Кирилл садится за компьютер, быстро щелкает клавишами.
— Ага, вот…
Затем быстро распечатывает на принтере какой-то список. Выходит в коридор, где его ждут женщины.
— А теперь идемте со мною.
Он ведет маму Кати и Свету в «Приемную комиссию».
Трое входят в комнату. Родственники Кати останавливаются чуть поодаль.
Институтская дама делает вид, что не замечает их.
— Кирилл, что у тебя? — обращается она к студенту, видя в его руках какую-то бумагу.
— Я по поводу Кати Сошиной.
— Да уже разобрались, вроде, — недовольно буркнула дама.
— Вы сказали этим женщинам, что Екатерина Сошина у нас не учится. Но Сошина — студентка нашей академии. Она поступила на бюджетную основу. Вот… — Кирилл протянул бумагу Стеле Георгиевне.
Дама меняется в лице. Она видит первый список, который был ею подменен. Но быстро берет себя в руки.
— Какая молодежь у нас невнимательная, — говорит она, качая головой и набирая телефонный номер.
— Алло, быстро секретарей ко мне.
Появляются две девушки — Маша и Даша, которым дама давала перепечатывать список.
— Я же просила вас быть внимательными…
— А что случилось? — заволновались обе секретарши.
— Случилось, — строго сказала дама из администрации. — Вот у нас куда-то из списка пропала Сошина Е.В.
Даша смотрит на Машу.
— А, припоминаю. Так она печатала, — кивает Маша на напарницу, — а я вычитывала. Там была Сохина Е.В. и Сошина Е.В. и я подумала…
— Меня мало интересует, кто о чем думал, — грубо перебила девушку Стела Георгиевна. — Я только хочу сказать, что на работу секретарей в коммерческом вузе всегда найдутся желающие.
— Конечно, мы виноваты, — подключилась к разговору Маша. — Это же понятно, что если человека вычеркнули из бюджетного списка, он автоматически попадает на платное…
Девушка достает лист из папки.
— Вот… Посмотрите. Вы сами вычеркнули Сошину, а вписали Сохину. Этой бы ошибки не произошло, если бы…
— Всё. Свободны, — сказала резко женщина из администрации обеим девушкам — секретаршам, не давая договорить Маше и выхватывая у нее из рук список.
— Ну, вот и разобрались, — сказал Кирилл.
Обе секретарши уходят.
Прежде, чем выйти в коридор, Света с нескрываемым презрением посмотрела на Стелу Георгиевну.
Катина мама, похоже, так ничего толком и не поняла из этого разговора.
— Представляешь, Катюша наша даже на бесплатное обучение поступила, — сказала она матери. — А эта мымра…
— Лишь бы доченька скорее нашлась. А поступила — не поступила, платно — бесплатно, мне уже как-то все равно. Ничего не хочу, ни Москвы этой, ни института туризма, — отрешенно сказала мать.
— Спасибо тебе огромное, — сказала Света Кириллу. — С одним делом уже разобрались. Может, сейчас на почту съездим, узнаем, получала ли она деньги, или в милицию сначала? — тут же обратилась она к матери.
— На почту ехать не обязательно. Скажите мне номер почтового отделения, — сказал юноша.
Света роется в сумке. Достает записную книжку, называет номер почты.
— Я сейчас, — Кирилл уходит.
Вскоре возвращается.
— Я все узнал, — сказал юноша. — Катя приходила за телеграфным переводом три дня назад. Но почему-то ушла, так и не получив денег. Да, та женщина с почты еще сказала, что она была с какой-то девушкой…
— Ну, наверное, с соседкой по комнате. Ее Аленой зовут, — обрадовалась Катина мама хоть каким-то вестям о дочери.
— Очень может быть, — задумчиво сказала Света, машинально набирая номер мобильного телефона своей сестры.
— Не отвечает? — спросила мать.
Света отрицательно покачала головой.
— Да что ж это такое! Я с ума сойду… не отвечает и не звонит.
— А вы запишите мой домашний телефон, — обратился Кирилл к Свете. — У Кати тоже мой телефон есть, вот только она ни разу мне не позвонила. И дайте мне телефон ее мобильника, я тоже буду прозванивать…
— А я бы на ту почту съездила, поговорила с той работницей. Может быть, она еще что-нибудь вспомнит, — сказала Катина мама.
— Да, пожалуй, — согласилась с ней дочь.
И обращаясь к Кириллу, спросила: «А как нам в милицию обратиться?»
— Это можно сделать в округе, где находится наша академия или… еще можно там, где находится общежитие, — пояснил Кирилл. — Нужно написать заявление и оставить фото.
