— Понимаю, — сказала женщина. — Поэтому и решили показаться вам…
— Так сказать… генеральная репетиция?
— Именно так. Вы человек опытный, знающий. Если вы видите — или воспринимаете на слух — какие-то неточности… фальшивые нотки… скажите об этом прямо.
— Хорошо, я вас понял. — Ионидис невольно вздохнул. — Внешне… довольно похожи на клинеров. Транспорт не кажется подозрительным. Кстати, клининговая компания, чья реклама размещена на фургоне… Что это за фирма?
— Это совсем небольшая фирма, но она существует не менее десяти лет. Ее название есть в городском и государственном реестрах. Номера двух телефонов указаны в городской телефонной книге на «желтых страницах». На городских сайтах, на некоторых специализированных площадках размещены рекламные анонсы… разного времени, включая и свежие.
— Хм. Никогда не слышал о такой…
— Вы что, не хотите жить? — сухо поинтересовалась женщина. — Желаете умереть нынешней ночью?
Костас, вытянув шею, сглотнул.
— Н-нет, — хрипло сказал он. — Нет, — добавил уже громче, — я не хочу умирать. Но вы же сами велели говорить вам правду?
— Только правду и ничего, кроме правды.
— Так вот… я правда не слышал прежде о такой фирме.
— Не вздумайте сказать это мистеру Джексону или его человеку!
— Я вас понял. — Ионидис кивнул. — Э-э… а свой сайт имеется у этой фирмы? Или хотя бы страничка в Интернете с контактами?
Женщина, придвинув ногой принесенную с собой сумку, раскрыла ее и достала оттуда планшетник. Сняла желтые санитарные перчатки, положила их на стол. Выяснилось, кстати, что на ней еще пара перчаток — очень тонких, телесного цвета.
Вскоре новоиспеченная сотрудница клининговой компании продемонстрировала Ионидису соответствующую страницу в мировой Сети. Эту «компанию» с уставными документами и всеми повисшими на ее владельце, гражданине Греции, долгами за просроченные платежи (они в сумме составили около семнадцати тысяч «ойро») не далее как вчера приобрел через местную адвокатскую фирму некий гражданин, резидент республики Кипр.
— Контакты этой фирмы уже внесены в вашу базу данных, — сказала женщина. — Мы сами об этом позаботились. Потом сами же и удалим. Вам все понятно в этой части?
— Понятно, — сказал Костас. — Только… пожалуйста…
— Не надо так нервничать, Костас, — перебила женщина. — Ведите себя естественно. Это в ваших же интересах.
— Постараюсь.
— Теперь по документам. Могут ведь спросить, не так ли?
— Человек Лайона почти наверняка попросит показать паспорт или идентификационную карточку.
— У нас с моим другом паспорта граждан Румынии… Скажите, такой вариант не вызовет негативной реакции? Ну, или вопросов?
— У нас в клининговых компаниях работают сплошь гастарбайтеры… — добавил Костас. — Много людей как раз из Восточной Европы и из балканских стран. Если документы надежные, то…
Один из двух мобильников Ионидиса — «резервный» — издал мелодичный звук: пришло СМС-сообщение. В наушнике Алисы прозвучал голос напарника, находящегося в припаркованном неподалеку от этого дома «Форде»:
— Внимание… Пришел мэссидж!..
По лестнице второго этажа спустился второй клинер; он тоже присоединился к их небольшой компании. Женщина требовательно протянула руку, Костас передал ей смартфон.
Алиса открыла сообщение. Прочтя текст, передала телефон напарнику — пусть Ветров ознакомится с полученным посланием.
Третьим, последним в их компании, мэссидж прочел владелец этого смартфона, господин Ионидис. Текст сообщения гласил: КОСТАС, НАШ ОБЩИЙ ЗНАКОМЫЙ П. БУДЕТ ЖДАТЬ ТЕБЯ НА ТОМ ЖЕ МЕСТЕ, ГДЕ И В ПРОШЛЫЙ РАЗ. СЕГОДНЯ, В 20:00. ИНСТРУКЦИИ ПОЛУЧИШЬ У НЕГО. Л.
— Кто такой этот «П»? — спросила женщина.
— Его зовут Питер, это помощник мистера Джексона.
— Где и когда вы встречались с ним в последний раз?
— В небольшом кафе, оно напротив моего офиса.
Двое клинеров переглянулись. Женщина достала из сумки футлярчик — точно такой, как тот, который Костас уже однажды видел.
— Эй, эй!.. — испуганно произнес Ионидис. — Что это вы собираетесь делать?
— Не дергайся, голубок! — велел клинер. — Сними-ка лучше пиджак!..
