— Одевайся.
Он стоял и ждал, пока Ноэль неуклюже одевался, все время ругаясь и что-то бормоча себе под нос. Затем они вдвоем спустились вниз.
Мистер Бишоп снова вернулся в гостиную, где сидел и смотрел в окно на серый день, куря и грея руки о кружку с чаем.
— Привет, пап.
— Пап… — Он даже не оглянулся. — Так ты и вправду здесь, Ноэль?
— Да. Послушай, пап. Чес пропал.
— Пропал? Чес… Да…
— И ты последний, кто его видел.
— Видел, да. Но я был пьян, Ноэль. Пьян.
— Это неважно.
— Неважно. Нет… Твой старик был чертовски пьян. Я ничего не помню, он забрал какие-то вещи.
— Какие?
— Какие? Откуда я знаю? Какие-то свои коробки. Свое барахло. Знаешь, у Чеса всегда полно всякого. Коробки барахла, куда бы он ни поехал. Наркотики. Он никогда не приезжает ко мне просто так, а только потому, что здесь его героин.
— Тебя это никогда не волновало, отец…
— Никогда не волновало! Он никогда не приезжал, чтобы навестить своего старика. Так же, как и ты, Ноэль. Никогда не приезжаешь ко мне.
— Но я ведь здесь, верно?
— Неужели? Только потому, что тебе что-то надо. Ты не заботишься о своем старике.
— Назови мне хоть одну причину, почему я должен о тебе заботиться. Хоть одну, блин. Ты всю жизнь считал меня дерьмом, а теперь сам просто безнадежный, старый, спившийся чудик.
— Спившийся чудик. — Старший Бишоп начал смеяться, и этот смех неизбежно обернулся кашлем. — Это точно. Спившийся чудик.
Он швырнул кружку об стену, и та разбилась вдребезги, оставив после себя коричневое пятно.
— Спившийся Пикассо.
— Не выпендривайся, отец. — Ноэль положил руку ему на плечо.
— Не трогай меня, черт побери!
Ноэль опустил руку.
— Наркота, грязь, мусор, дерьмо. Здесь всего этого до хрена. — Старший Бишоп встал и подошел к окну. — Он был здесь. Не оставался на ночь. Приехал и уехал. Я для вас что, кладовая или склад нахрен? Бат.[34]
— Что?
— Что? Что значит, что? Поехал он в Бат.
— Чес поехал в Бат?
— В Бат. Сказал, что едет в Бат. Еще сострил: мол, еду в Бат смотреть закат. Бат — закат.
— Вы уверены в этом? — спросил Пайк.
— Уверен. Он должен встретиться там с каким-то немцем. Что ему нужно в этом дерьмовом Бате?
— Он сказал, куда именно собирается в Бате?
— Бат. Больше он ничего не сказал. Только сострил…
— Ясно, — сказал Пайк. — Давай подумаем. Ноэль, ты позвони этой наркоманской подружке Чеса, Кристине. Перепроверим, не возвращался ли Чес туда. Нужно быть в курсе. А я пойду и заберу Кирсти у соседки.
— И что потом?
— Затем мы поедем в этот чертов Бат. А ты что думал?
— Все вы одинаковые! — заорал мистер Бишоп. — Вам плевать на меня. Я просто спившийся чудик, а вам наплевать. Семья важна только для лондонцев. Семья. Если бы только ваша мама была с нами… Вам наплевать.
— Заткнись, — сказал Пайк и пошел к соседке.
Он чувствовал странное возбуждение и не мог понять, вызвано ли оно полученной информацией или перспективой снова увидеть Сару. Образ ее шеи сзади, там, где кончались коротко стриженные волосы, вновь возник перед ним, но он постарался его прогнать. Сейчас на это не было времени. Когда он увидел Марти рядом с Паттерсоном, в нем всколыхнулось что-то забытое. Все это время он сидел взаперти, а теперь вышел на улицу. Там было скользко, но он знал, что если поскользнется, то просто покатится дальше.
— Где вы? — голос Кристины звучал вяло и монотонно. Впрочем, это не удивляло: в ней все было вялым и монотонным. Она пребывала в состоянии вечной скуки, как подросток.
— А где это?
Казалось, ничто не может вызвать в ней сильной реакции. Что бы ни случилось, она воспринимала все с одинаково угрюмым раздражением. Даже когда Терри ударил ее, она будто и не заметила. Теперь у нее на щеке красовался большой синяк, и она рассеянно поглаживала его, пока монотонно разговаривала по телефону Бэзилу захотелось схватить ее за плечи и встряхнуть чтобы хоть немного оживить, но она этого не стоила.
— Где это? — спросила она еще раз и подождала не много. — Суиндон? Дайте мне номер, чтобы я могла позвонить и оставить сообщение, если Чес объявится.
