Итак, где "горница велия" (Лк. 22; 12), дабы Я мог поместиться со всеми дарами Моими? Где опресноки чистоты и истины? (1 Кор. 5; 8). Где горькое зелие — самоотвержения и терпения? Где агнец пасхальный — "сердце чистое и дух сокрушенный"? (Пс. 50; 12). Износи все, что имеешь, укрась Мою вечерю, дай утешиться тем, что произвела в тебе благодать Моя.
Но, вместо того, чтобы возрадоваться радостью за глас женихов (Ин. 3; 29), ты молчишь, как осужденный! Вижу причину: внутреннему человеку твоему самому негде подклонить главу; дом духа твоего пуст и пался есть; нет ни светильника веры, ни елея любви; все наполнено нечистотой, — страстями и помыслами вреждающими. Горе тебе: жалость дому твоего снестъ Мя (Ин. 2; 17). Но время Мое близ; может быть, и твое время не далеко: пришед в другой раз, Я уже не застану тебя на земле. Не надобно терять времени обоим. Итак поспешим! Не дадим общему врагу нашему диаволу совершить над тобой победу. У Меня есть средства все исправить: согласись только быть Моим, отверзи только двери сердца, дай занять Собой всю внутренность существа твоего. Коль скоро Я буду в тебе, то все тотчас приимет другой вид. Я заменю Собой все приуготовления: Сам омою ноги, Сам буду светом, Сам — Агнцем. Не печалуй; будем насыщены, обрадованы оба: ты Мной, Я тобой; только оставь наклонность ко греху, расстанься навсегда с злой жизнью, решись быть Моим во всем!"
По собственным лицам вашим, братие, вижу, что глас Господа к вам, хотя выходит из моих недостойных уст, не остается без действия над вами. После сего мне нечего более желать, как чтобы действие сие продлилось над вами и оставило в вас следы непреходящие. И как ему не продлиться? Вы слышали слова; теперь увидите дело. Что я дал вам? А Господь преподаст вам Тело и Кровь Свою. Такой ли дар не тронет приимшего? Притом, если мы, служители Его, беседуем с вами, от Его имени, то ужели Он Сам останется внутрь вас безмолвен? Он всегда вещает к нам в совестях наших, тем паче не может не глаголать к сердцу нашему по таинственном соединении с нами. Итак внемли каждый тому, что речет ему ныне Господь. Изречет ли мир? Приими с благодарением, и сохрани в чистой совести. Произнесет ли обличение? Равно благодари, и поспеши исправить обличаемое. Начнет изгонять из внутреннего храма твоего торжников?
Не пререкай, не защищай, а паче присоединись к Нему и действуй. Господь Сам научит тебя всему, яже подобает творити (Деян. 9; 6); только слушай и — исполняй! Аминь.
После причащения Святых Таин
Спаситель и Господь наш, преподав апостолам на Тайной Вечери Тело и Кровь Свою, не присовокупил к тому никакого наставления. Преподанное было выше слова человеческого, и таинство говорило само за себя. Верую, что и ныне для тех из нас, кои не одними устами причастились трапезы Господней, нет нужды в наставлении: ибо самое пречистое Тело Господне учит их, самая пресвятая Кровь Его говорит им. Чему учит Тело, и что говорит Кровь? Одно: Христианин, помни смерть своего Господа, за тебя подъятую, и не изменяй Ему своей жизнью; мысли и поступай, как мыслил и поступал Он; ищи во всем славы Отца Небесного; трудись неослабно для блага ближних; сражайся с пороком и нечестием; переноси мужественно искушения и бедствия; будь готов, из любви к истине и правде, нести крест, и, если нужно, — идти на крест. Се глагол Тела и Крови Христовой! Из-за Тайной Вечери путь прямо в Гефсиманию и на Голгофу.
