______________________ (подпись)
— Этот документ не будет иметь юридической силы, — заметила Нат.
— Да он и не должен быть юридически строгим, — сказала Элли. — Он просто должен таким казаться.
Девочка, затаившись в ветвях, глядит на него.
— Эй! — шепчет он и протягивает к ней руку.
Она спрыгивает на траву и убегает на четвереньках.
Он находит ее в пещере, связанную, в крови. Ему кажется, она просит о помощи. И вдруг она исчезает. Вместо нее стоит светловолосый мальчик. Он плачет…
Макс проснулся. Не сразу понял, где он находится. Вокруг только стены и лунный свет.
Несколько минут спустя он уже мчался по пустынной дороге. И думал о своей пациентке, которая совсем одна в палате.
Дети боятся темноты.
В больничных коридорах было тихо и пустынно, только несколько дежурных сестер сидели на постах. Направившись к детской комнате, он заметил свет в окне и заглянул внутрь. На маленьком стульчике за детским столом сидела Джулия. Она казалась совершенно спокойной, даже безмятежной.
Девочка, напротив, была возбуждена. Она металась по комнате, потом резко повернулась лицом к Джулии.
Джулия что-то сказала. Через стекло Макс не расслышал что. Девочка засопела, затрясла головой и стала раздирать себе щеки. Джулия быстро схватила ее и обняла. Девочка вырывалась, как дикая кошка. Не удержавшись на ногах, обе упали на матрас.
Джулия крепко держала девочку, не обращая внимания на все ее попытки вырваться. Потом Джулия запела.
Макс подошел к двери и тихонько ее приоткрыл.
Девочка увидела его и затихла, шмыгая носом.
Джулия продолжала петь. Она ни разу не посмотрела на дверь. Медленно тянулись минуты. Наконец девочка сунула большой палец в рот и заснула.
Джулия очень осторожно уложила свою пациентку на матрас, накрыла одеялом и подошла к столу собрать записи.
Макс понимал, что должен уйти прежде, чем Джулия его заметит, но не мог двинуться с места.
— Кажется, вы любите подсматривать, — сказала она, не глядя на него.
— От вас ничто не ускользнет, верно?
Она уложила бумаги в портфель и наконец посмотрела на него. В тусклом свете ее кожа казалась мертвенно-бледной, на щеках вздулись царапины. Но Макса поразили ее глаза.
— Наоборот, я многое упускаю.
Он не сразу уловил смысл ее слов. Она имела в виду свою пациентку в Силвервуде. Ему знакомо было это чувство вины.
— Похоже, чашка кофе вам сейчас не помешает.
— Кофе? В час ночи? Вряд ли. Но все равно спасибо. — Она вышла вместе с ним из детской комнаты и закрыла дверь.
— А как насчет пирога? — спросил он, шагая вслед за ней по коридору. — Пирог хорош в любое время суток.
Джулия остановилась:
— Пирога?
— Я знал, что могу вас соблазнить.
Она рассмеялась, но смех прозвучал устало.
— Меня соблазнили не вы, а пирог.
Макс провел ее в кафетерий и включил свет.
— Садитесь. — Он пошел на кухню, взял два куска пирога, а сверху горкой положил ванильное мороженое.
— Пирог с ежевикой, — сказал он, усаживаясь напротив.
— Благодарю.
— Ешьте на здоровье.
— Итак, доктор Серразин, — сказала она, — признайтесь: часто вы соблазняете коллег ночным походом в кафетерий?
— Если под коллегами вы имеете в виду врачей, то я давненько не приглашал на пирог старого Дока Фишера.
— А как насчет медсестер?
— Похоже, вы спрашиваете меня о моих сердечных делах?
— Сердечных? Разве они у вас бывают? Удивительно.
Он нахмурился:
— Вы, кажется, уверены, что хорошо меня знаете.
— Скажем, я знаю тип мужчин, к которому вы относитесь.
— Вовсе нет. Того, с кем вы меня путаете, нет за этим столом. Здесь с вами я.
— Справедливо. Тогда расскажите о себе. Вы женаты?
— Первый интересный вопрос. Нет. А вы замужем?
— Тоже нет. Но вы были женаты?
— Да. Давно.
— А дети у вас есть?
— Нет.
Что-то в его голосе ее насторожило. Их взгляды встретились. Наконец она улыбнулась.
— Мне кажется, вы способны есть пирог с кем угодно. Наверное, вы ели пирог со всеми женщинами в городе.
— Вы обо мне слишком высокого мнения. Замужние женщины сами пекут пироги. — Он сменил тему. — Как ваше лицо?
— Работа психиатров сопряжена с риском.
— Никогда не знаешь до конца, что сделает человек в тот или иной момент, верно?
— Знать — моя профессия. Хотя теперь всем известно, что я упустила что-то важное.