Бэзил крутил кольцо на пальце сначала в одну сторону, потом в другую. Вот оно. Связь установлена. Они снова напали на след. Терри толкнул Несмеяну локтем, и она недовольно сморщилась, но продолжала делать, как ей было сказано.
Кристина записывала номер телефона. Терри посмотрел на цифры и кивнул. Он не улыбнулся, не подал какого-то знака, просто кивнул. Терри никогда не улыбался, он был очень серьезным человеком, возможно, самым серьезным из всех, кого знал Бэзил. Но Бэзил мог с уверенностью сказать, что сейчас Терри доволен, а значит, он тоже был доволен. Терри очень разозлился, когда они потеряли Ноэля и того второго чувака, что выглядел старым, около вокзала «Виктория». С тех пор он был молчалив и угрюм, и Бэзил старался быть предельно сдержанным, чтобы не вывести его из себя. Для него это были нелегкие дни, особенно когда они осели ждать здесь, у Кристины.
Эта ночь казалась очень длинной. Бэзил спал на диване, накрывшись парой курток. Терри все время сидел в кресле у двери и не спал вовсе, на случай, если девушка вздумает смыться или что-нибудь выкинуть.
Она со свистом отлетела и закричала, когда Терри ударил ее. Бэзил думал, что Наджент убьет девушку. Смолбоун был напуган и возбужден одновременно. Но Терри не убил ее, он только ударил один раз, зато сильно. И хотя в тот момент она не показала, что ей больно, но с тех пор вела себя, как ей велели.
Она была наркоманкой, сидела на героине. Бэзил не мог смотреть, как она кололась в ногу. Ему не нравились шприцы. Ему не нравилась она. Было ощущение, что она все время больна, словно у нее постоянная простуда. Из-за этого Бэзил тоже чувствовал себя больным. Ему это не нравилось. Он был рад, что теперь у них появилась зацепка, и они могут убраться отсюда.
Девушка повесила трубку, и Терри забрал у нее бумажку с записью.
— Это телефон отца Чеса, — сказала она. — Они сейчас у него в Суиндоне.
— Но здесь нет адреса, верно? — спросил Терри, аккуратно складывая листочек.
— Нет. Только номер.
— Ты знаешь адрес?
Девушка помотала головой.
— Может он где-то здесь записан? Мог его Чес где-нибудь записать?
— Не знаю. — Кристина пожала плечами. — Но в любом случае они там не останутся. Они едут в Бат.
— Куда именно в Бат?
— Не знаю. Они не сказали.
Терри отдал записку Бэзилу и уставился в раздумье на Кристину. Девушка закрыла глаза.
— Может, мне пошарить в его вещах, — сказал Бэзил через некоторое время. — Может, найду адрес: Суиндон, Бат или какой-нибудь еще.
— Хорошо, — сказал Терри. — Отличная идея.
Бэзил, верный и ценный солдат Терри, всегда был рад помочь. Он зашел в спальню и тщательно просмотрел вещи Чеса. Это не заняло много времени. Все документы и заметки Чеса, его личные бумаги лежали в одном ящике. Несколько квитанций, визитные карточки, порванная золотая цепочка, которую Бэзил положил себе в карман, пара шариковых ручек, какая-то автомобильная страховка, банковские бумаги, картонная книжка со спичками, стопка старых кредиток и рисунки голых женщин с большими сиськами, пачка конвертов, счета и на самом дне маленькая стопка обрывков бумаги с телефонными номерами и адресами. Бэзил просмотрел их и улыбнулся, найдя среди них каракули с адресом в Бате.
Продолжая радостно ухмыляться, он запихнул остальные бумажки в карман и вернулся в гостиную с добычей в руке.
Терри все еще стоял в посередине комнаты и смотрел на девушку, которая сидела в кресле, наклонившись к электрокамину.
— Посмотри-ка, — сказал Бэзил, протягивая Терри обрывок бумаги.
— Что это? — Терри даже не посмотрел.
— Адрес в Бате…
Терри кивнул:
— Хорошо. Оставь у себя.
— Что теперь? — спросил Бэзил. — Едем в Бат?
— Насколько быстрее они там окажутся, как думаешь?
Бэзил посмотрел на часы:
— Часа на два, на три. Проблема в том, что сейчас на выезде из города пробки повсюду. Мы потратим час или полтора, только чтобы выехать на загородную магистраль.
— Тогда давай двигать отсюда.
— Мы всегда можем сесть на поезд.
— Нет, — ответил Терри. — Я никогда не пользуюсь общественным транспортом.
— Хорошо. Машина так машина. — Бэзил улыбнулся и подхватил дорожную сумку с необходимым скарбом для коротких путешествий.
— И чтобы больше никаких ошибок не было.
— Нет. — Бэзил тут же перестал улыбаться.
Терри посмотрел на девушку и слегка натянул свою вязаную шапочку на лоб.
— Вставай, — сказал он, и девушка нехотя поднялась из кресла. Казалось, что ничего труднее ей еще делать не доводилось.
