Эрина Окамото, Асахи Харагути, Айко Гото, Тиэ Ямадзаки, Юкино Морикава, Хинако Тамадэ, Масами Додзё, Акэми Исидзука… Взгляд привлекла такая же фамилия, как у Эйдзи, однако ту женщину звали Юкино – видимо, передо мной сидела другая.
– Ну, смотри сюда! Рэйко Кэммоти – это ведь ты?
Саэ ткнула пальцем в листок. Там действительно значилось мое имя. Удивительно. Парня, с которым мы встречались всего три месяца, я бы не назвала своим бывшим и не включила бы Эйдзи в такой же список. Однако тот, судя по всему, посчитал абсолютно всех девушек.
«До чего же беспечный человек!» – подумала я, одновременно с досадой и едва не рассмеявшись.
– Мне ужасно захотелось с тобой пообщаться. Специально сбежала с семейной встречи и пришла сюда, в кафетерий.
В списке, который принесла Саэ, были только имена и фамилии. Тем не менее раз она нашла меня в этом большом зале, значит, выяснила, как я выгляжу. В наше время достаточно добраться до соцсетей, чтобы узнать о ком-нибудь побольше, и от этой порывистой девицы такого вполне можно было ожидать.
– Мне-то все эти деньги не интересны, так что на семейные совещания ходить неохота. – Саэ мрачно взглянула на меня. – Но таких, как ты, я не прощаю.
В этот миг ее глаза блеснули. Да, выглядела она чахло, однако в ее маленьких черных глазках горело неколебимое упрямство.
– Если ты его бывшая девушка, то должна горевать по нему. А вместо этого пытаешься нажиться на смерти любимого. Ишь, представитель она, адвокат!
Ее глаза увлажнились. Впрочем, она явно решила не плакать перед неприятной ей женщиной и постаралась не проронить ни слезинки.
Слушая Саэ, я полностью признавала ее правоту, мне только было непонятно, почему она видит меня такой. Эйдзи умер, и я по-своему грустила. Просто между моими чувствами и работой есть прочная стена. У меня в голове не укладывалось, как скорбь из-за смерти Эйдзи помешает мне выполнять связанные с этой смертью обязанности.
– Такова моя работа, – дежурно возразила я.
Мне уже доводилось попадать в эту неудобную ситуацию, когда нужно представлять ответчика в уголовных делах. В какой-то момент жертва или ее семья накидывались на меня, точно на пособницу дьявола: «Как ты можешь покрывать такого негодяя?!»
– Но ведь умер близкий тебе человек! Если у тебя все нормально с головой, какая бы там ни была работа, должно же стать неприятно!
– Да, действительно…
Мне вдруг впервые подумалось, что с моими нервами, наверное, и правда что-то не так. Возможно, я отличаюсь от обычных людей, поэтому и могу выполнять работу, которая им не под силу. В то же время не могу сказать, что меня это устраивает. Впрочем, и оправдываться тем, что вот такая я и ничего не поделаешь, тоже нельзя. Отворачиваться от слишком эмоциональных людей вроде Саэ тоже не стану. Наоборот, немного им даже завидую.
– Ты ведь не собираешься заявиться на раздел имущества в Каруидзаве?
– Раздел имущества? – переспросила я, не понимая, о чем речь.
Саэ возмутилась:
– Да ты и впрямь ничего не знаешь!
Вместе с тем ее явно радовало, что она знает то, чего не знаю я. Она продолжила:
– В следующую субботу в Каруидзаве наследникам передадут имущество Эйдзи. Ты что, не видела объявление на сайте Мураямы?
Как только Саэ затронула приземленную тему, я настроилась на серьезный лад. Действительно, на сайте «Юристов для жизни» разместили график для тех, кто должен получить имущество по завещанию. Указан там и день встречи бывших девушек. Если принять участие, можно урвать долю в недвижимости.
Я уже заглянула в кадастровые записи. Земля вместе со строениями стоила примерно сто миллионов иен. Если объявится десять девушек, каждой достанется по десять миллионов. Вычтем налоги, расходы на комиссионные и другие выплаты – и на руках окажется миллионов пять.
Неплохой, конечно, дополнительный доход, но авантюра с Синодой выглядит куда выгоднее, так что я решила: раз эта встреча наверняка помешает нашему с ним делу, лучше ее пропущу.
– Пока не определилась, стоит ли приходить, – сказала я и, подняв голову, встретилась глазами с Саэ. Те сузились, напомнив вдруг змеиный взгляд Садаюки.
Хираи склонен признать моего клиента преступником. Канэхара издает много шуму, но думаю, окажется легкой добычей, достаточно просто на него нажать. Выходит, беспокоиться надо о Садаюки. А передо мной сейчас его дочь Саэ, явно не самая умная девушка. Если с ней поработать, возможно, удастся найти слабое место управляющего.
Аккуратно подбирая слова, я начала:
– Саэ, вы ведь родственница Эйдзи, в отличие от других его девушек.
Кончик ее носа чуть дернулся. Ясно было, что она питает к нему чувства, выходящие за рамки родственных, но из-за кровных связей не смогла сблизиться с ним. Поэтому наверняка ненавидит всех его девушек.
– Вы придете на раздел имущества как представитель семьи?
На ее лице на миг отразилось удивление, как будто она об этом не думала. Однако Саэ тут же собралась:
– Вообще-то да. Я ведь должна поблагодарить этих охотниц за деньгами… то есть девушек, которые имели к Эйдзи некоторое отношение.
Я кивнула и без всякого стыда заявила:
– Тогда тоже поеду. Если там будет такая, как вы, остальные могут приревновать и как-нибудь навредить вам. Я беспокоюсь.
– Что? А, ну да, конечно.
– Я неплохо умею ругаться, так что, если кто-то к вам полезет, легко их отбрею.
– Ах, это мило. Тогда буду на тебя рассчитывать.
И Саэ, поддавшись моему напору, кивнула.
Глава 3. Потлач [12]. Состязание даров
В общем, заставив меня прождать массу времени, Хираи и Канэхару сообщили: «Очень вероятно, что именно ваш клиент и есть преступник». Решение откладывалось только из-за несогласия Садаюки.
Я считала, что ради подобной новости совершенно необязательно было там меня держать. Хотя высшее начальство часто без колебаний крадет время своих подчиненных.
Впрочем, так или иначе, именно на такой итог я и рассчитывала, а потому можно было выдохнуть. Раз двое из трех одобрили предложение, мы, по выражению вице-президента, прошли «первичный отбор».
А через десять дней, двадцать седьмого февраля, я отправилась в Каруидзаву. Солнце высоко поднялось на ясном голубом небе. Воздух был сухой и зябкий. Я взяла у станции такси, и, когда назвала адрес, водитель понимающе хмыкнул:
– А-а, усадьба Морикава. Великолепный дом. В прихожей на восточной стороне очень красивые витражи. Когда рано утром проезжаешь, на них падают лучи – глаз не оторвать! Я как-то провез мимо дочку – ей 12, – так она заявила: «Я тоже хочу жить в таком замке!»
Так, под рассуждения таксиста
