– А если поймают?
– А как поймают? Едет типа студент из Москвы во Владимир на электричке, с рюкзаком здоровым, мы ему даже удочку к рюкзаку дали для такого дела. Кто проверит?
– В прошлом месяце ещё снег был, какая удочка?
Мышь поморщилась.
– Правильно мыслишь, Дамка. Это мы конечно стормозили. Кельвин нам высказал что он о нас думает – его и туда и обратно в электричке все спрашивали куда это он с летней удочкой едет. Хотя сам тормоз – мог бы и догадаться первый. Но ничего страшного не произошло, просто съездил как дурак.
Яна помолчала.
– А не опасно так возить одному? Оно ведь могут кокнуть, труп в речку, деньги в бочку…
– Опять правильно мыслишь. Мы тоже поначалу толпой ходили, даже пару раз нам присылали специально вот такой высоты демонов для охраны. Но за три года нас никто не тронул, да и кому это нужно? Деньги для серьёзной мафии не такие большие чтобы руки пачкать, может нашу квартирку по осени они бы и грабанули если бы знали где, а из-за пяти килограмм – никто пачкаться не будет. А для мелкой урлы – для мелкой выгоднее с нами торговать, а не воевать, тут ведь такое дело, милиция пока сильна, что бы там газеты перестроечные не писали, а навести её на кого-нибудь из мести – никогда не поздно, так что тут всё на доверии делается, шаг влево, шаг вправо – сама понимаешь. К тому же, не забывай, дело-то комсомольское, и организовали его оттуда. – Мышь кивнула головой вверх, – и они тоже следят чтобы ни одну из ихних бригад не обижали, так что мы под комсомольской крышей пока что ходим. Правда у них там сейчас всё разваливается, но экспедиции летом всё равно будут – они просто переберутся под другую вывеску, и всё.
– А что, кроме вас много таких бригад?
– Когда мы на это дело подписались четыре года назад с Рольфом… ну одним моим другом… – ну который меня с винта снимал, а потом сам от передоза черняшки умер, ну я тебе рассказывала… – Мышь вздохнула. – Ну не важно короче. Вот когда мы на это дело подписались сборщиками, там уже ездило три «комсомольских лагеря» по два рейса за лето каждый. А потом, когда я иллюстрировала альманах «70 лет комсомола», получила гран-при Союза…
– Ты иллюстрировала альманах «70 лет комсомола»? – изумилась Яна.
Она вспомнила невероятных размеров праздничную книгу, размером с картину средних размеров, с обложкой, обтянутой алым бархатом и золотой бахромой. Книга стояла в школьной библиотеке на самом видном месте, школа гордилась этой книгой – далеко не каждой школьной библиотеке полагалось иметь этот юбилейный экземпляр, альманах рассылали только по крупным районным библиотекам страны.
– Ну не всю конечно, там с полсотни художников работало…
– А как ты туда попала?
– Ну я в общем-то художник, училище закончила в Новосибирске, – скромно, но с ударением произнесла Мышь.
– Да, но в книгу… Ты разве комсомолка?
– А ты знаешь сколько мне лет?
– Нет, я уже давно об этом… стеснялась спросить.
– Двадцать восемь.
– Ох, ни фига себе! А так на вид – девятнадцать, не больше!
– Я знаю… Так вот, в моё время все были комсомольцы. А в книгу – вот как раз эти комсорги из райкома меня и предложили в команду.
– А-а-а… – разочарованно протянула Яна.
– Чего "а"? – обиделась Мышь. – Туда все художники по блату попали, по рекомендации. А союзное гран-при мне, между прочим, уже сами по себе дали.
Яна смутилась.
– Прости, я не это имела в виду… А какие именно твои иллюстрации?
Мышь хмыкнула.
– Ну у меня тут на квартире нет его, там такие приколы, если конечно знать куда смотреть. Там у меня и конопля цветёт на заднем фоне, и бисерные фенечки на руках у комсомольцев-героев и вообще… Да, так вот, мне после этого союзного гран-при выдали мастерскую, и мы устроили здесь базу, и теперь ездим не как простые сборщики, а уже как базовики. Там эти комсорги с каждым годом расширяются, у них сейчас большая структура, в последний год ездило уже бригад двенадцать наверно, из разных городов. А сейчас, – Мышь заговорила шёпотом, – сейчас они по слухам стали ещё что-то мудрить с продажей цветных металлов, это сейчас вообще колоссальные деньги, так что может через пару лет вообще этот конопляный бизнес забросят или продадут кому-нибудь – чего им, пачкаться-то лишний раз. Но пока бизнес процветает. Я это к тому, что если хочешь, могу тебя устроить к нам в летнюю бригаду…
– Ой, ну я как-то…
– Ладно, до лета ещё далеко, но имей в виду.
– Слушай, а если в доме обыск?
– Обыск в художественной мастерской? Запросто. Но у нас ещё не было никогда – тьфу, тьфу, тьфу. Да и спрятано всё хорошо – знаешь, в старых домах такие тайники… Это только с собакой надо приходить, а у нас по всем углам красный перец рассыпан, даже на лестнице…
– А вот то, что в комнате висит – не найдут что ли?
