– О, прошу у суда прощения, – вмешался Хэмилтон Бергер. – Это всего лишь слухи. Я уже говорил суду, что сообщение мисс Гренджер о том, что произошло в ее квартире, сделанное свидетелю не под присягой, является не чем иным, как слухом. А это противоречит правилам перекрестного допроса.
На несколько секунд судья Моран задумался, а затем произнес:
– Мне кажется, что нам надо выяснить, о чем шла речь во время той беседы, – сказал он, – а не то, что беседа состоялась. Поэтому... я хочу задать свидетелю несколько вопросов.
Судья Моран повернулся так, что ему был виден профиль свидетеля.
– Посмотрите сюда, мистер Ричи.
Ричи неохотно поднял глаза и встретился со взглядом судьи.
– Вы поднялись наверх для того, чтобы самолично убедиться в подлинности совершенного в квартире варварств?
– Да, сэр.
– Вы своими глазами видели размазанную по квартире краску?
– Да, сэр. Красна была размазана по стенкам ванной и умывальника... Было что-то ужасное.
– Сколько тюбиков было вскрыто? – спросил судья Моран.
– Одну минуту, ваша честь, – вмешался Хэмилтон Бергер. – Я хочу прервать ваши вопросы именно в этом месте с тем, чтобы мелкие и побочные детали не увели нас в сторону и мы не выпустили из рук нить расследования. В конце концов, это не имеет отношения к выясняемому нами вопросу. Мне не хотелось бы терзать суд своими протестами, поэтому я считаю необходимым обратить его внимание на то, что существует предел уместности задаваемых вопросов.
– Я совершенно с вами согласен, – весьма неохотно сказал судья. – Пожалуй, мы несколько отклонились от темы, но просто невозможно не поверить в то, что существует некая связь... В общем, я не буду комментировать показания.
– Но, с другой стороны, ваша честь, – вмешался Мейсон, – я позволю себе надеяться, что защите будет позволено довести изучение этого вопроса до конца. Я уверен, что существует непосредственная связь между тем, что случилось в квартире мисс Гренджер, и тем, что происходило в квартире Этель Билан. А ввиду того, что обвинению было позволено представить суду события, имевшие место в квартире Этель Билан, я полагаю, что и защита имеет аналогичное право изучить необычные и странные обстоятельства, которые, как только что выяснилось, произошли в квартире Сюзанны Гренджер.
При этих словах Связанна Гренджер снова сделала попытку вмешаться.
– Мисс Гренджер, – взорвался судья Моран, заметив ее движение, – прошу вас сесть. Я запрещало вам обращаться к суду. Вы будете либо молча сидеть, либо я попрошу судебного пристава вывести вас из зала. Вы меня поняли?
Она опустилась па скамью, сжав от негодования губы.
– Вот и прекрасно, – сказал Моран. – А теперь давайте проясним обстановку. Я полагаю, что в данных обстоятельствах суд в каждом отдельном случае будет выносить свои решения.
Хэмилтон Бергер, не скрывая своего волнения, взглянул на часы, потом на растерянного свидетеля и понял, что тщательно подготовленный им план атаки рушится на глазах.
Мейсон обратился к свидетелю.
– Итак, не будем отклоняться. Вы вошли в квартиру Сюзанны Гренджер, использовав для этого свой служебный ключ. У вас было на это официальное право?
– Я полагаю, что да. Да.
– Значит, упомянутый здесь акт вандализма произошел перед вашим приходом?
– Да.
– В котором часу вы об этом узнали?
– Около часу пополудни. Мне сказала об этом мисс Гренджер.
– Теперь ответьте мне вот на какой вопрос, – сказал Мейсон. – Опишите, в каком состоянии находилась квартира.
– Там был полный разгром.
– Что вы подразумеваете под разгромом?
– Квартиру тщательно обыскивали. Вещи были выброшены из ящиков и...
– Я протестую, – заявил Хэмилтон Бергер. – Свидетель не имеет права говорить, что это обыск. Это вывод, и его сделает суд.
– Вы опоздали с протестом, – возразил судья Моран, весь вид которого говорил, что допрос его очень заинтересовал. – Свидетель уже ответил на вопрос. Лучше продолжим нашу работу и попробуем прояснить ситуацию.
– Значит, Сюзанна Гренджер пригласила вас к себе в качестве официального представителя домовой администрации? – спросил Мейсон.
– Да, сэр.
– Говорила ли вам она о том, что не проинформировала о случившемся полицию?
– Да, сэр. Я спросил ее, сообщила ли она в полицию, а мисс Гренджер ответила, что знает, чьих это рук дело, и не собирается никому сообщать.
– После этого вы пригласили уборщицу и распорядились навести порядок?
– Да, сэр. Я попросил ее вымыть ванну и раковину умывальника скипидаром. Женщина все сделала как надо.
