Иван не переставал заботиться о Викинге. Наташка нередко забывала о собаке. Иван, возвращаясь с работы, вел пса выгуливать. Он никогда не торопил его. Давал всласть надышаться свежим воздухом, побегать, погонять дворовых кошек и только после этого приводил домой усталого, но довольного.
Наташка этим временем готовила ужин, накрывала на стол. Она следила за порядком в квартире и однажды велела Ивану обтирать псу лапы, чтоб не оставлял на полу грязные следы. Викингу это новшество не понравилось. И он, подойдя к женщине, залаял на нее, выругал по-своему, по-собачьи зло. Иван долго смеялся, а Наташка обиделась. Она разозлилась на Викинга и ударила его. Пса даже хозяин никогда не бил. И тот взвизгнул от неожиданности, отскочил от бабы и, рявкнув, прибежал к Ивану жаловаться, прижался к хозяину ища у него защиты. Человек стал ругать женщину, потребовал, чтоб та впредь не распускала руки и не обижала собаку:
— Он тебя не укусил, не сбил, за что ударила его? Ты ж злее Викинга! Кто из вас человек? — возмутился Иван. Наташка заорала, что боксера нужно воспитывать, держать в руках, а не ставить вровень с собой!
— Что предлагаешь? — спросил Иван коротко.
— Давай подарим его или отдадим в добрые руки! Ты разбаловал Викинга, и он стал неуправляемым, носит грязь с улицы, везде его шерсть валяется. Я не успеваю за ним убирать. А когда возвращаемся с работы, он наложит кучи, нассыт в прихожей! Почему все собаки могут терпеть и ждать хозяев с работы, а этот нет? Мне надоело быть домашним ассенизатором, я брезгую его дерьмом и мочой. Потому решай, кто нужнее в доме, я или Викинг?
Иван минуту не думал и ответил спокойно:
— Конечно, Викинг!
Наташка не ожидала такого ответа. Она была уверена, что Иван предпочтет ее. Но просчиталась. Человек не предал пса. Не захотел разлучаться с ним в угоду бабе и коротко предложил:
— Собирайся…
Вскоре баба ушла, хлопнув дверью, обозвала отморозками пса и хозяина. Викинг громко облаял ее вслед.
— Вот так, дружбан! Теперь понял, кто такие человечьи бабы? Не всех надо тормозить и не с каждой знакомиться. А то ишь, намечтала, отдать тебя, избавиться насовсем. Эдак повадится, сначала тебя, потом меня вытурит из своей квартиры, выискалась деловая! Видали мы таких! Без бабы прожить можно. А вот без друга никак! — взял Викинга в койку, долго гладил, просил прощенье за ошибку. К Наташке мужик не успел привыкнуть. Она прожила с ним всего три месяца. И хозяин быстро ее забыл.
Как ни убеждал Иван пса, что все бабы одинаковы, тот не верил. Ведь не только запахи, а и голоса у всех женщин разные. Одни на лай, другие на плач, на смех похожи. Викинг предпочитал мягкие, теплые голоса, без скрипа, визга и крикливости. Так вот Наташку выбрал и ошибся в ней. Она оказалась злой. Теперь даже пес задумался, как найти в доме хозяйку, чтобы была доброй.
Напрасно Иван уговаривал Викинга не обращать внимания на женщин. Он тащился, глядя на них, и приставал к тем, какие нравились ему.
Иван ругал, требовал отпустить немедля. Пес выпускал подол юбки или штанину. Но тут же ловил другую и держал, пока не подойдет хозяин. Тот кричал: фу! Что значило, отпусти, не трогай, Викинг отходил, понурив голову.
Но однажды псу повезло. Он увидел бабу с большой сумкой в руках. Она еле тащила ее. Викинг гавкнул, и баба тут же выпустила сумку из рук. Иван подошел, извинился, но женщина вовсе не обиделась на пса. Она отдыхала, прислонившись к стене дома. Все лицо залито потом. Руки дрожат от усталости. Иван подвел ее к скамейке, баба присела, благодарно взглянула на человека. Тот присел рядом. Викинг лег у ног хозяина, слушал.
Женщина шла в больницу, где лежал ее отец. Жила она неподалеку, Иван вспомнил, что нередко видел ее на улице. А баба припомнила, как Иван однажды подвез ее с базара с тяжелыми сумками. Сломался рейсовый автобус. А стояла зима, мороз пробирал до костей, ждать следующий автобус уже не было сил. Вот тут и приметил бабу Иван, сжалился и подвез на своей машине. Та долго благодарила его. Но люди быстро забывают друг друга. А тут случайно встретились вновь.
— Давайте подвезу в больницу! — предложил человек, но женщина отказалась, сказав, что тут совсем рядом, и достав из сумки котлету, угостила Викинга. Тот глянул на хозяина, можно ли взять у тетки? Иван разрешил.
