Анвара укладывают на носилки. Перед этим ему вкололи дозу парамидола из шприц-тюбика, парень и заснул как мертвый. Это хорошо. Безболезненно перенесет дорогу.
– Да, – говорит Дукваха с сожалением в голосе, – такого разведчика, как Анвар, еще поискать надо. Тебе повезло, что Руслан Вахович его с тобой послал. Ну да ладно. У меня тоже парни хорошие. Я уже отослал их вперед. Выходим им навстречу.
– Если федералы очухались, придется прорываться с боем, – говорит Аббас. – С шестами мы не пройдем по верхней тропе. Там двумя руками за камни держаться надо.
– С шестами с боем не прорываются. Шесты, если что, придется бросить...
– Нельзя. Без шестов весь отряд на леднике застрянет.
– А с шестами никто не прорвется. Отряд так и так шесты не получит.
Дукваха морщится, поднимая верхнюю губу. Он не любит, когда ему возражают. Тем более когда возражает мальчик. Тем не менее он может одернуть и поставить на место любого в своем джамаате, может одернуть и поставить на место Раундайка, который, вообще-то, к его джамаату никакого отношения не имеет. Но Аббас – совсем другое дело. Пусть он в самом деле мальчик, но мальчик, достойный уважения. Дукваха уже знает, как Аббас переносил на спине Анвара. И прекрасно понимает, что на такой поступок способен один из десяти моджахедов. И приходится с этим мальчиком разговаривать как с равным.
– Дукваха, – Аббас не уважения добивается, а своей цели. – Ты же все можешь. Руслан Вахович всегда говорил, что ты лучший среди эмиров. Надо шесты доставить...
Дукваха обреченно вздыхает. Мальчик нашел правильный путь в разговоре.
– Попробуем...
Офицеры оперативного отдела по-прежнему оккупируют кабинет полковника Мочилова. И даже накурили там так, что многочисленные не помещающиеся на столах карты можно в воздухе развешивать. Но полковник сам разрешил им курить, не выходя из кабинета, сколько заблагорассудится, чтобы время не терять. И даже взял у дежурного по управлению пару тарелочек вместо пепельниц.
Юрий Петрович отсутствует больше часа. И возвращается от начальника ГРУ вместе с генерал-лейтенантом Спиридоновым. Оба выглядят озабоченными, но довольными. Впрочем, генерал не собирается долго засиживаться на чужом рабочем месте. Он хорошо понимает, что попросту мешает офицерам, смущая их своим присутствием, и потому сразу спрашивает:
– Долго еще?
– К утру все будет готово, товарищ генерал.
Генерал что-то мысленно прикидывает, словно считает, подняв глаза на пустую стену.
– Нельзя раньше?
– Не получится. Физически не успеем.
– Лады... Делайте, лентяи. До утра у нас два часа осталось!
– Четыре, товарищ генерал.
– Это у меня четыре. А у вас только два. И должны в это время уложиться. Обязаны...
Генерал кивает и уходит, показывая свое недовольство. Однако все хорошо знают, что генерал без недовольства все равно что без лампасов. Внешняя видимость отнюдь не соответствует действительному положению вещей. И потому офицеры продолжают спокойно работать.
Мочилов включает кондиционер и настежь распахивает форточки во всех трех окнах кабинета. Ему тяжело находиться в таком накуренном помещении. Тем не менее Юрий Петрович садится и прислушивается к разговорам и обсуждениям. Главная причина для споров одна – как высаживаться десанту: между двумя отрядами, идущими на соединение, сконцентрировав в центре все силы для остановки продвижения и тех, и других, или же разбить десант на отдельные группы, чтобы дать соединиться боевикам и запереть их в мешке, не выпуская. Это летом, и на более равнинной местности, кажется полковнику, лучше не допускать соединения двух отрядов в один крупный. Тогда при окружении, используя лучшее знание местности и помощь местного населения, они могут рассредоточиться и все равно уйти значительной своей частью. Такое уже не раз случалось. Летом лучше разбрасывать сеть по всей окружности, выставляя многочисленные и не очень большие засады. Зимой, да еще в высокогорном районе, можно позволить боевикам и силы сконцентрировать. И если уж принято решение об использовании значительных подразделений спецназа ГРУ, то следует не упустить момент и всех запереть в мешке, где их легко будет уничтожить.
Юрий Петрович высказывает свои соображения.
– Кто будет на месте операцией командовать? – интересуется начальник оперативного отдела.
