— Нихт. Нихт ферштейн, — от неожиданности Абрек перешел на немецкий, которым его усиленно пичкали в специализированной школе.
Впрочем, он с таким же успехом мог попробовать говорить и на фарси.
— Охотники вновь принялись галдеть, и уже куда дольше. Затем тени, закрывающие свет исчезли, а в проем начала опускаться длинная, с неровными перекладинами, лестница.
— Ну, что? — Абрек с силой выдохнул и помог товарищу подняться. — Как думаешь, что?
— Поживем пока, — Кубик болезненно скривился. — Хотели бы кончить, камнями б закидали и привет.
— Вот не везет, а? — он осмотрел ловушку. — Был бы нормальный, выбраться пара пустяков… Я б тебя почти до самого верха вытолкал. Ну, да теперь уже поздно…
Он придирчиво осмотрел место захоронки, перевел взгляд на Абрека: — Если и я такой же, то хрен они чего разберут… Мы, скорее, на лесную нечисть смахиваем.
Игорь провел ладонью по заляпанным глиной джинсам: — Да. И рожи у нас соответствующие.
Дождавшись, когда лестница коснется дна, Абрек помог другу доковылять к ней: — Как выбираться-то станешь?
— Фигня, на руках выберусь, — буркнул Кубик и легко подтянулся. — Дерфись шледом… — отчего-то шепеляво распорядился он.
Быстро перебирая мускулистыми руками, он выбрался на край и исчез из виду.
— Шустрый?.. — завистливо удивился Абрек и, резко выдохнув, полез следом.
Он уже почти выбрался наружу и протянул руку, чтобы ухватиться за последнюю перекладину, и тут почувствовал, как запястье руки оказалось в петле из тонкого сыромятного ремня. Рывок едва не вырвал руку.
Игорь рванулся следом, стараясь хоть как-то облегчить резкую боль в кисти.
Удар сзади заставил рухнуть на влажную от ночной росы траву, а сверху на него навалилось несколько одуряюще вонючих тел. Ловкие руки сноровисто обмотали его ремнями, упаковав словно мумию.
Едва успела Вовкина голова высунуться из ямы, как один из спасителей ухватил его руку и ловко набросил на кисть сыромятный ремешок. Дернул, затягивая, и попытался вывернуть руку.
Однако тренированное тело штангиста среагировало быстрее. Владимир рванулся, заваливаясь в сторону. Еще в воздухе сумел перехватить ремень и вырвал кулак из сыромятной ловушки. Упал в траву и, не обращая внимания на боль в колене, покатился в сторону. Мимоходом смахнув кого-то в темной одежде.
Отбросив противника, сгруппировался, чтобы встретить опасность стоя. Но не успел. Ухнуло возле самого лица, обдирая кожу, и ударило в основание шеи что-то тяжелое.
В глазах замелькали разноцветные пятна. Сознание исчезло.
Очнулся от боли. Болело все. Не только раненая нога, но и кисти рук.
Он раскрыл глаза. Всмотрелся в покачивающееся перед ним пятно и лишь через несколько мгновений сообразил, что висит привязанный к толстой валежине за руки и ноги. Точь-в-точь словно охотничий трофей. Темные силуэты при ближайшем рассмотрении оказались спинами несущих его охотников.
Впрочем, заниматься анализом оказалось выше сил. Боль разрывала. Особенно дергало в колене выбитой ноги, когда неловкие переносчики сбивались с шага.
Наконец, когда один из носильщиков тряхнул особенно сильно, Кубик сумел провалиться в спасительное беспамятство.
Очередное возвращение в реальность сопровождалось куда более приятными ощущениями. Тело обволакивала блаженная прохлада. Он покрутил головой и понял, что лежит на дне лодки. В луже воды, натекшей через стыки.
Разглядел и давешних переносчиков. Вернее, их ноги, обутые в грубые, явно сделанные из березовой коры, лапти.
Судя по ритмичным движениям, люди гребли веслами. Делали они это не слишком умело. Лодка двигалась вперед, опасно раскачиваясь, и едва не черпала низкими бортами воду.
Кубик пошевелил стянутыми кистями и опустил их в воду.
Он и не думал о возможности освободиться. Просто хотелось ослабить боль в занемевших кистях. Вода помогла. Он смог сжать распухшие пальцы в кулак и напряг руки. "Возможно все это глупости, но кто знает?.." — несвязно рассудил он, стараясь растянуть намокшую кожу петель.
Понемногу даже сумел войти в ритм. Три секунды отдыха, десять нагрузки.
Занятые работой гребцы, если и обратили внимание на пленника, однако, не выдали этого. Впрочем, у них хватало забот и без того.
Ветерок теперь, когда лодка выгребла на стремнину, усилился. Волны начали все чаще перехлестывать через борт суденышка.