Вскоре выяснилось, что женщина работает домработницей у человека, какого знал Иван. Хозяин предложил бабе убирать и в его квартире. Но позвонил знакомому, тот расхвалил бабу. Сказал, сколько он ей платит. Иван дал женщине свой номер телефона, и та через день приходила убирать квартиру. Она никогда не ругала Викинга. Мыла и его миски, молча протирала пол. А когда оставалось время, вычесывала пса. Не забывала вытряхнуть его подстилку. И уходя, гладила Викинга.
— Молодец, дружище! Классную помощницу отыскал, в доме полный порядок! Теперь жениться не нужно, — хвалил Иван пса. Хозяин даже не заметил, как маленький щенок вырос в большого пса. Он беспокойно оглядывался по сторонам на прогулках, ища подругу не только Ивану, а и себе.
— Викинг! Не ищи мне бабу! Не спеши! Я уже обойдусь без них! Но боксер был настырен. Вот так и остановил Женьку. Та расклеивала объявления на подъездах, просила взять на квартиру девушку-студентку без вредных привычек, из деревни, какая обещала содержать в порядке комнату и платить за жилье вовремя.
А тут приклеила объявление и увидела, что ее за подол юбки держит громадный боксер. Женька испугалась не на шутку. Задрожала осиновым листом. В деревне таких собак не водилось. А этот смотрит на девчонку в упор и куда-то тянет за подол юбки рывками. Того гляди, юбку порвет. Она уже трещит по швам. Как тогда быть? Сдернет юбку и беги в одних трусах по улице до самой деревни. Сколько позора будет. Хорошо, если отстанет, но ведь и трусы может сдернуть, саму искусать и погрызть, — испугалась Женька до икоты, стояла, прижавшись спиной к двери, боясь вздохнуть и пошевелиться. Иван стоял, отвернувшись спиной, и говорил по телефону с Николаем, звал приехать к себе и не видел, чем занят Викинг.
Когда оглянулся, у Женьки от страха лицо перекосило. Бледная, дрожащая, она едва держалась на ногах и не могла сделать ни шагу.
— Ну, что ты набедокурил, хулиган? Фу! Отпусти человека! — и едва успел подхватить Женьку, та чуть не упала на асфальт.
Иван успокаивал, уговаривал, но слова доходили плохо. Пришлось вести Женьку к себе домой, отпаивать корвалолом. У нее дрожало все, зубы выбивали чечетку:
— Дяденька! Убери чудище, я боюсь этого зверя! — попросила Женька сквозь слезы.
Вскоре девчонка успокоилась и, попрощавшись, ушла от Ивана, но через два дня к человеку пришел участковый и вручил ему повестку с требованием явиться в райотдел милиции по поводу жалобы, поступившей на Ивана от гражданки Ждановой.
Уже в милиции узнал Иван, что жалобу на него настрочила Женька. Написала, что хозяин собаки выгуливает пса без ошейника и поводка, без намордника. Пес пугает прохожих, пристает к ним, мешает пройти к дому, хватает за одежду, доводит до сердечных приступов, грозит разорвать в клочья.
— Я сама пережила жуткий страх перед этим зверем. Почему его выводят на улицу, не думая о людях? Я едва осталась жива. А скольких еще доведет барбос до стрессов, а может, и до смерти. Прошу принять все меры по защите людей от собаки и ее хозяина, с какого взыщите сумму за мой моральный ущерб. Ведь его пес едва не оставил меня голой среди улицы. Он нахально рвал мою юбку, хотя я никого не трогала и никому не мешала. Но пусть этот зверюга не гуляет по городу без поводка и намордника…
В милиции, конечно, посмеялись над жалобой, услышав, что Викинг сам по своей воле подыскивает Ивану жену на свой вкус.
— Вот бы и мне такого дружбана заиметь. Заклеил одну, назавтра другую. А какая понравится, насовсем оставить можно, — рассмеялся совсем молодой капитан.
— Тебе зачем? Жену имеешь! — оборвали его.
— Это пила! Вот с нею даже собака не уживется. Давно мечтаю заменить.
Но как бы ни смеялись мужики в милиции, штраф Ивану пришлось заплатить. И немалый, с тех пор Викинга он выгуливал на площадке за домом. Но и там не пустыня.
На этой площадке гуляли десятка три собак разных пород. Были там кавказские овчарки и ротвейлеры, бульдоги и терьеры, лайки и болонки, колли и доберманы. Иные в настоящих рубашках, шортах и ботинках, даже в солнцезащитных очках и панамках гуляли. А маленькая беременная такса бегала под зонтиком, прикрепленным к ошейнику. На шее алабая, громадного как скала, красовалась сверкающая цепь с регистрационным номером на груди. И вся эта свора ненавидела одного — бультерьера. Его хватали за свинячий хвост и нос. Его кусали все. А громила бордосский дог, наступив на него тяжеленной лапой, хотел размазать по асфальту, как клопа. Но хозяйка подлетела. Оттолкнула могучей задницей гиганта и вырвала из-под его лапы своего любимца.
