идешь. Ты лучше про ту войну и напиши, все напиши. И про кровь русскую, что рекой лилась, про солдат да офицеров героических, которые жизни своей не жалели ради Родины нашей. Напиши, как в одночасье исчезла мирная веселая жизнь в наших городах. Как отступали, пиши, не бойся правды и обязательно, ты слышишь, обязательно про человека русского. Потому как без него не было бы ничего, никакой России сейчас бы не было. Мне бабка моя рассказывала, что русский человек имеет особенную душу. Не верил я ей, вот не верил и все. Думал, как это, ерунда все это. Душа –
она одна у всех, богом данная и не делится она по национальностям. Но оказалось, что русский –
это и не национальность вовсе, это состояние души. Был один граф, из потомственных немцев, так он сказал одну чудесную фразу, дословно не помню, но смысл такой: Россия управляется напрямую Богом, иначе просто непонятно, как она существует. И вот это и есть самая настоящая истина, та, которую наши враги никак не могут уразуметь. Для русского человека государство и Родина –
разные понятия, и когда враг нападает на государство, на защиту Родины встает весь народ. Ведь Наполеон он что, он шел освобождать русских от крепостного права, а его этот же крестьянин до самого Парижа и гнал. Вот о чем надо писать.
Закончив свое рассуждение, Старец посмотрел на задумавшегося Льва и спросил:
– Ты понял, о чем я тебе говорил?
– Понял, – кивнул Лев спокойно, словно именно сейчас до него дошло то, что мучило многие годы. – Надо писать о России и русских людях, таких, какие они есть. Не о героях, о них напишут все. Об обычных людях, кто ошибается, кто не идеален, но кто искренен в своем стремлении. И не важно, военный это или красивая дама, ребенок или крепостной, главное описать его, такого, как он есть на самом деле.
– Вот я и говорю, – вновь улыбнулся Старец, – талантлив ты без меры.
На этих словах он достал из маленькой тумбочки стопку исписанных страниц.
– Вот – сказал он, протянув ему листки, – ответ на твой первый вопрос, но ты должен пообещать, что до моей смерти никому об этом не скажешь.
– А после? – уточнил Лев.
– А после тебе никто не поверит, – ответил Старец и перекрестил гостя.
Уже в карете, закутанный в огромный тулуп, Лев Николаевич заглянул в записи и обмер.
Теперь он знал, кто был перед ним только что, и кем была та бабка, что говорила об особенной русской душе.
Глава 19. Собрание
Бессонная ночь отражалась на лицах всех без исключения участников утреннего собрания. Даже вечно идеальный Глеб Серов сейчас выглядел помятым.
– Давайте подведем итоги, – Вовка вновь взял на себя руководство коллективом. – Первое, облако в телефоне Влада открыть пока не удалось, и, как я понял со слов Сильвестра Васильевича, нет даже наработок, чего не скажешь про надпись на обратной стороне доски. В ней, как я понимаю, удалось кое-что расшифровать?
– Почти, – сказала Полина Васильевна, устало встав с места и подойдя к доске. – У нас есть вводные данные, теперь мы должны найти место, подходящее ему и желательно до 15 часов 10 минут, потому как именно в это время станет понятно, где икона. Почему не знаю, возможно, будет правильно падать тень. Поэтому я сейчас вам скажу, что мне понятно, затем мы разбредаемся по территории и ищем совпадения. Применяйте больше логики, чем прямых подсказок, судя по тому, что я уже смогла понять про Влада, ему требовалось показать свое интеллектуальное превосходство над оппонентами, поэтому надо смотреть шире.
– Почему только на территории, – поинтересовался Илья. Вообще он был сегодня с утра самый деятельный из ребят, видимо, чувствовал вину за то, что не смог открыть облако.
– Вот, смотрите, – показала на доску Полина Васильевна. – Влад обвел все пункты линией, как турбазу забором.
– Ну, это может быть и просто линия, – засомневался Славка.
– Это могла быть просто линия, если бы у нее не было ворот и калитки, причем калитки две, смотрите: одна рядом с воротами, а другая – на противоположной стороне, ведущая в лес.
– Точно, – усмехнулась Настасья. – Я бы не поняла, подумала бы, что просто прервалась линия.
– Вот об этом я вам и говорю, когда прошу вас быть внимательными к деталям, – заметила Полина Васильевна.
– Так может, он и точку как на карте поставил? – предположил Глеб, тоже включаясь в работу. – Ну, территориально относительно заборов и калиток.
– Нет, – качнула головой Полина Васильевна, – для Влада это было бы слишком просто.
– Итак, наше место определят вот эта руна Феху, она подразумевает начало и не просто начало процесса, а начало богатства, достатка и так далее, так что, как видите, очень подходит нам. Икона – это приз, клад, награда. Что вам надо знать, когда вы будете искать место. Цвет руны – красный, и находится она под покровительством сразу двух стихий Огня и Земли. Затем мы видим очень легкую шараду, которая расшифровывается как девушка и предложение, которое, мне кажется, мы должны понять, когда найдем место: что такое девушка с точкой максимума и нешадра, аиодко. Гугл на эти запросы нешадра, аиодко ничего не дал, но, повторюсь, мне кажется, что этот финальный штрих мы все же сможем понять на месте. Сейчас быстро завтракать, разбиваемся на пары и идем искать. Как только у вас хоть немного приметы места будут сходиться в одной точке, то тут же пишите в группу.
– А на пары-то делиться зачем? – скривился Илья.
– Затем, что мы никому не верим, – сказал неожиданно Вовка. – Именно поэтому вас должно быть двое. Хоть мы и не отдали телефон полиции сразу, мы никого покрывать не будем, и если кто-то из вас замешан, то прошу помнить об этом. Причем пары буду распределять я.
Все это было очень непохоже на улыбчивого Вовку, сейчас он был груб и очень конкретен. Сразу стало как-то тревожно, словно бы невидимая нить натянулась в воздухе и вот-вот оборвется, при этом обязательно кого-то больно задев. Остался только один вопрос: кого?
Глава 20. Герасим
Гере очень хотелось идти на поиски с Вовкой. Настолько хотелось, что он даже шепнул об этом ему перед распределением, но тот лишь помотал головой. Позже, когда он определил ему в компанию Верочку, при этом заговорщицки подмигнув, Герасим смутился, но внутренне все же поблагодарил родственника, хоть так. Очень не хотелось идти ни со Славкой, ни с Глебом, ни с Ильей,
