Олейникову и, старательно улыбаясь во весь рот, сказал:
– Хотя, как я понимаю, она уже здесь. Мне уже звонили…
Олейников важно кивнул.
Директор распахнул перед ним дверь ресторана и взмахнул рукой:
– Прошу!
Подбежал Цибуля. Олейников, бросив на него укоризненный взгляд, проследовал в ресторан.
* * *
– Нет, такого не видели… – по очереди качали головой официанты, которым Олейников предъявлял фотографию. – Не припоминаем…
– Может, все-таки отобедаете у нас? – услужливо предложил директор ресторана и щелкнул пальцами.
Один из официантов распахнул занавеску, за которой скрывалась ниша отдельного кабинета. Там уже был накрыт стол.
– Свежую стерлядку завезли, грибочки соленые имеются – чудо просто, печень трески, водочка, на молоке очищенная… – заворковал директор.
– Нет-нет, – замахал руками Олейников, – спасибо, мы сыты…
– Торопимся мы, – убедительно заявил Цибуля и, икнув, добавил: – Служба.
Директор ресторана понимающе кивнул.
* * *
Олейников с Цибулей вышли из ресторана. В стороне от входа пестрели платья цыганок, вокруг колоннады носились цыганята. Взгляд Олейникова задержался на одном из них, босом и самом оборванном. Олейников свистнул и поманил его рукой. Цыганенок с опаской подошел. Олейников достал из кармана пару купюр и протянул мальчугану. Тот жадно схватил деньги и бросился бежать. Олейников грустно улыбнулся ему вслед.
– Пойдем, дядя Коль, на автобус, – сказал он Цибуле. – У нас еще одна точка осталась…
– Вы ведь кого-то ищете? – раздался за спиной Олейникова звонкий голосок.
Олейников обернулся – перед ним стояла Ляля.
– По глазам читаешь? – спросил он.
– Может, и по глазам… Меня все Лялей зовут, а тебя?
– Петр.
– Так кого ищешь, Петр? – стрельнула черными глазами Ляля.
Олейников достал из кармана фотографию и протянул цыганке.
Ляля взяла фотографию в руки, всмотрелась.
– Бывал он здесь, – сказала она, – и не раз. Часто бывал… Вчера был…
– Вчера? – удивился Олейников. – Не может быть!
– У него роман с певичкой из этого ресторана, – продолжила Ляля, – со Стеллой Амурской. Он ее еще вчера вечером провожал. Торопился, говорил – срочно улетает…
– Роман? – недоверчиво переспросил Олейников. – С певичкой?
– С певичкой, – кивнула Ляля.
– У него? – ткнул пальцем в изображение Либермана на фото Олейников.
– Почему у него? – в свою очередь удивилась Ляля. – Не-е… не у него… вот у этого!
* * *
Вечерние сумерки опустились на космодром Байконур.
Техники и инженеры суетились вокруг новой, высотой с десятиэтажный дом, ракеты Р-16. Кто проверял аппаратуру с обслуживающих ферм, кто разматывал по земле какие-то кабели. Чуть в стороне за подготовкой к старту наблюдал главный конструктор ракеты академик Юнгель, тут же вертелся Закарпович, прохаживались Онегин, Брагин и маршал Недолин, на груди которого сверкала звезда Героя Советского Союза.
– Товарищ маршал! Старший лейтенант Корнеев. Разрешите обратиться? – козырнул подбежавший военный.
Недолин кивнул.
– Из баков подтекает топливо, – доложил Корнеев.
– Твою мать! – чертыхнулся Юнгель.
– П-придется с-слить г-горючее… – вздохнул Онегин.
– Что значит «слить горючее»? – взвизгнул Закарпович. – Вы понимаете, что тогда придется отложить старт на месяц? И это в канун Великой Октябрьской революции!
– Сколько течет? – строго спросил Недолин у Корнеева.
– Сто сорок капель в минуту.
– Ракету запускать нельзя, – сказал Юнгель. – Надо устранить неполадки.
– У вас же есть доступ к блокам с ферм обслуживания, – замахал руками Закарпович, – вот и устраняйте. И вообще, что вы тут командуете? Здесь старший – товарищ маршал, а ему лично Егор Петрович звонил…
– Т-товарищ м-маршал, – вмешался Онегин, – мне кажется, что д-делать это на заправленной р-ракете весьма опасно.
