Связь между Зефом, Геком, Яной и остальными людьми Гриценко велась сейчас именно на псевдокоде. У каждого техника, обученного псевдокоду, торчал в ухе наушник карманного приёмника, бойцы троек были снаряжены более изощрённо – раньше миниатюрный радиопередатчик крепился где-нибудь на одежде бойца, или терялся в волосах на голове, спускаясь еле заметными проводками-волосинками к уху или к шее, улавливая колебания гортани. Но в последний год арсенал Гриценко пополнился новшеством – микропередатчик теперь перед операцией крепился глубоко в самом ухе бойца и передавал радиосигналы, находясь внутри головы! Тут же был звучок, и тут же была крохотная звуколулавливающая система, получавшая звук голоса бойца от резонирующих костей и тканей черепа. Голос правда звучал глухо и необычно – любой человек может услышать этот свой «резонирующий» голос если крепко заткнёт ладонями уши и произнесёт что-нибудь вслух. Единственный недостаток новых «ушных» передатчиков состоял в том, что они хуже ловили шёпот, впрочем не настолько уж и плохо. Разработка была сделана в институте Гриценко, причём Гриценко удалось умело продавать небольшие партии этих устройств спецслужбам США, получая в обмен нужное Институту оборудование – не смотря на довольно большие ассигнования, Институту тоже бывало несладко, и приходилось втайне заниматься и таким бизнесом. Хотя ничего плохого в обмене технологиями между спецслужбами дружественных стран Гриценко не видел – кое что из своего арсенала он также получил по обмену.
Гек словно слился со снайперской установкой и, лёжа у поворотного механизма, отработанным до автоматизма движением водил ствол, слушая команды. Команды поступали неравномерно – сначала совместно, всей тройкой, установили угол, под которым Гек видел самолёт, затем Зеф обозначил две точки поражения – две точки на обшивке самолёта, специальным образом отсчитанные от краёв иллюминаторов, через которые Гек мог поразить двоих террористов. При этом Зеф сообщил, что точки заметно «ползают», а «вести» их постоянно он не может, да и смысла в этом не видит. Зеф ещё добавил что вообще не видит смысла в наведении снайпера, так как Гриценко всё равно приказал справиться без стрельбы, но в эфир тут же врубился Миняжев и без всякого псевдокода обматерил Зефа – комментировать приказ Гриценко тот сейчас не имел никакого права. После этого за дело взялась Яна, и было решено что вести снайпера будет именно она. Её позиция была не в пример лучше чем у Зефа – её отвели во второй отсек и посадили в угол рядом с охранником второго салона. Отсюда ей был виден весь второй отсек как на ладони. Яна доложила, что боевик, стоявший в двух шагах от неё, будет ею собственноручно «снят» одним ударом. Да и «держать» его с помощью внешнего снайпера было нельзя – согласно схеме, составленной техниками, угол заслоняли тугие металлические скобы под обшивкой – вероятность того, что пуля, наткнувшись на одну из них, изменит свой курс, была велика. Больше охраны в салоне не было, не считая регулярно курсирующих взад-вперёд через второй салон и «люкс» боевиков – очевидно им был дан приказ патрулировать пассажирские салоны. Вот этих-то боевиков Яна и контролировала.
* * *Яна, выйдя с командой «журналистов» к самолёту, сработала успешно – поймав взгляд террориста, она прекрасно отыграла то, что на жаргоне психологов института носило название «возвратная реакция», и по взгляду террориста поняла что попала в цель и будет взята в самолёт. Собственно в этом и не сомневалась – единственная женщина в группе из пяти мужиков-журналистов была бы взята в любом случае – она меньше всего была похожа на агента спецназа. Узнав, что её спутником будет Зеф, она обрадовалась – всё шло по плану. В принципе Яне было всё равно кто попадает самолёт – Гек или Зеф, лишь бы родной боец из своей тройки. С одной стороны Зеф по школьной специализации был боевик-аналитик, и это могло пригодиться для уточнения операции внутри самолёта. С другой стороны, Гек для боя в самолёте подходил лучше – молниеносные рукопашные схватки в тесном замкнутом пространстве были его коньком. Зеф конечно тоже неплохо владел боем, но его скорость была ниже чем у Яны и Гека – с законами физики ничего нельзя было поделать, приходилось платить инертностью за большую массу мускулистого тела. В то же время Гек был лучшим снайпером в тройке. Яну поначалу заботило только одно – как бы не пришлось работать с бойцом из другой тройки. Подготовка в Школе совершенно не учитывала этот случай – когда бойцы для операции выбираются случайно, причём на глазок, каким-то бандитом. Бойцы разных троек никогда не тренировались и не срабатывались вместе, хотя программы тренировок у них были одинаковые. Яна не сомневалась что найдёт общий язык и с бойцом второго года, но всё-таки приятнее было работать в своей команде. Из люка что-то крикнули по-чеченски – Яна разобрала только слово «Тимур» и решила, что это имя бандита, стоящего перед ней.