— Решено. Сейчас едем на почту, — сказала Катина сестра. — А потом — в милицию в районе общежития. Тем более, что в общежитии мы договорились с комендантом насчет проживания. А, может, и Катя там объявится.
— А я сейчас домой еду. Давайте созваниваться, — сказал молодой человек.
— Конечно, конечно. Спасибо тебе большое. Ты так нам помог.
— Так идем на почту? — спросила Катина мама.
— Это здесь недалеко. Пешком можно дойти. Я вам покажу, — сказа Кирилл.
… А тем временем, Катя, одетая в ситцевый цветастый халатик, встревоженная отходит от домашнего телефона матушки Татьяны.
— Никто не отвечает? — сочувственно спросила женщина.
— Со вчерашнего вечера… не знаю, что и думать.
— А может, они все в Москву поехали на твои поиски?
— Ой, что вы… Что же мне делать? Я не могу больше вот так сидеть.
— Куда же ты без документов? И в таком состоянии? Я тебя одну никуда не отпущу, — решительно сказала гостеприимная хозяйка.
Катя подходит к стулу, на котором висят ее вещи — выстиранный голубой топик и отглаженные джинсы, намереваясь переодеться. Она замечает, что один из задних карманов джинсов чуть топорщится. Она лезет в карман и оттуда достает тоненькую, выстиранную бумажку с фотографией. Это ее абитуриентский пропуск.
— Вот смотрите: мой пропуск в академию, — обрадовалась Катерина. — Оказывается, он у меня был в заднем кармане.
Она протягивает его женщине.
Матушка Татьяна берет в руки пропуск, читает, разбирая немного размытые слова.
— Сошина Екатерина Владимировна…
Бумажка выскальзывает у матушки Татьяны из рук, падает, переворачиваясь другой стороной. Женщина поднимает его и видит тоненькую бумажную полоску-липучку, на которой пропечатано: «Кирилл, т. 245–84–27».
— А тут какой-то телефон, — говорит женщина.
Катя берет пропуск.
— Это телефон Кирилла. Он учится в академии, — обрадовалась неожиданно обнаружившейся связи с внешним миром Катя.
— Ну, вот и позвони ему, объявись. Наверняка, твои родственники будут искать тебя через институт. А через него они могут узнать о тебе.
— Точно. Вы правы…
Девушка подбегает к телефону, набирает номер.
— Алло… Добрый день, а можно поговорить с Кириллом?
— Его сейчас нет дома. Что ему передать? — ответил женский голос.
— Передайте, что звонила Катя и… чтобы он мне перезвонил по номеру… Это очень срочно.
— Хорошо, передам, — пообещала женщина.
Кате не сидится. Она возбуждено ходит по комнате.
— Я понимаю, может, это нехорошо. Но я не могу… не могу встречаться с родителями Алены, рассказывать им обо всем этом…
— Так мы же сначала не знали с отцом Николаем, что ты — Катя, — сказала матушка Татьяна. — Теперь этим занимается милиция. От милиции они все и узнают. А вообще, какая страшная история… Ну, и тебе придется со следователем пообщаться. Ты только не волнуйся раньше времени.
— Как я хочу домой. Забыть все это. Может, тогда мне перестанут кошмары сниться?
— Ты стонала во сне, я слышала, — сказала хозяйка.
— Мне снилось, что я тону, — сказала девушка. Я ухватилась в воде за плавающую дверь, на которой был написан номер «четыре»… И как будто я знаю, чтоб мне не утонуть, надо этот номерок оторвать. Отрываю, а под ним другой — номер «13»… Я хочу оторвать и его, а он складывается у меня на глазах из единицы и тройки — снова в четверку… И опять повторяется все сначала. И опять я тону…
— Да, настрадалась ты…
В это время звонит телефон.
Матушка Татьяна снимает трубку.
— Да, да, сейчас, — подзывает Катю.
Девушка хватает телефонную трубку.
— Катя, ты где? Тебя все ищут — твоя мама, сестра и я.
— Кирилл, я… — она не может говорить, потому что слезы душат ее.
Матушка Татьяна берет трубку.
— Все уже хорошо. Записывайте адрес…
В отделении почты, где несколько дней назад была Катя, ее мама с сестрой разговаривают с почтовой служащей.
— Ну, я пришла, а их уже нет. Смотрю в окно, а они в маршрутку садятся, — рассказывает женщина.
— Ну, может, вам что-то еще запомнилось или показалось странным?
— Она бледная какая-то была. Ее, вроде, подружка под руку поддерживала. А их еще какой-то молодой человек сопровождал. Он тоже сел в маршрутное такси…
— О, боже, — вырвалось у Катиной мамы.
— Да успокойся ты, все люди ездят на маршрутках, — сказала Света.
