотя нет, говорили она и Ёрик, изредка вставляющий фразы, а я только глаза округляла и пила вкуснющий чай с клубникой и мятой. Одним словом - балдела.
Когда часы пробили восемь вечера, Василиса вздохнула и грозно сказала:
- Поезжай домой, тебя все ищут. Скучать будешь, приходи, но только не смей сюда брата да ухажера вести! - Она погрозила пальцем. - Им здесь не место!
Я послушно внимала ее словам. И правильно сделала...
- Чем ты думала, когда ехала к этой аферистке? - И чего раскричался, ума не приложу. Не убила она меня? Не убила. Не отравила? Не отравила.
Злой был Николас, очень злой. Такой злой, что даже мне стр-р-рашно стало. Не сразу, конечно, но лет через двадцать - точно станет.
"Объясни мне, Лас, что такого я сделала?"
Брат покачал головой. Объяснять не хочешь? Ладно...
Я ведь говорила - в прошлое отправить его надо! Я говорила, говорила, говорила, говорила! А ты меня не слушала, не слушала, не слушала, не слушала!
Тише.
Ты мне мысли не затыкай! Ишь, выросла, мать! Мой мысленный словесный фонтан не заткнешь!
Помолчи.
Я тебе дам "помолчи"! Я тебе...
Заткнулась!