– Я, – сообщает Мочилов. – Может быть, в какой-то критический момент прилетит генерал Спиридонов. Хотя я высказал ему по этому поводу свои возражения. Мне будет труднее приводить в действие свой план под контролем генерала, а генералу захочется привести в действие свой план. При этом генерал обычно забывает, что он не имеет специализации в войсковых операциях. Спиридонов, в общем-то, почти согласился... Хотя я мало верю генеральскому «посмотрим».
– Жену хоть предупредил? – усмехается начальник оперативного отдела. – А то она в прошлый раз жаловалась, что ты пропал на трое суток, а потом уже звонишь ей из Грозного...
– Она спит, – отмахивается Мочилов. – Так что решим?
– Тебе, Юрий Петрович, командовать. Тебе и решать...
– Тогда я предлагаю просчитывать вариант с «большим мешком».
– Значит, будем считать.
– Погоду запрашивали?
– Вот-вот принесут сводку... Мы целый список районов запросили. По всей Чечне и Ингушетии. В целях маскировки. Кто знает, откуда сведения могут уйти и куда попасть. Метеоцентр Генштаба – прекрасное место для получения сведений, если учесть зарплату метеорологов.
– Хорошо. Это правильно, – соглашается Мочилов и смотрит на часы. – Занимайтесь, я пока в Ханкалу позвоню. Говорили, начальник штаба группировки должен вот-вот приехать.
* * *
Наконец-то Мочилов добирается до начальника штаба группировки на Северном Кавказе. Разговор идет по телефону ЗАС, как накануне разговаривал Юрий Петрович и с полковником Согриным. Генерал не очень понимает ситуацию, вызвавшую такое усиление его группировки, пусть и кратковременное, а Мочилов не склонен рассказывать о деталях.
– Товарищ генерал, у нас есть необходимость доставить в Москву своего бывшего полковника. Это все, что я имею право вам сказать. И сделать это я должен раньше, чем до него доберутся два известных вам генерала в штатском.
– Они, похоже, не доберутся... К Имамову в подкрепление идет сильный отряд, а у нас совершенно нет в наличии сил, которые можно перебросить в горы. Здесь все боевики словно с ума посходили. Мы только успеваем подразделения с одного объекта на другой перебрасывать. Уже вторые сутки это сумасшествие длится. Тем не менее я боюсь, Юрий Петрович, что у вас могут возникнуть неприятности в связи с проведением этой операции. Мне лично звонили из Министерства обороны и из Генштаба, и не самые последние люди. Требовали оказывать генералам всяческое содействие. И даже намекали, что приказ об этом идет свыше... Хотя, признаюсь, сами генералы ведут себя странно. Они отказались от поддержки авиации.
– Я в курсе, товарищ генерал, и приказов свыше, и всего прочего. Нам поддержка авиации тоже не нужна, нам нужен полковник живым и невредимым.
– Кроме того, генералы инструктировали ваших людей в моем присутствии. И разговор шел даже о возможном уничтожении Имамова при каких-то там условиях.
– Вот-вот. Этого мы и не можем допустить. Это дело вышло уже на международный уровень, в операции задействованы и силы Интерпола, и даже антитеррористическое подразделение ООН. Генералам в штатском в этой ситуации делать нечего. Однако чтобы они не форсировали события... У меня к вам отдельная, товарищ генерал, просьба. И не одна... Но первая – главная и очень важная. Чтобы генералы в штатском не форсировали события, а они, по нашим предположениям, имеют такую возможность, нам необходимо, чтобы они не знали о целях нашей операции. Если вдруг все же возникнет вопрос, можно просто сказать, что спецназ ГРУ что-то свое проводит на границе с Грузией. Чисто локальные действия, и вы не в курсе событий, поскольку напрямую действуют части, подчиненные Москве. Даже не прикомандированные к вам... Можно это устроить?
– Думаю, что без проблем... Но отчего такое недоверие к людям, подчиняющимся напрямую Москве? Чем вам так не угодили эти генералы?
– Мы не знаем, кому они подчиняются. Похоже, что почти никому. Но единственный факт, который я имею право вам выложить... У нас есть данные, что, возможно, генерал Стригун встречался недавно в Грузии с представителем ЦРУ. И разговор у них, вероятно, шел о полковнике Имамове...
– Даже так? Это серьезное обвинение... Хорошо, Юрий Петрович. Мы вам поможем.
– Вот и отлично.
– Еще просьбы?
– Тогда другой вопрос. С отдельной мобильной офицерской группой полковника Согрина связи до утра нет. Во время утреннего сеанса можно его переключить на наш узел?
– Он знает резервную волну?
– Конечно.
– Сеанс циркулярный, в девять ноль-ноль московского времени. Я лично прослежу, чтобы передали. Но на сеансе связи присутствуют наши генералы в штатском.