— Зачем?! Я ведь и так… с вами сотрудничаю!
— Хочешь, чтобы я тобой занялся?!
На этот раз женщина сделала «клиенту» внутривенную инъекцию.
— Срок вашей жизни продлен еще на двое суток, — пряча футляр обратно в сумку, сказала она. — Учтите, мы сейчас следим за каждым вашим шагом… Ни в одной клинике, ни у одного токсиколога не найдется противоядия, оно имеется только у нас. Одно неосторожное слово или что-нибудь сболтнете лишнее этому Питеру… и вы умрете.
Синий автофургон с рекламными надписями первым выехал за ворота этого выставленного на продажу домовладения. Костас Ионидис тяжело опустился в кресло водителя. Захлопнул дверку «Лексуса». Заводить двигатель не стал — он сможет выехать отсюда не ранее чем через десять минут, так ему было велено. Отсюда он поедет в свой офис. А затем, когда придет назначенный срок, перейдет улицу и войдет в маленькое кафе, где его будет ждать человек, присланный мистером Джексоном.
— Рыбки, — на прощание сказала ему эта женщина. — Костас, помните о рыбках…
Штаб отряда, удерживающего городок Маалула и восточную часть ущелья, расположился в большой пещере, берущей начало под храмовой постройкой монастыря Святой Феклы. Место это безопасное во всех отношениях. Здесь имеются четыре выхода, включая переход в цокольный этаж дома паломников и выход на террасу и «лестницу», что очень удобно нынешним обитателям. Многометровая толща скальной породы служит надежной защитой на случай возможного обстрела из гаубиц и «васильков». В пещере, в ее дальнем конце, бьет ключ. Уровнем ниже — там еще одна пещера — образовалось небольшое озеро, остаток воды из которого, переливаясь через край, уходит в карстовые пустоты. Так что с питьевой водой у окруженных боевиков проблем нет.
Лоялисты, скорее всего, догадываются, где именно находится штаб джихадистов. Но это знание мало что им дает. С восточной стороны через узкий проход может наступать лишь пехота; пускать бронетехнику через бутылочное горлышко, через мост — он, кстати, заминирован — могут лишь безумцы. Без поддержки «брони», при наличии хорошо укрепленных огневых позиций на северном склоне такое наступление заранее обречено на полный провал.
Для успешного штурма со стороны западного прохода, где сейчас сосредоточены основные силы лоялистов, необходимо вначале — если называть вещи своими именами — снести огнем установленных на закрытых позициях «тридцаток» нижние кварталы городка. В противном случае засевшие там бойцы с «граниками» станут в упор расстреливать борта втянувшейся в котловину колонны. Ну а стрелки, расположившиеся в строениях верхней части городка, в пещерах и в двух монастырских комплексах, тут же займутся оставшимися без поддержки бронетехники солдатами из штурмовых групп и приданных им местных ополченцев… Но лоялисты вряд ли станут использовать в Маалуле тяжелое вооружение и авиацию. Хотя бы в силу того, что не захотят портить имидж местного «раиса» в глазах мирового сообщества.
При умелом командовании древний городок в ущелье способен стать крепостью, для взятия которой потребуются недели интенсивных кровопролитных боев. Даже при соотношении обороняющихся к нападающим в пропорции один к десяти, как это имеет место быть на сегодняшний день. И даже в условиях полного окружения, о чем теперь, после разгрома каламунской группировки, можно говорить как о свершившемся факте. Это тем более верно, что командует элитным отрядом джихадистов, удерживающим Маалулу, один из самых опытных, умелых и дерзких полевых командиров — сын лидера местных исламистов Карим аль-Джабар.
Командир отряда и его верный помощник Умар в ходе утреннего переполоха оставались на привычном месте, в центральной пещере. Карим — мужчина в расцвете сил, ему недавно исполнилось тридцать два года. Рослый, осанистый, с твердым, словно вырезанным из обожженного камня лицом. За время осады он успел отрастить окладистую бороду (Карим дал обет, что не будет стричь волосы и бороду до тех пор, пока он и его отряд не прорвут блокаду вокруг Маалулы). Он, как мало кто из полевых командиров, заботится о своих подчиненных. Костяк отряда составляют его земляки, выходцы из Алеппо. Бойцам регулярно выплачивают зарплату; в случае гибели или тяжелого ранения оказывают помощь близким, если таковые имеются. Амир редко повышает голос и еще реже повторяет сказанное им дважды. Однако все, кто служат под его началом, подчиняются ему беспрекословно. Теми же, кто ведут себя недостойно, показывают себя трусами или нерадивыми бойцами, занимаются Умар и бойцы из личной охраны командира отряда.