– Быстро! – рявкнул Тимур.
– Вперёд! – скомандовал глубоко в левом ухе голос Тимура Миняжева.
Яна мысленно усмехнулась такому совпадению – в люк приказывают лезть сразу два Тимура – друг и враг… На негнущихся ногах Яна подошла к лестнице и театрально разыграла «подъём по лестнице журналистки». У самого люка её грубо подхватили чьи-то руки, втащили в салон, оттащили волоком немного вглубь и влево, и бросили лицом вниз. Яна уткнулась лицом в серый ковролин, застилающий пол самолёта и её грубо прижали сверху коленом. Яна не сопротивлялась. Потянув ноздрями воздух, она ощутила запах крови. «Кого-то ещё кокнули в салоне?» – пронеслось в её голове, но краем глаза она заметила тёмные капли крови, и по цвету их определила, что попали они на ковролин чуть меньше часа назад. Яна пришла к выводу, что это скорее всего кровь помощника пилота, а следовательно сообщник террористов из самолёта ударил его чем-то тяжёлым по голове когда пробивался к люку. Тем временем Яна почувствовала, что чьи-то грубые ладони ощупывают её с ног до головы – даже пожалуй немного тщательнее чем следовало ощупывать при поисках оружия. Затем Яну рывком перевернули на спину и она увидела дуло автомата, направленное ей прямо в лицо. Над ней стояли двое террористов. Они обыскали карманы её блузки – там также ничего не было, кроме репортёрского блокнота и авторучки. Бородач в сером пиджаке, возвышающийся над ней, внимательно пролистал блокнот и Яна ощутила внутреннее злорадство – техничка-Людка, готовившая ей блокнот для журналистской легенды, не пожалела выражений – Яна перед выходом проглядела записи, содержавшие интервью с двумя выдуманными пассажирами аэропорта, которые якобы ничего не знали, кроме того, что в аэропорту орудуют какие-то чеченские террористы, но зато материли этих террористов на полную катушку. Бородач, пролистав эти торопливые строчки, широко ухмыльнулся и рявкнул что-то на чеченском. Этого языка Яна не знала – в школе она пока что освоила только английский, немецкий, грузинский и армянский. Но по голосу она опознала в бородаче террориста, отрекомендовавшегося «Первым» в переговорах с Гриценко. Второй террорист внимательно осмотрел авторучку и даже пощёлкал ею, но не нашёл в ней ничего интересного – обычная дешёвая китайская авторучка – толстая, бордовый корпус – внутри у них обычно широкие капиллярные стержни. Такая же авторучка, только тёмно-зелёная с белыми разводами была у Зефа. Бандит запихнул авторучку обратно в передний карман яниной блузки, неуклюже царапнув её грудь. «С-скотина! Осторожнее!» – мысленно выругалась Яна и сжала зубы. Бородач передал янин блокнот напарнику и тот засунул его вслед за ручкой. Яна поняла что осмотр закончен. Её схватили за руку чуть выше локтя и сильным рывком подняли на ноги. Краем глаза Яна увидела, что в самолёт поднялся Зеф, бандиты его схватили, повалили на пол и навалились на него втроём, обыскивая. Это был конечно очень удачный момент для начала операции – трое около Зефа, двое около Яны и один очевидно сейчас лезет по лестнице вне самолёта – его без труда снимет снайпер. Яна дважды еле заметно сомкнула челюсть, стукнув зубами – передатчик в ухе должен был воспроизвести это на рабочей волне как два глухих и гулких удара – сигнал «Яна готова». Теперь скомандовать начало атаки должен был Зеф, для этого ему достаточно было сомкнуть зубы и чуть сдвинуть челюсть вбок – гулкий смазанный удар в эфире означал бы «Зеф готов» и операция бы тут же началась. Но Зеф не сделал этого – возможно он считал, что условия сейчас не благоприятные из-за того, что террористы на взводе и максимально напряжены, может быть на него направлял автомат кто-нибудь ещё, невидимый отсюда Яне и недоступный Зефу в ближайшую секунду, а скорее всего Зеф решил не действовать без команды Гриценко – это не рекомендовалось, хотя в принципе, с момента попадания в самолёт, бойцы имели право действовать по обстоятельствам.