Так, братие, не один Он — Спаситель наш, родился на то, чтобы "свидетельствовать истину" (Ин. 18; 37), творить всегда волю Отца Небесного, жить и умереть свято: мы все на сие истое приходим в мир сей. Не одному Ему надлежало путем страданий войти в славу: вси… хотящии благочестно жити… гоними были и будут (2 Тим. 3; 12). Всегда могут быть Иуды, продающие все за сребреники, Каиафы, мудрствующие яко уне есть… да един… умрет за люди (Ин. 11; 50), и преследованием невинных мнящиеся службу приносити Богу (Ин. 16; 2), Пилаты, дерзающие вопрошать истину: что есть истина (Ин. 18; 38), и омывающие руки, чтобы представить себе неповинными в крови праведных, Ироды, желающие видеть чудеса, и посмеивающиеся чудотворцам; а князь тьмы, враждовавший против нашего Господа, — о, сей человекоубийца всегда один и тот же! — непримирим в злобе, неистощим в лукавстве, неутомим в нападении. А посему истинный последователь Иисусов всегда может и всегда должен участвовать в страданиях своего Господа, подвизаться за истину, вести брань с пороком, приносить себя в жертву Богу и человечеству. И на сей-то подвиг — непрестанный и великий, подается нам укрепление в Божественном брашне Тела и Крови Христовой; в сем самом состоит сущность Нового Завета, завещанного нам смертью нашего Искупителя. Жертва за жертву! Жизнь за жизнь! Кровь за кровь! Мы вкушали Тело Его: да принадлежит и наше тело Ему, да будет оно сосудом чистоты, храмом Духа Святаго; мы причастились Крови Его, за нас пролиянной: не усомнимся и сами стать до крови за имя Его, за благо человечества, за истину и веру; мы приняли всецело внутрь себя Его Самого и соделались едино с Ним; предадим же и мы себя самих, друг друга и весь живот наш Ему — Христу и Богу нашему. Кто поступит таким образом, тот не по слуху только будет знать, как Христос в нем и он во Христе: тот всегда будет на Тайной Вечери, и не только сам насытится манной сокровенной (Откр. 2; 17), но и соделается питателем душ алчущих. А кто приступит к трапезе Господней, "не испытав" (1 Кор. 11; 28) предварительно себя, и отойдет от нее, не размыслив, что и для чего принял: тот, хотя бы. тысячекратно причащался Тела и Крови Христовой, хотя бы ничего не вкушал, кроме сей Божественной пищи, не будет иметь Христа в себе. В таком человеке Тело и Кровь Божественная заключены как во гробе: жи-воносное Тело некогда восстанет, а гроб останется гробом. Аминь.
Что воздам Господеви о всех, яже воздаде ми? — Вопрошал некогда взысканный благодеяниями Божиими Давид; и отвечал: Чашу спасения прииму, и имя Господне призову (Пс. 115; 3–4). Как ни велики благодеяния Божий к Давиду, но они малы в сравнении с той милостью, коей ныне, братие, удостоены от Господа все мы. Ибо Господь даровал нам то, что выше всех благ: даровал Самого Себя, — Свое Тело и Свою Кровь. Что же воздадим Господу о всех, яже воздаде нам? Воздадим, по крайней мере, то, что и Давид: приняв чашу Господню, возвестим имя Бога, нам благодеющего. — Как возвестим? И словом; ибо многие из нас, зде стоящих, призваны на служение слова, на проповедь Евангелия: но прежде и паче всего — нашими делами и жизнью. Поверят ли нищему, покрытому язвами и рубищем, что он был на трапезе царя и удостоился его дружества? Не поверят и нам, что мы причащались Тела и Крови Господней, если на нас останутся прежние язвы страстей, прежние рубища грехов. Господь не требовал от нас достоинств, посаждая за трапезу Свою; не обратил внимания на грехи наши и нечистоту: взял нас прямо с распутий мира, — некоторых, может быть, от врат адовых. — Он положился на одну нашу будущую благодарность, — на то, что мы, взысканные по милости, насыщенные не по достоинству, исторгнутые из бездны зла, сим самым преизбытком милосердия будем остановлены на пути беззакония; что чаша завета сама будет для нас залогом верности, защитой от страстей, побуждением к любви; что уста наши, орошенные Кровью Его, уже не будут разверзаться на неподобные глаголы; что сердце наше, проникнутое огнем Божественной любви, не будет источать помыслов злых и похотей вреждающих. Изменим ли, братие, сей Божественной надежде на нас, сему любвеобильному доверию к нам? Покажем ли, что мы приступили к святой трапезе с Иудиным лицемерием? Захотим ли быть доказательством, что ад над грешниками сильнее неба? Предадим ли Тело и Кровь Господа врагам Его — нашим страстям и беззакониям? — О, да не будет, да не будет, да не будет сего! Умых нозе мои, како оскверню их? (Песн. 5; 3) — восклицает душа верующая, изображенная Соломоном. Мы не нози токмо умыли, но и руце и главу. И чем умыли? Дражайшею Кровью нашего Спасителя и Господа. Возвращаться, после сего, на прежние нечистоты, значит проливать напрасно Кровь завета, укорять Духа благодати, ругаться страданиям Спасителя. Да скажет же каждый, имеющий в том нужду, — да скажет внутреннему морю страстей: до сего дошло ты по моему невниманию; но отселе, благодатию Божией, не прейдешь далее, но в тебе сокрушатся волны твоя! Аминь.
В книге Исхода читаем, что по установлении между Богом и народом израильским завета, в знамение коего все люди окроплены были кровью жертв, Моисей взял книгу завета, прочте людем во уши. И рекоша: вся, елика глагола Господь, сотворим и послушаем (Исх. 24; 7).
Для вас, братие, не нужно повторять теперь книгу Нового Завета, из чаши коего вы пили Кровь Господа; ибо сия Божественная книга в прошедшие дни была разверзаема пред вами многократно. Посему о вас можно сказать подобное тому, что Сам Учредитель Нового Завета изрек о первых причастниках Тела и Крови Его: путь весте (Ин. 14; 4); знаете, куда лежит путь из-за Тайной Вечери; ведаете, что хочет преподать нам и чего требует от нас Господь, питая нас Самим Собой; разумеете, что Он через сие самое хочет быть в нас и соединить нас с Собой, и что сей таинственный союз возможен с нашей стороны токмо посредством веры и любви.
