– Тоуб, – произнес женский голос, – у меня есть кое-какие данные об этом человеке.
– Сюзен, говорит Маргарет. Что у вас есть?
– Значит, так. Отпечатки: судебные распоряжения, аресты, судимости – чисто. Имя – Генри Чисмен – настоящее, проживает в Хартфорде, штат Коннектикут. Переданное вами изображение отвечает фотографии на водительских правах, выданных в Коннектикуте. Послужной список по данным Управления социального страхования и Налогового управления свидетельствует, что с 1971 года он работает журналистом. Год тому назад бросил работу в хартфордской газете, приносившую ему пятьдесят одну тысячу долларов в год, и сейчас, судя по всему, живет на сбережения.
– Бросил, был уволен или взял творческий отпуск? – спросил Паркер.
– Невозможно установить, – ответила Сюзен Нанс. – Из-за праздника мы не смогли получить достаточно информации о его финансовом положении, но остановился он в «Ренессансе». Зарегистрировался, прилетев дневным рейсом из Хартфорда. Номер забронировал сегодня в десять утра.
– Вылетел сразу после первого нападения Копателя, – вслух прикинула Лукас. – Что скажете?
– Я бы сказал, что он всего лишь проныра журналист, – отозвался Кейдж.
– А вы, Кинкейд? – спросила она, посмотрев на него.
– Я? По-моему, с ним следует иметь дело.
– Мне он показался психом, – скептически заметила Лукас. – Неужели нас так крепко прижало?
– Да, – ответил Кинкейд, бросив взгляд на электронные часы над монитором Тоуба Геллера. – Думаю, крепко.
В комнате для допросов Лукас вновь обратилась к Чисмену:
– Если мы сейчас побеседуем с вами неофициально, а потом сумеем довести дело до успешного завершения, мы предоставим вам допуск к материалам и свидетельским показаниям, которые нужны вам для книги. Пока не могу сказать, в каком объеме. Но все, что мы вам сейчас сообщим, не подлежит разглашению.
– Согласен, – ответил Чисмен.
– Прозвище «Копатель» вам совсем ничего не говорит? – спросил Паркер.
– Копатель? Нет, ничего.
– Так зовут стрелка – того, кого вы именуете Мясником.
– Я только потому называю его Мясником, что такое имя дали ему бостонские газеты. «Нью-Йорк пост» окрестила его Дьяволом, а в Филадельфии он был Могильщиком.
– Нью-Йорк? И Филадельфия? – переспросила Лукас.
– Они не спеша продвигаются вдоль побережья на юг, – сказал Чисмен. – И какова их конечная цель? Флорида, где они спокойно заживут на награбленное?
– Что же произошло в других городах? – осведомился Паркер.
– Дело «Интернэшнл беверидж» в пригороде Нью-Йорка Уайт-Плейнсе, – ответил Чисмен. – Слышали о таком?
Лукас снова выказала знание преступлений последних лет:
– Что-то с президентом компании? Его похитили, верно?
– Да, – продолжил Чисмен. – Полиции пришлось собирать целое по кусочкам, но, похоже, Мясник проник в дом бизнесмена и захватил его семью в заложники. Жена позвонила и попросила раздобыть деньги на выкуп. Президент пообещал похитителю заплатить и обратился в полицию. Полицейские окружили дом, а президент отправился в свой банк за выкупом. Но, как только открыли хранилище, один из клиентов вытащил пистолет и начал палить. Перестрелял всех, кто был в банке, включая президента «Интернэшнл беверидж». Видеосъемка показала, что с ним был другой мужчина, который вошел в хранилище и вышел с сумкой денег.
– В доме президента компании, стало быть, никого не было? – спросила Лукас – она сразу поняла схему ограбления.
– Никого живого. Мясник убил семью еще раньше.
– Видеопленка охраны банка нам ничем не поможет?
– Разве что покажет, какого цвета были надетые на грабителей маски.
– Что случилось в Филадельфии? – задала вопрос Лукас.
– О, бесподобная история, – саркастически ответил Чисмен. – Мясник садился в автобус, устраивался на сиденье рядом с пассажиром и пристреливал его сквозь карман выстрелом из пистолета с глушителем. Всего он убил таким манером троих, затем его сообщник потребовал выкуп. Городские власти согласились заплатить и устроили засаду, чтобы взять его на месте. Но Мясник и сообщник вычислили, из какого банка заберут деньги. Не успели новички-полицейские, которых послали сопровождать фургон с деньгами, выйти из банка, как Мясник пустил им по пуле в затылок и скрылся.