"Блин, как бы ни потонуть", — с тревогой подумал лежащий на дне челнока пленник. И словно сглазил. Гребцы замерли и начали вглядываться вдаль, а затем, не сговариваясь, принялись грести к берегу. Похоже, заметили нечто, здорово их напугавшее. Воспользовавшись суматохой, Владимир, почти не скрываясь, принялся растягивать ремни.
Неловкое движение одного из гребцов качнуло лодку чуть сильнее допустимого. Борт ушел под воду, а набежавшая волна довершила дело. Челнок мгновенно набрал прохладной речной воды и просел.
Кубик только успел набрать в грудь воздуха, едва не поперхнувшись упрятанным под язык кольцом, как лодка полностью погрузилась в воду. А на поверхности остались только несколько беспорядочно размахивающих руками охотников.
Вовка, который с головой ушел под воду, дернулся, отталкиваясь от лодки, и с силой засучил руками, норовя освободить кисти из плена. Выдернул скукоженную ладонь на волю, и рванулся к поверхности.
Вынырнул, замотал головой, стряхивая воду. Зрелище особо не удивило. На середине реки, повинуясь взмахам десятка весел, к ним плыла большая лодка. Точь-в-точь, как одна из тех, которых они сумели разглядеть с кручи. Когда их нескончаемый поток двигался по реке в сторону крепости.
Повернул голову в сторону берега и разглядел еще одну лодку, в которой, как предположил Кубик, находился его спутник.
Впрочем, рассуждать было некогда. Украшенный множеством щитов струг приближался с невероятной скоростью. И намерения воинов, выглядывающих с обеих сторон из-за высокого носа ладьи, были предельно ясны. Чего стоили одни топоры и копья, которые можно было заметить в руках воинов.
Владимир извернулся, стянул сковывающую движения одежду и поплыл к виднеющемуся вдалеке берегу.
Широко взмахивая руками, легко преодолел с десяток метров и заметил, что совсем рядом от него из воды высунулась рука. Мелькнула и вновь скрылась в волнах.
Даже не успев подумать, на рефлексах, нырнул и ухватил скользкую ткань… Вытянуть тонущего оказалось куда легче, чем оторвать от себя. "Утопленник" с нечеловеческой силой вцепился пальцами в его плечо и норовил утащить с собой под воду.
— Чтоб тебе… — успокоил Кубик паникующего "утопленника". Короткий удар пришелся тому прямо в лоб. Этого хватило. Человек затих.
"Вот и славно", — Вовка схватил пловца за клок длинных перепутанных волос и поплыл дальше.
Войдя в ритм, сумел оглянуться и обнаружил, что судно слегка изменило направление движения и теперь идет наперерез второй лодочке, быстро сокращая с ней расстояние.
И тут он расслышал щелкающие звуки, свист… Это лучники с варяжского струга выпустили стрелы. Однако залп имел, скорее, предупредительный характер. Сидящие в челноке прекратили грести и замерли, уткнув головы в колени.
Тем временем, вода слегка потеплела. Вовка коснулся ногой дна. Ноги по щиколотку погрузились в вязкий ил. Однако глубина была еще приличной. По грудь. Торопливо передвигая ногами, Кубик двинулся к берегу.
Преодолев последние метры, выпрямился и, потянув за собой бесчувственное тело, шагнул на твердую почву.
Уже возле самых деревьев оглянулся, охватив взглядом всю панораму.
Метрах в ста от них, подойдя вплотную ко второй лодочке, качался варяжий струг. Что происходит с сидящими в лодке людьми, разглядеть не сумел.
Но когда в опасной близости от него просвистела одинокая стрела, пущенная кем-то из воинов, ожил.
"Нужно сваливать", — принял он единственно верное решение, подхватил оборванца и шагнул в заросли.
Уже продираясь сквозь частокол гибких ивовых прутьев, Кубик с искренним удивлением сообразил, что идет совершенно нормально. Не испытывая никакого дискомфорта от выбитого колена.
"Одно из двух. Или стресс лучший лекарь, или способ переноски, которым воспользовались пленившие его, сумел вправить сустав куда лучше, чем неловкие старания Абрека, — вспомнив про товарища, загрустил. — Хорошо, если он был в той лодке? Хотя? Как тут угадаешь?"
Миновав заросли, опустил поклажу на траву и впервые за все время сумел рассмотреть представителя местного населения. Зрелище не вдохновило. Всклокоченные пегие волосы, смугловатое, с реденькой бороденкой, лицо. Рябое, иссеченное множеством морщин. Мокрая одежда, облепив довольно щуплую фигурку, выглядела ничуть не лучше половой тряпки, которой уборщица в его спортклубе мыла пол. Ветхая, ремкастая дерюга, перетянутая на поясе крученой веревкой.