Он промолчал.
— Почему-то я не слышу от вас никаких банальностей, доктор Серразин, например: надо покориться судьбе?
— Зовите меня, пожалуйста, Макс. — Он посмотрел на нее в упор. — Судьба порой наносит сокрушительный удар.
— И какой же удар она нанесла вам, Макс?
Он встал из-за стола.
— Мне нужно быть на работе в семь. Так что…
Джулия поставила тарелки на поднос.
— Больше я не буду есть с вами пироги. Просто чтобы вы знали. Ясно?
В сером предрассветном сумраке люди занимали места на дубовых скамьях. Их голоса сливались в нестройный хор. Элли подошла к кафедре.
— Спасибо, что пришли в такой ранний час, — начала она. — Спасибо. Вопрос касается недавно появившейся у нас девочки.
Посыпались нетерпеливые вопросы:
— Она и вправду может летать?.. Кто она такая?.. А где волчонок?
— Волчонок в заповеднике у лесника. О нем заботятся. — Элли набрала в грудь побольше воздуха. — Вопрос заключается в следующем: хотим ли мы защитить ребенка?
Ответом было громкое «да».
— Хорошо. — Элли повернулась к Нат. — Раздай листки. — И добавила: — А теперь устроим перекличку.
Элли в алфавитном порядке зачитала фамилии. Один за другим люди отвечали ей: «Здесь!» — пока очередь не дошла до Морта Элзика.
— Его здесь нет! — выкрикнул Эрл.
— Хорошо, — сказала Элли. — Мы ничего не расскажем Морту об этом собрании и о девочке. Согласны?
— Согласны, — прозвучало в унисон.
— Это справедливо. Как вам известно, моя сестра Джулия вернулась в родной город, чтобы нам помочь. Но ей нужно место, где ее не тревожила бы пресса.
Толпа молчала, выжидая.
— Если вас спросят, где девочка, вы по секрету назовите любое место — кроме моего дома. Там девочка и будет находиться. Репортеры не посмеют ворваться в дом начальника полиции, а если и посмеют, мои собаки нас предупредят.
— Нам придется лгать прессе? — с ужасом произнесла Вайолет Гримм.
— Да, придется. Пока мы не узнаем ее имени. И еще одно: никто не должен упоминать о Джулии. Никто.
— Лгать — это забавно, — проговорила Мэриголд.
Дейзи рассмеялась:
— Можешь рассчитывать на нас, Элли. Пусть репортеры ищут девочку хоть на Аляске. Не знаю, как остальные, но лично я никогда не слыхала о докторе Джулии Кейтс.
Элли парковала машину у больницы, а Джулия уже мчалась по коридору в детскую комнату. Вскоре там появились Нат, Макс и Элли. Встав у окна, они заглянули внутрь. Девочка, свернувшись калачиком, лежала на полу рядом с матрасом.
— Она знает, что мы за ней наблюдаем, — сказала Нат. — Бедняжка. Как нам ее перевезти, не испугав?
— Мы добавим в яблочный сок успокоительное, — сказал Макс и спросил у Джулии: — Вы сможете сделать так, чтобы она его выпила?
— Попытаюсь.
Через полчаса Джулия вошла в комнату. Девочка не шевелилась. Она все так же лежала на полу, свернувшись калачиком.
— Я знаю, что ты не спишь, — сказала Джулия, обращаясь к девочке. Потом поставила поднос на стол. На подносе была тарелка с яичницей и поджаренным хлебом. И зеленый пластиковый стаканчик с яблочным соком.
Джулия откусила кусочек хрустящего хлеба.
— Ммм… Вкусно. Но мне захотелось пить.
Она притворилась, что отпила глоток. Около получаса она делала вид, что ест и пьет, и разговаривала с девочкой, но та не отвечала. Джулия нервничала. Надо быстро увезти отсюда малышку, пока не нагрянули газетчики. Наконец она рывком отодвинулась от стола. Ножки стула царапнули линолеум.
Тут девочка словно обезумела. Она взвизгнула, вскочила и принялась раздирать лицо ногтями.
— Все хорошо, — спокойно сказала Джулия. — Ты испугалась, вот и все. Сейчас все спокойно, видишь?
Девочка стала биться головой о стену. При каждом ударе Джулия медленно приблизилась к малышке и дотронулась до худенького плеча. Девочка замерла.
— Все хорошо. Я тебя не обижу. — Дотронувшись до другого плеча девочки, она повернула ее к себе лицом.
Девочка настороженно смотрела на нее. На лбу уже багровел синяк, царапины на щеках кровоточили.
— Я тебя не обижу, — сказала Джулия, ожидая, что девочка вырвется и убежит.
Но та стояла смирно, дрожа всем телом и тяжело дыша.
