В три часа побеспокоил Ульянов, поинтересовался названием будущего шедевра, не придумано ли? Надо рекламную компанию затевать. «Капкан для Шершня», – недолго думая, ответил Антон. «Отлично! Прекрасное название»! Спросив, нет ли у Антона каких-нибудь проблем или просьб, пожелал творческой удачи и деликатно напомнил про сроки. Антон пообещал уложиться.
Общий «скелет» сюжета он пока не придумал, и чем закончит книгу, не представлял и близко. Ничего страшного, главное, не останавливаться. Герой сам выберет свой путь. По ходу дела.
«Про что я пишу? Что я хочу сказать?»
Некогда, некогда… Если об этом думать, вообще никогда ничего не напишешь. Темп, темп… Скачи, коняшка.
* * *
Когда за окном стемнело, Антон решил прогуляться, немного проветрить мозги на свежем осеннем воздухе, а заодно купить газету и продуктов на завтрак. График он опережал на две страницы, мог немного перевести дух.
Тугой и хлёсткий ветер заставил поплотнее запахнуть лёгкую куртку. (Кстати, новую купить не помешает.) Дождь со снегом превратил поверхность песчаной дорожки в грязный фарш. Приободряющий вой собаки в соседнем дворе, скрип качающихся деревьев, выглядывающая из-за туч жёлтая луна, похожая на большую таблетку фурацилина. Возле родной помойки пара бомжей подручными средствами крушили его старый книжный шкаф, кидая обломки в ржавую металлическую бочку. Санитары улиц. Будет, чем согреться. Золотая осень…
Газетный лоток находился на проспекте, буквально в трех минутах ходьбы от дома. Купив газету, Антон обратил внимание на книжный развал, устроенный рядом, на складном столике. Подойдя, стал разглядывать обложки. Продавца книг он явно видел раньше, но никак не мог вспомнить где.
– Ну, что, пехота, будем брать или отступать?
Все, вспомнил… Торговый агент из горячих точек. Батарейки и пластыри, наверное, продал, теперь на книги перешёл.
– Чего интересно, спроси. Объясню дислокацию.
– А что сейчас читают? Из современных?
– Из новинок Бекетова отлично идёт. Клёвое чтиво. Бабские детективы хорошо продаются. Бери Бекетову, земляк, не ошибёшься.
Не дожидаясь решения покупателя, он поднял плёнку, защищающую книги от непогоды, вытащил «Укус Шершня». Левая рука нырнула в карман камуфлированного ватника. (Нож или пистолет?)
Антон поспешил исчезнуть. «Лишь бы не стрелял». За спиной раздались проклятья и угрозы… Навестив супермаркет и затарившись продуктами, он сделал небольшой круг и свернул в сторону дома. Головная боль прошла, ещё часа три у компьютера можно выдержать.
За стеклом небольшого яркого павильона с игральными автоматами мелькнул знакомый профиль. «Ага, соседушка… Вот ты где вкалываешь».
Борька, восседая на табурете, с остервенением жал кнопку автомата, опуская жетоны со скоростью швейной машинки. После каждой неудачи он страдальчески стонал, словно от зубной боли. Антон, подойдя вплотную, минуты две понаблюдал за игрой, после чего стукнул соседа по плечу.
– Не везёт тебе сегодня.
Борька, не реагируя, опустил ещё пару жетонов, и только затем, вздрогнув, обернулся.
– Ой, Антоха… Привет. Ты чего… Чего тут?
На лице игрока застыла смесь досады и растерянности.
– Кому теперь на лекарства зарабатываешь? Сестре или дяде?
– Да я случайно… Мимо шёл, – невразумительно забормотал сосед, – на минутку, попробовать…
– Ты тут только при мне сотни две спустил. А говоришь денег нет… В общем так, – спокойным тоном предупредил Антон, – даю неделю. – Не вернёшь долг… Сильно пожалеешь.
Что Антон подразумевал под «сильно пожалеешь», он не представлял и сам. Действительно, что он может сделать? В милицию пойти? Так Борька от долга пока не отказывался, стало быть, милиция и заниматься не будет… Морду набить? Не умею… Но если не пригрозить, с деньгами можно попрощаться. Он уже понял, что ничего с братом Борьки не случилось, просто сосед подцепил вирус игромании, а эта болезнь требует дорогих лекарств, и средства для их добычи особо не выбираются.
Борька вдруг соскочил с высокого табурета и, завопив, истерично замахал руками.
– Чего вы все на меня наезжаете?! Пожалеешь, пожалеешь… Не подождать, что ли?! При чем здесь лекарства?.. Поиграть разок нельзя, да?!
Присутствующие в зале игроки обернулись. Охранник – молодой круглолицый лейтенант милиции подошёл к Антону.
– Какие проблемы?
– Все в порядке. Не повезло парню, проиграл много. Нервничает.
Лейтенант, поправив портупею, вернулся на свой стульчик возле дверей. Борька, насупившись, уставился на Антона.
