которые хотелось обсудить.
— А они не могут подождать? — устало спросила Бастет.
— Нет, — я нащупал ее ногу и стал нежно ласкать чуть ниже колена, — во время поездки в Петру до тебя, случайно, не доходили слухи о войне?
— Какой войне?
— Между Хатти и Вавилоном.
— Да, вести о ней дошли до Петры, как раз, когда мы уже намеревались отбыть, — она прикрыла глаза от удовольствия, когда я стал массировать ее икроножную мышцу, — только нам что за дело до этого?
— Неужели не видишь, какие возможности таит в себе сие событие?
— Нет, но уверена, что ты меня сейчас просветишь.
— Еще бы, — хмыкнул я, — Вавилон это город несметных богатств и сокровищ. Да, по жалкому виду его пригородов так не скажешь, но поверь — за высокими стенами лежат горы драгоценностей, даже маленькой доли которых хватит на всю жизнь, — я перестал массировать ее ногу, и она открыла глаза, — можно будет перестать грабить караваны и уйти на покой.
— И ты собираешься штурмовать город с неприступными стенами парой десятков головорезов? — усмехнулась Бастет. — Да нас расстреляют еще до того, как мы подберемся к воротам.
— Кто сказал, что мы пойдем на штурм? — улыбнулся я. — Всю работу за нас сделают хетты.
— И все золото они тоже за нас вынесут, — отмахнулась Бастет, — бессмысленный разговор.
— Дай мне закончить, — чуть резко сказал я.
— Как хочешь, — буркнула нубийка, но смягчилась, когда я возобновил массирующие движения.
— Мы предложим им свои услуги.
— Зачем хеттам помощь шайки разбойников?
— Лишние люди не помешают никому, — уверенно заявил я, — а за помощь попросим небольшую долю вознаграждения.
— А что, если они откажутся и отправят нас на убой? Или вообще закуют в цепи, да продадут на невольничьих рынках Каркемиша[1]? Мы ведь не один караван из Хаттусы ограбили.
— Возможен и такой исход, — вынужденно согласился я, — но в данном случае риск оправдан. Вавилон — огромный город с неприступными стенами, а его жители, пусть и недовольны своим правителем, но за родную землю умрут без сожаления. Осада предстоит долгой и изнуряющей. Так, что хеттам понадобится любая помощь, а на ее источник они вряд ли посмотрят.
Теперь я увидел неподдельный интерес, вспыхнувший в ее глазах:
— Звучит убедительно.
— Есть смысл рискнуть, — добавил я, — и если все получится, то можно с легкостью позабыть о жизни разбойников. Навсегда.
Возникла непродолжительная пауза, в ходе которой Бастет сосредоточенно обдумывала мое предложение, а я терпеливо дожидался ее ответа.
Наконец, она произнесла:
— Да, стоит рискнуть.
— Именно, — кивнул я.
— Тогда решено! Кстати, а что насчет предателя?
— Это вторая тема, которую я хотел с тобой обсудить.
— Ты выяснил его имя?
— Да.
Бастет подалась вперед.
— Кто он?!
Я ответил, посмотрев ей прямо в глаза:
— Тиглат-Атра.
Нубийка шумно выдохнула и откинулась на стенку кадки:
— Порази меня Сет. Значит, ты был прав, подозревая ассирийцев.
— Похоже на то.
— Но как ты узнал?
— Он поклоняется аккадскому богу Нергалу, имеет тесные связи с таким же воином Ашшура. Не исключено, что они друг с другом и беседовали на стоянке караванов. Но самое главное — он владеет искривленным мечом. Лезвие клинка украшено серебряной гравировкой.
— Убьем эту мразь!
— У меня есть иное предложение.
Бастет удивленно вскинула брови:
— Какие еще предложения?! Задавить ублюдка, и дело с концом!
— Ты дашь мне закончить? — я вновь слегка повысил голос.
— Ладно, — буркнула она, — что за предложение?
— Ассирийцы — могучие бойцы. Они пригодятся нам в походе на Вавилон.
Бастет покраснела:
— Ты собираешься взять эту змею с собой?! Да он в любой момент может вонзить нам меч в спину!
— Я уже говорил, что в гневе ты мне нравишься еще больше? — улыбнулся я. Увидев, как мои слова слегка обезоружили ее, добавил. — Не вонзит. Ибо мы кинем ему кость.
— Какую еще кость?
— Завтра соберем оставшихся после битвы на стоянке караванов и объявим, что решено зачислить их в список избранных за проявленные заслуги. Однако путь к тайнику они узнают только после похода на Вавилон. К тому же, — тут я криво усмехнулся, — из похода вернутся не все. Кто знает, быть может, Нергал приберет к себе и нашего ассирийца?
Нубийка протянула руку к столику и взяла кубок. Повертев его в ладони и обдумав мои слова, она кивнула:
— Убедительно, — и сделала большой глоток.
— Заодно разберемся с этим юнцом Тарару и его проблемами, — поморщился я, также протягивая руку к кубку с пивом.
— С ним что-то не так? — поинтересовалась Бастет, заметив мою реакцию.
— Ничего особенного, просто раздражает своей постоянной болтовней об отце.
— В таком случае, выпьем за наш будущий успех, — улыбнулась она и, отсалютовав кубком, осушила его до дна.
Сделав ответный жест, я последовал ее примеру.
— Кстати, — вдруг вспомнил я, — о чем особенном ты сказала мне?
— Когда именно?
— При сегодняшней встрече.
— А-а-а, — вновь это игривое выражение на лице, — ты уверен, что готов?
— Я всегда готов к неожиданностям от такой прекрасной женщины, — твердо ответил я.
— Ха, — бросила она, поднимаясь, — глаза закрой тогда.
— Надеюсь, это что-то стоящее, — буркнул я, но последовал ее просьбе.
Она не ответила, только вылезла из кадки. До меня донеслась тихая поступь влажных босых ног, и звук капель воды, падающих на пол. Послышался небольшой шорох, а затем ее голос проворковал:
— Можешь открывать.