– Массачусетс, Нью-Йорк, Пенсильвания, Вашингтон, – произнес Паркер. – Вы правы, он держал путь на юг.
– Держал? – поднял брови Чисмен.
Паркер взглянул на Лукас.
– Он мертв, – сообщила та Чисмену.
– Что-о?! – Чисмена эта новость, похоже, потрясла до глубины души.
– Напарник, не Мясник. Он попал под машину, водитель скрылся. После того, как он подбросил письмо в Городской совет, и до того, как он мог забрать деньги.
Добрую минуту Чисмен просидел с застывшим лицом. Наконец он спросил:
– Какую тактику он выбрал на этот раз?
Лукас не хотелось отвечать, но Чисмен догадался и сам:
– Мясник убивает до тех пор, пока городские власти не заплатят отступного… Но теперь платить некому, поэтому Мясник продолжит убивать. Их почерк, один к одному. У вас есть хоть какие зацепки?
– Как вам удалось проследить его до Вашингтона? – спросил Паркер.
– Я читаю все публикации о преступлениях, связанных с хладнокровным убийством. Когда до меня доходят известия о таком преступлении, я отправляюсь в город, где оно произошло, и опрашиваю жителей. Могу я взглянуть на тело?
– К сожалению, нет, – сказала Лукас.
– Тогда хотя бы на снимок. Прошу вас.
Лукас открыла папку и вынула фотографию.
– Можно взять себе?
– После завершения расследования.
– Разумеется. – Он вернул снимок и встал. Пожал всем руки и произнес: – Я остановился в «Ренессансе», это в центре города. Займусь опросом свидетелей. Если всплывет что-нибудь интересное, дам вам знать.
Лукас поблагодарила его и проводила до поста охраны.
И вновь они собрались в наблюдательной комнате вокруг Тоуба Геллера. Тот сверился с датчиками:
– Напряженность голосовых связок и данные сканирования радужной оболочки – в норме. Уровень стресса низкий, и уж тем более для человека, которого подвергают перекрестному допросу. Я бы хоть сейчас выдал ему карантинное свидетельство. Признаки лжи полностью отсутствуют.
Затрещал телефон Лукас. Она послушала, произнесла:
– Лицо не подлежит задержанию. – Закончив разговор, посмотрела на часики: – Где мозгоправ из Джорджтауна?
– Скоро прибудет, – ответил Кейдж.
– Как быть с картой? – спросил Паркер. – Необходимо локализовать частицы.
– Лучшая карта – в Топографическом архиве, – заметил Геллер.
– В архиве? – Паркер представил, как трудно будет разыскать служащих, готовых открыть государственное учреждение в праздничный вечер.
– С архивом ничего не выйдет, – вздохнул Кейдж.
– Не скажите, – возразила Лукас. – Просто надо верить в чудеса.
Мэр Кеннеди дорожил этими часами.
Их ему подарили ученики средней школы имени Тергуда Маршалла, расположенной в неблагополучном районе на юго-востоке Вашингтона. Кеннеди тронул их подарок. Он говорил ребятам о достоинстве человека, о необходимости напряженно трудиться и воздерживаться от наркотиков. Прописные истины. Однако на некоторых обращенных к нему лицах он прочел восхищение. Потом школьники поднесли ему часы в благодарность за это выступление.
Кеннеди погладил корпус часов и взглянул на циферблат: стрелки показывали без пяти пять.
Итак, ФБР почти остановило безумца. Почти. Кто-то убит, кто-то ранен. Пресса ругала Кеннеди и окружную полицию за бездействие. Отзывы на выступление мэра по телевидению также не отличались сдержанностью. Один из обозревателей почти дословно повторил фразу конгрессмена Ланира о «заискивании перед террористами».
Зазвонил телефон. Уэнделл Джеффриз – он сидел напротив – опередил мэра и схватил трубку.
– Так-так… О'кей. – Он покачал головой и вернул трубку на рычаг: – Прочесали весь театр, но не сумели найти и пустячной улики. И ни одного надежного свидетеля.