– Опасно? А на фронте не опасно было?.. – усмехнулся Недолин и, махнув рукой своему адъютанту, приказал: – Принесите мне стул!
– Простите, товарищ маршал, что? – не понял адъютант.
– Стул принеси! – рявкнул Недолин.
Адъютант бросился искать стул.
– Василь Василич, – наклонился Брагин к Онегину, – это ж безумие…
– Иди в б-бункер… п-покури, Сережа… – ответил Онегин и настойчиво повторил: – Иди п-покури!
Брагин кивнул, но не ушел – сделал шаг и встал между Онегиным и ракетой.
Юнгель посмотрел на них, достал из кармана пачку, демонстративно выщелкнул из нее сигарету и ушел в сторону бункера. За ним посеменил Закарпович.
Вернулся адъютант со стулом в руках.
Маршал взял стул, подошел к ракете, поставил его метрах в двадцати от нее и сел.
– Пуск будет сегодня! – твердо сказал Недолин и приказал Корнееву: – Устраняйте неполадки, не сливая топливо!
* * *
В бункере было тихо. Юнгель курил уже вторую сигарету, поглядывая через амбразуру на окутанный клубами испарений блестящий корпус ракеты. Закарпович делал вид, что внимательно изучает показания приборов, и что-то записывал в блокнотик.
– Двадцатиминутная готовность, – прозвучал металлический голос из динамика громкой связи.
– Есть двадцатиминутная готовность, – подтвердил запускающий.
Юнгель затушил сигарету. Закарпович отложил блокнот.
– Проверка ПТР, – донеслось из динамика.
– Есть проверка ПТР, – ответил запускающий и щелкнул тумблером.
Огненный всполох озарил лицо Юнгеля.
– Стой! – закричал он запускающему, увидев, что из ракеты между первой и второй ступенью вырвался язык пламени. – Сто-о-о-й!
* * *
Глухой рокот ударил в уши Брагину, краем глаза он заметил бьющий из ракеты огненный фонтан. Не раздумывая, Брагин бросился к Онегину и повалил его на землю, накрыв собой.
Прогремел невероятной мощности взрыв.
Пожирая все на своем пути, по стартовой площадке прокатилась волна пламени.
Земля превратилась в ад!
* * *
Санитары вносили в бункер раненых, обожженных людей, чудом уцелевших в этой страшной катастрофе. Их стоны смешивались с едким дымом, стелившимся по залитому кровью полу. Вошел Брагин, в обгоревшей одежде и с опаленными волосами, поддерживая под руку хромавшего Онегина.
По бункеру из стороны в сторону, словно сумасшедший, метался Юнгель.
– Ищите Недолина… ищите Недолина… ищите Недолина… – бормотал он.
Пронзительно зазвонил телефон.
– Товарищ Юнгель, – раздался из глубины бункера голос Закарповича, – вас товарищ Хрущев.
– А?.. Что?.. – не сразу отозвался Юнгель. – Иду…
Переступая через раненых, Юнгель прошел к телефону и нерешительно взял трубку:
– Товарищ Хрущев, – дрожащим голосом сказал он, – на заключительной стадии операции при подготовке к пуску изделия «8К64» произошел пожар, вызвавший разрушение баков с компонентами топлива… Имеются жертвы в количестве до ста или более человек… Маршал Недолин находился на площадке для испытаний. Сейчас его разыскивают…
В этот момент в бункер вбежал Корнеев, подошел к Юнгелю и, вытянув руку, разжал кулак. На его ладони лежала оплавленная золотая звезда Героя Советского Союза.
Ужас сковал лицо Юнгеля.
– Товарищ Хрущев, – с трудом выговаривая слова, сказал он в трубку, – маршал Недолин погиб.
– А ты… – раздался в трубке голос Хрущева, – а ты… почему жив?
* * *
Судя по состоянию тарелок и настроению публики, вечер в ресторане «Центральный» близился к концу. На небольшой сцене играл оркестр.
Сидевшие за лучшим столиком Олейников и Цибуля с интересом наблюдали за молоденькой певичкой,