– А затем и вы ушли?
– Нет, я ушел раньше.
– Значит, когда уборщица ушла и пока мисс Гренджер отсутствовала, вы снова пробрались в ее квартиру?
– Да, я пришел обратно.
– Зачем вам понадобилось возвращаться?
– Чтобы удостовериться, что все убрано.
– А затем возвратилась мисс Гренджер?
– Да, сэр.
– Вы дали ей знать, что находитесь в ее квартире?
– Нет, сэр. Когда я услышал, что она возвращается, я спрятался в стенном шкафу.
– И все время оставались там?
– Да, сэр.
– Как вела себя мисс Гренджер?
– Мне показалось, что она торопилась: она поспешно разделась и приняла душ. Затем остановилась перед туалетным столиком...
– И вы, должно быть, все видели?
– Я приоткрыл створку шкафа и оставил маленькую щелку.
– Для чего вы это сделали?
– Я оказался в ловушке и ловил удобный случай, чтобы исчезнуть.
– Скажите, а по чему вы не ушли, пока она была в душе?
– Я... я был в замешательстве все это время.
– Да, похоже на то, – сухо заметил Мейсон и добавил: – Вопросов больше нет. У меня все.
Хэмилтон Бергер громко и с явным облегчением вздохнул.
– Все, мистер Ричи. Вы свободны. Итак, ваша честь, обвинение считает дело законченным.
– Прошу минуту внимания, – сказал Мейсон. – Мне бы хотелось задать несколько дополнительных вопросов кое-кому из свидетелей обвинения.
– Я протестую, – воскликнул прокурор. – У защиты было время допросить всех свидетелей.
– Однако, – заметил Мейсон, – господину районному прокурору была предоставлена возможность вторично допросить свидетеля Ричи.
– Это потому, что обвинение было захвачено врасплох вскрывшимся фактом, ваша честь, – возразил Бергер.
– То же произошло и с защитой, – сказал Мейсон. – Я уверен, что в сложившихся обстоятельствах имею право задать несколько дополнительных вопросов мисс Гренджер, а также доктору Оберону.
Бергер, отчаянно пытаясь удержать в своих руках контроль над ситуацией, сказал:
– Обвинение не возражает против вопросов доктору Оберону, однако категорически протестует против перекрестного допроса мисс Гренджер.
– Хорошо, – сказал наконец судья Моран, – если вы не против перекрестного допроса доктора Оберона, давайте попросим его занять место а свидетельской ложе, а относительно мисс Гренджер суд оставляет за собой право решить вопрос позднее.
– Доктору Оберону потребуется несколько минут, чтобы добраться до суда, – пояснял Хэмилтон Бергер.
– Суд объявляет пятиминутный перерыв, – произнес судья.
Не успел Моран подняться со своего места, как Сюзанна Гренджер с откровенным вызовом направилась вниз но проходу между рядами кресел. Бергер бросился ей навстречу.
– Одну минуту, мисс Гренджер, – сказал он, – прошу вас, будьте благоразумны.
– Может быть, вы со мной хотите поговорить, мисс Гренджер? – одновременно раздался голос Мейсона.
Она остановилась в нерешительности, поглядывая то на Перри Мейсона, то на Хемилтона Бергера.
– Нет, нет, – протестующе произнес прокурор, – вы свидетель обвинения. Мы предоставим вам возможность честно и прямо изложить факты. Я прошу вас успокоиться.
Мейсон встал со своего места и направился к Сюзанне Гренджер.
– Если Хэмилтон Бергер намерен вызвать вас в свидетельскую ложу для того, чтобы вы поведали нам о том, что произошло в действительности, то можете быть уверены, что я не допущу этого, мисс Гренджер. Однако, если вы рассчитываете защитить свою репутацию, я буду только приветствовать...
В этот момент судебный пристав приблизился к говорящим и оттеснил Мейсона от свидетельницы.
Хэмилтон Бергер, воспользовавшись моментом, увлек Сюзанну Гренджер подальше от Мейсона и направился с ней в комнату для свидетелей.
Адвокат смирился, бросил взгляд в сторону Пола Дрейка и весело подмигнул ему. Он повернулся и спокойно пошел к своему столу, за которым сидела его подзащитная.
Мейсон наклонился и прошептал на ухо Элеонор:
– Что все это значит? Почему Ричи был в квартире Гренджер?
– Понятия не имею. Может быть, он влюбился в нее? – ответила она также шепотом.
Мейсон нахмурился.
– Вы полагаете, что он ревновал ее к Дугласу Хепнеру?
– Да нет, – сказала она, – Дуг не был в интимной связи с Сюзанной. Он просто пытался раздобыть через нее информацию. Он назначал ей свидания, приглашал куда-нибудь, и только.
