в заднее сиденье такси, а он с грохотом поехал мочиться в Банк Англии.
Я вернулся вниз, чтобы мы могли съесть тонну еды и поговорить о том, какие мы все замечательные.
Возможно, для вас это звучит ужасно. Может быть, это звучит отвратительно. Но на самом деле все было не так уж и отвратительно. К тому времени мне уже ничего не было противно. К тому времени это было просто чертовски скучно. Скучно, скучно, скучно, скучно, скучно, скучно. Мне хотелось, чтобы Билли все еще был там. Я хотел вернуться домой к Волшебнику.
В конце концов, время подошло к 10 вечера, и я почувствовал, что это приемлемое время, чтобы уйти.
"О, не уходи!" - закричал Карл. К этому моменту он уже здорово покраснел и откормился, готовый к тому, чтобы его сняли с вертела.
"Прости, Карл. Мне действительно нужно идти. Утром на работу, понимаешь?"
Карлу это не понравилось, и он освободился от стола, пробрался ко мне через груды еды, и вскоре я уже был погружен в его глубокую говядину вагю, и помню, как удивился тому, каким теплым и мягким он был.
"Не уходи, Гэри". Я чувствовала его влажное дыхание на своем ухе.
"Слушай, я не собирался тебе этого говорить, - тихо, интимно произнес он, - но мы с ребятами собираемся куда-нибудь после этого. Мы идем в винный бар на Довер-стрит. Ты бывал в винном баре на Довер-стрит?"
Не было.
"Послушайте. Это чертовски здорово. Ты должен прийти. Полно здоровых птиц. Восемь из десяти, восемь с половиной из десяти".
И тут он остановил меня, перевернул так, что мы оказались лицом к лицу, и добавил, с отеческой корректностью глядя мне в глаза,
"Знаете, я говорю о серьезной шкале один к десяти".
Я не пошел.
Я поехал на поезде прямо домой, в Боу. И когда я шел домой со станции, посреди ночи, я схватился за зеркало крыла машины и оторвал его, совершенно без всякой причины.
7
Я сказала ГАРРИ, что мы можем устроить последнюю вечеринку в нашу последнюю ночь в квартире. Он был в восторге и пригласил всех - детей из дома, детей из Сити. Он немного перевозбудился и пригласил девушек, которые работали в Pret A Manger на соседней улице.
Пришли Титзи, еще несколько ребят из Сити, еще несколько человек, которые сказали, что они из Сити, но, честно говоря, я не знал их имен. Пришел Асад из Илфорда. Пришли Джалпеш, Эйден и Машфик. Младшая сестра Волшебника проделала весь путь из Норвича. Приехал мой старший брат и весь вечер провел на кухне, попивая чай. Мы открыли все двери и окна и допоздна врубали музыку, и на нас посыпались жалобы, но мне было все равно, потому что я уже вывез все свои вещи, и на следующий день мы собирались уехать.
Был момент, когда в разгар вечеринки все казалось в порядке, когда все казалось нормальным. Когда люди из дома и с работы разговаривали и пили, и все это казалось нормальным. Авангардные украинские друзья Асада, изучающие моду, танцевали и принимали наркотики, а я вместе с Визардом выходил на балкон в холодную ночь и смотрел на высокие цилиндры из красного кирпича труб двухсотлетней спичечной фабрики и думал, будем ли мы когда-нибудь снова там, вместе.
Но я видел это, глубоко за полночь, как раз перед тем, как это случилось. Я видел, как он опускает глаза, как его слова начинают спотыкаться, как его ноги теряют хватку на полу. Я знал, что потеряю его. Если честно, я знала, что его больше нет. Я знал, что его больше нет. Он поднял бутылку виски высоко в воздух, а затем они оба упали на землю. Бутылка и мальчик рухнули на пол, а в его руке остались коричневые осколки стекла.
Кровь на ковре, и это Волшебник подошел к нему, а не я, и он лапал ее, пока она пыталась завернуть его руку в кухонное полотенце. И когда она сделала достаточно, чтобы остановить кровотечение, я схватил ее за руку, а потом пошел и взял за руку ее сестру и сказал: "Пойдем. Давайте убираться отсюда".
И я не разговаривала с Гарри восемь лет.
Я въехал в новую квартиру и все перерыл. Стены, полы, светильники, туалеты, кухонные раковины. Я вычистил все, пока там не осталось ничего, только чистая серо-белая бетонно-штукатурная коробка.
Серые бетонные полы, белые оштукатуренные стены.
После этого я должен был вызвать строителей, чтобы они сделали все новое. Новые кухни, новые полы.
Но я этого не сделал. Не знаю, почему. Я не мог.
Я поставил телевизор на голый бетонный пол, а в спальне положил матрас. И каждый день я просыпался в 5:30 утра, а затем читал пятьсот электронных писем, прямо здесь, на полу.
Однажды Волшебник пришел и сказал: "Что ты делаешь! Ты не можешь так жить!"
Я рассмеялся и сказал: "Похоже, я могу".
Она открыла ноутбук, зашла на какой-то сайт под названием "Freecycle" и каким-то образом организовала доставку старого, сломанного, потрепанного, красного вельветового дивана в мою гостиную, напротив телевизора, и я каждый день приходил домой с работы в 17:30. и вырубался прямо на нем, и каждый день просыпался посреди ночи в час или два ночи, и шторы были широко распахнуты, и лунный свет заливал пустую комнату, и она была там, со мной, свернувшись в клубочек рядом со мной на этом грязном красном диване, и я гладил ее по волосам, будил ее и уносил в постель.
Отдел кадров заставлял меня заниматься всякой ерундой. Выступать с речами. Разговаривать с новыми выпускниками. Хрен его знает, почему, может, они думают, что я доступный.
Однажды в здание пришла большая группа местных школьников, и они спросили меня, не могу ли я поднять их на верхний этаж и выступить с речью.
Конечно, я сказал: "Конечно, почему бы и нет". Вот такое дерьмо делают парни вроде меня.
Только за пару дней до мероприятия я понял, что оно совпадает с заседанием Европейского центрального банка.
Заседания Европейского центрального банка - это, пожалуй, самое важное, что происходит для трейдера по евро STIRT. Наверное, не стоит проводить их, рассказывая местным школьникам о своей жизни. Но, знаете, к черту. Я уже обещал.
Честно говоря, мне бы это сошло с рук, но, как вы знаете, евроторговлей на STIRT занимались два человека - я и Лягушонок, поэтому, когда я уже собирался предоставить школьникам Поплара положительный мужской пример