Мышь фыркнула:
– Ну ты даёшь! Ты коноплю что, ни разу не видела? Это же пятилистник. А в комнате чебрец висит, полынь и ещё какая-то зелень – у Вуглускра всякие заморочки – курить табак ему Кришна не велит, он эту дрянь в трубку забивает и курит. А сам он вообще наркотиков не употребляет никаких – даже травки не курит и не пьёт ни спиртного, ни кофе, ни чаю – говорит, что это тоже наркотики.
– А чего же он ими торгует?
– А жить надо? Да и не смертью же он торгует, мы же не героином, не кокаином, не винтом, а травка – она не смертельна, её даже в некоторых странах разрешили. Вуглускр – он вообще сам когда-то винтился…
– Чего делал?
– Винтом ширялся.
– А это вредно?
– Конечно вредно по вене разную гадость пускать, я когда-то тоже была винтовая, чудом слезла перед тем, как окончательно коньки отбросить. Если бы не помогал мне тогда Рольф – конец мне, совсем уже до ручки дошла – винт же все силы из организма вынимает на приход.
– А какой от него приход?
– Ну какой… Как тебе объяснить если ты не винтилась? Энергия переполняет, бегать хочется, прыгать, трахаться…
– Ну это же хорошо?
– Чего, трахаться хорошо? Да видишь ли, Дамка, в чём дело – те девчонки, которые под винтом трахаются, те напрочь разучаются оргазм без винта получать. А у винтовых мужков стоять перестаёт без винта.
– Значит Вуглускр…
– Не, Вуглускр уже два года как слез, и всё у него нормально. Не веришь – проверь сама.
– В каком смысле? – смутилась Яна. – Вуглускр же твой парень?
– Ну и что? И Кельвин тоже мой. У нас же Семья Солнца, фрилав.
– Чего?
– Свободная любовь. Дамка, ты прямо дикая какая-то. Может ты вообще девственница?
– Нет.
– Ну слава Кришне. – Мышь глянула на будильник, висящий на стене на толстой бельевой верёвке. – Всё, времени уже много, в общем поезжай.
– Ладно. – Яна вздохнула, – Чего везти?
– А вот же…
Тут только Яна заметила, что в углу стоит огромный пакет из белого пластика. Из пакета торчали ветки вербы.
– А верба зачем? – удивилась Яна.
– Ну ты даёшь! А ещё в военном городке жила! Для маскировки конечно, военная хитрость. Ну и для того, чтобы тебя нашли – девочка с белым пакетом, из которого торчит верба. – Всё, счастливо! – сказала Мышь. – Денег они сами знают сколько, не вздумай там пересчитывать у всех на виду, спрячь и быстрее иди к метро, я не думаю чтобы там был непорядок с деньгами – им очень выгодно и дальше у нас покупать, по такой цене они нигде не найдут. Мы им уже второй раз продаём, прошлый раз платили правильно. Ещё: посмотри чтобы за тобой хвоста не было, сумеешь?
– Постараюсь.
– Будут задавать вопросы, особенно мой адрес выспрашивать – ни одного лишнего слова. Встретились-разбежались. Понятно?
– Понятно. Мышь, а насколько это опасно?
– Дамка, это знает только Кришна. Но я тебе так скажу – есть такая фишка, что в наркобандах молодых и неопытных подставляют как раз под провальные операции, сдают ментам. Менты сажают эту мелочь, ставят у себя галочку и отстают надолго. Как ты понимаешь, у нас не так. У нас не наркобанда, а большая дружная семья – Семья Солнца, видела надпись на входной двери? Вот, и я бы тебя никогда не отправила на опасное дело, лучше бы сама сходила. Но тут как раз всё нормально, просто нужен цивильный человек, причём не засвеченный ещё нигде. Понятно?
– Понятно.
– Ну тогда всё. И смотри на хвосты, погуляй где-нибудь на обратном пути, поезди в метро, пройдись по парку, идёт?
– Идёт.
Яна взяла пакет и вышла.
* * *На Курсоком вокзале толпился народ – с сумками, лопатами, саженцами. «Весна», – вздохнула Яна и сразу узнала встречающего по приметам, описанным Мышью. У расписания, как и полагалось, стоял молодой человек в серой штормовке с синим опознавательным рюкзаком из которого как антенна торчала сложенная в трубку газета. Лицо у него было напряжённое, и он постоянно озирался. «Тоже новичок», – решила Яна. Увидев издалека сумку Яны, с торчащей из неё вербой, парень стал озираться ещё больше. Яна не спешила подходить – игра была ей в новинку, и хотелось сделать всё по всем шпионским правилам – когда-то в детстве Яна мечтала стать разведчицей. Она осторожно огляделась. Конечно трудно в такой толпе понять – наблюдает кто-нибудь за тобой или нет, но вроде всё было спокойно.
