она попадет на обложку. И когда они сказали мне, что я буду на обложке, я сказал: "Но я должен поговорить с мистером Мейером, он же впадет в ярость"". Когда Феликс поговорил об этом с Андре, Андре сказал ему без тени иронии: "Это будет ужасно для тебя. Это будет ужасно для тебя. Знаешь, вся эта реклама вернется и будет преследовать тебя. Но я хочу помочь тебе, так что скажи им, что я готов пойти с тобой на обложку". И я сказал: "Большое спасибо"". Но редактор BusinessWeek Лу Янг, который был другом Феликса, по словам Феликса, и слышать об этом не хотел. В качестве компромисса журнал согласился включить в статью отдельную врезку, посвященную только Андре. Рассказывая о том, почему он никогда не хотел стать преемником Андре, несмотря на престиж и власть, связанные с таким повышением, Феликс признался в одной истине о Lazard, которая противоречит общепринятым представлениям об амбициях на Уолл-стрит. "Андре впервые заговорил со мной о том, чтобы возглавить фирму, где-то в конце шестидесятых", - признался Феликс. "И я понял, что это несерьезно. Это был Андре. Это был наш маленький театр. Он спрашивал, зная, что я скажу "нет". Но я также знал, потому что видел, как это происходило с другими людьми, что как только ты говоришь "да", ты покойник, особенно если ты был в фирме с самого начала. Я всегда был уверен, что Андре, который был очень смертельно опасным человеком, если с ним не обращаться правильно... что первая же моя попытка проявить хоть какой-то контроль станет последней". Необыкновенное понимание того, что такой важный партнер, как Феликс, будет уничтожен в тот момент, когда он попытается взять на себя или осуществить руководящую роль в фирме, очень важно для понимания истории Lazard после Второй мировой войны.
Несмотря на то, что Феликс не хотел "руководить" ничем в фирме, он возглавил группу корпоративных финансов, которая по сути являлась группой слияний и поглощений. Через неделю после своих показаний в Черч-Комитете Феликс написал редкий и теперь печально известный - во всяком случае, внутри Lazard - меморандум тринадцати банкирам, работавшим на него в группе слияний и поглощений. "Я все еще далеко не удовлетворен работой этого отдела", - писал он. "Позвольте мне напомнить вам о наших задачах: 1) Охват существующих корпоративных клиентов для защиты имеющихся позиций и генерации бизнеса. Результаты работы: Плохо. 2) Выполнение сделок, созданных другими сотрудниками фирмы. Показатели: Удовлетворительно. 3) Создание и генерирование новых бизнес-идей. Показатели: Плохо. Большое распыление усилий. Нет интеллектуальной дисциплины. Никакой последовательности. Если не получается с первого раза, забудьте. Разговор не заменит дела".
Но Феликс только разминался. "Каждый сотрудник этого отдела, но особенно старшие сотрудники, должны понимать, что несут прямую ответственность перед фирмой", - говорилось в его служебной записке.
Это еще более актуально в те времена, в которые вступает наш бизнес. Мы больше не можем позволить себе роскошь, которой мы предавались последние 20 лет, - держать в штате непродуктивный старший персонал. Это несправедливо по отношению к продуктивным сотрудникам и деморализует младший персонал. Я прекрасно понимаю, что для достижения результатов необходимы и удача, и упорство. Никто не может заставить удачу. Однако настойчивость требует уровня интеллектуальной дисциплины, которой, на мой взгляд, в Департаменте катастрофически не хватает, и это должно измениться. Задания будут более четкими, это моя обязанность. Вы будете лучше выполнять их - это ваша ответственность. Будет меньше времени, потраченного на нереальные задачи. Будет больше прибыли или меньше затрат. Наш бизнес вот-вот вступит в Темные века. Благодаря политике, которую мистер Мейер навязал этой фирме, у нас есть шанс выжить и стать сильнее, чем когда-либо, когда кровопускание закончится и многие из наших конкурентов уйдут на второй план. Мы сможем это сделать только в том случае, если у нас не будет жира и если мы будем работать. Я оставляю вас поразмыслить над этим.
6 марта 1974 года, как раз в то время, когда дача показаний по иску акционеров Herbst была в самом разгаре, налоговая служба решила отменить задним числом два своих первоначальных постановления о том, что слияние ITT и Hartford не облагалось налогом для акционеров Hartford, - за месяц до того, как истек срок давности по первоначальному постановлению. Отмена решения стала беспрецедентным и крайне неловким событием для ITT, налоговой службы и, конечно, Lazard, поскольку в очередной раз подтвердился теневой характер сделки.
В 110-страничном постановлении Налогового управления объяснялось, почему служба изменила свое мнение. Однако, по словам представителей налоговой службы, документ был уничтожен в соответствии с политикой, согласно которой все постановления, принятые более трех лет назад, уничтожаются; все остальные копии, похоже, исчезли. Поэтому единственное представление о содержании постановления можно получить из нескольких кратких сообщений в прессе того времени. "Мы считаем, - говорилось в отчете Налогового управления, - что полученные впоследствии доказательства свидетельствуют о том, что сделка между ITT и Mediobanca не была осуществлена в соответствии с заверениями, сделанными Службе в заявлении ITT о вынесении решения. Скорее, ITT было известно, что Mediobanca не хотела брать на себя какой-либо риск и намеревалась продать переданные ей акции. Затем ITT оформила сделку как продажу, чтобы удовлетворить наши требования, хотя в действительности Mediobanca была агентом, брокером или андеррайтером, прилагающим все усилия для продажи акций от имени ITT, и не приобрела никакой доли в акциях".
После отмены решения Налогового управления компания ITT предприняла быстрые действия, чтобы успокоить растущее недовольство акционеров, связанное с налоговыми последствиями слияния с Hartford. В письмах от 11 марта и 4 апреля 1974 года ITT согласилась возместить убытки бывшим акционерам Hartford: "В том маловероятном случае, если обмен в конечном итоге будет признан налогооблагаемым, ITT возместит убытки любому акционеру Hartford, чьи чистые общие налоговые обязательства с процентами (с учетом любых других лет) увеличились в результате наложения налоговых обязательств при обмене его акций". Нет нужды говорить, что изменение позиции IRS и немедленная уступка ITT бывшим акционерам Hartford заставили Хильду Хербст, домохозяйку из Квинса, выглядеть очень умной женщиной. За пару месяцев до того, как Налоговое управление опубликовало свое новое решение, 16 января 1974 года Хербст добавила компанию Lazard в качестве ответчика по своему иску к акционерам. После отмены налогового постановления 1969 года налоговая служба предъявила налоговые претензии ряду бывших акционеров Hartford. В связи с этим акционеры подали в Налоговый суд США около 950 заявлений против