– Я часика через два зайду к тебе, – пообещал Антон, – спрошу у матери, что там с братом. Заодно расписку напишешь. На всякий случай…
* * *
Шум ветра заглушал все остальные звуки. Возле арки, ведущий во двор, очередной его порыв, ударивший в лицо, заставил Антона повернуться.
Черт!!!
Глаза ослепил яркий свет автомобильных фар. Ещё мгновение, и…
Антон, резко отскочив в сторону, больно ударился головой о стену дома, выронил сумку с продуктами. Нос чёрной машины чиркнул по куртке. Авто, пролетев вперёд метра на три, сделало пируэт на скользком тротуаре, дважды перевернулось в горизонтальной плоскости и, уткнувшись в клумбу под фонарём, заглохло… Чёрная «девятка».
Антон сорвался на крик:
– Ты чего делаешь, гад?!!
Потирая ушибленную голову, бросился к машине, распахнул дверь с тонированным стеклом. Побелевшее от ужаса лицо молоденькой блондинки, руки, судорожно вцепившиеся в руль.
– Ты… ты… Обалдела…
Девушка медленно повернула голову, вяло попыталась что-то объяснить жестами, затем перекрестилась и, наконец, пробормотала:
– Скользко… Занесло…
Она медленно вылезла из салона, достала из сумочки сигареты, нервно принялась объяснять.
– Я резину ещё не сменила на зимнюю… Обходила автобус… Справа… На обочине грузовик. Пришлось на тротуар… А там закрутило… Простите…
Антон соответствующим тоном высказался на тему услышанного, вернулся к стене, подобрал сумку. Почувствовал, что руки мелко трясутся. Конечно! Ещё б пять сантиметров и уже ничего бы не тряслось… Золотая осень.
Дома немного успокоился. Прислонил к ушибу холодный утюг, прилёг на новый диван, раз за разом прокручивая в голове сногсшибательное происшествие. Да, повезло, что ветерок вовремя дунул… Занесло её, видишь ли. Дают права идиоткам…
Через полчаса он вернулся к прерванной работе. Вне зависимости от происшествий и обстоятельств её необходимо продолжать. Перечитал написанное за день, чтобы найти ошибки и подправить, если надо текст…
«Смотри-ка, какое интересное совпадение. Шершня тоже машиной чуть не сбило. И тоже чёрной „девяткой". С тонированными стёклами. Бывает же такое… Прям, предсказатель…
«Степан почувствовал внезапный холод… »
Я, правда, никакого холода не чувствовал, просто отвернулся от ветра, но… Мистика.
Да нет, чепуха, обычное совпадение, не более…»
«Сработало! Он клюнул! Что ж, сейчас потолкуем, красавчик, устроим замес»…
Степан ещё с минуту постоял возле мутного окна подъезда, наблюдая за Шлямбуром. Тот спокойно курил на пустынной алее, прислонившись к дереву, явно не ожидая подвоха. Не привёл ли кого?.. Вроде порядок. Да и не мог он никого привести, его куриных мозгов не хватит, чтобы догадаться, откуда ветер дует. Все просчитано до мелочей.
А Шлямбур почти не изменился. При встрече с ним Степан вспоминал африканского бородавочника, несуразного кабанчика с маленьким тельцем и большой головой. Чем-то они со Шлямбуром походили друг на друга. Правда, у последнего не было клыков и бородавок.
Степан надвинул бейсболку на глаза, быстро сбежал вниз, выскочил из подъезда, и, обогнув площадь, бесшумно подкрался к Шлямбуру.
– Ну, здравствуй, мил человек.
– Шершень?.. Ты? Откуда? – испуг, если не ужас, застыл на лице бывшего партнёра.
– А ты думал, я не вернусь?.. Думал, забуду?
– Нет, что ты… Я так не думал, клянусь… Даже искал тебя.
– Не сомневаюсь. Захотел бы – нашёл… Мальчики в «девятке» не от тебя приезжали, случайно?
– Какие мальчики? Какая «девятка»? – залепетал Шлямбур, отчаянно вращая глазами, – отвечаю, Шершень…
– Не заказывай, да не заказан будешь, – Степан крепко взял трясущегося от страха собеседника за пояс куртки, – пойдём-ка, обстоятельно поговорим. Здесь не та обстановка.
– Куда, Шершень… Я не хочу, погоди… Пусти, пусти.
– Есть тут уютный подвальчик. Располагает к откровенности… Может, и…
Договорить он не успел. Сильнейший удар в спину сбил Степана с ног, он кубарем полетел на газон, усыпанный жёлтым ковром листвы. В следующую секунду чья-то мощная ладонь вдавила его лицо в землю, хрустнули суставы заламываемых рук. Тишину аллеи наполнил весёлый гомон:
– Лежать, не дёргаться! ОМОН!
Степана грубо обыскали, пару раз заехав прикладом автомата по пояснице, затем, сцепив руки наручниками за спиной, подняли с земли.
