Катерина подперла кулачками подбородок и не отрывала глаз от старика, она обожала истории про большую любовь. Причем не в книгах, а происходившие на самом деле.
– Жизнь развела нас, и мы ничего не сделали, чтобы это предотвратить, – продолжал Василий Аполлонович, – мы только потом поняли, что нужно было бороться за свою любовь…
– Бороться… – как эхо, произнесла Катерина.
– Прошло время, я женился, моя любимая вышла замуж еще раньше, мы надолго потеряли друг друга из виду. Потом жена моя умерла…
– И через семь лет вы вдруг совершенно случайно встретили свою давнюю любовь, – закончила Ирина.
– Вы необычайно проницательны, – сказал старик, – впрочем, это, очевидно, профессиональное. Да, я действительно встретил Лизочку совершенно случайно. И расцениваю это как подарок судьбы. Она тоже овдовела, и ничто не мешает нам теперь соединить свои судьбы.
Старик выражался несколько высокопарно, но, несомненно, был искренен. Катерина даже забыла о шоколадках, она смотрела на него во все глаза, и даже рот у нее приоткрылся.
– И что же было дальше? – спросила Ирина, ненароком взглянув на часы.
– Я был наивен, как щенок сенбернара, – ответил Василий Аполлонович, и тень набежала на его чело, – я думал, что наша с Лизочкой любовь никого не касается, кроме нас самих. Я думал, что в старости мы заслужили хотя бы несколько счастливых лет. Я жестоко ошибался. Оказалось, мои родственники так не считают.
– Как же они узнали о вас? – воскликнула Катерина, на глазах у нее заблестели слезы.
– Мы не скрывались. Мы много времени проводили вместе, ходили в театр, на концерты и в филармонию. Однажды мне показалось, что я увидел Илью. Не в филармонии, конечно, – старик усмехнулся, – а в кофейне на Невском. Племянница Милена навещала меня по субботам, так уж повелось издавна. Я несколько раз перенес встречи. Я хотел рассказать ей о Лизе и познакомить их, но Лизонька уговорила меня повременить. Женщины в этих вопросах гораздо проницательнее мужчин, – Василий Аполлонович улыбнулся Ирине. – Итак, наша идиллия продолжалась до тех пор, пока мне не позвонил как-то незнакомый мужчина и не сказал, что он – частный детектив, которого наняли следить за мной, и что он хотел бы об этом со мной приватно побеседовать. Сначала я решил, что это чья-то глупая шутка, но мужчина перечислил подробно мне весь предыдущий день, где мы были с Лизой, что делали и даже о чем говорили. Очевидно, он находился поблизости, а мы с Лизой были настолько заняты друг другом, что не замечали никого вокруг.
– Не вините себя, если он частный сыщик, то, наверное, сумел как-то изменить внешность и не бросаться в глаза, – со знанием дела сказала Ирина.
Она вспомнила убитого Линькова. Неказистой внешности был мужчина, кто на такого по собственной воле внимание обратил бы?
– Первым моим побуждением было обозвать сыщика мерзавцем и бросить трубку, – со вздохом произнес Василий Аполлонович, – но я сумел обуздать свой порыв и решил разобраться в этой истории. Я спросил у этого детектива, кто его нанял. Он в ответ как-то противно рассмеялся и сказал, что сообщит мне это при встрече. И что, если мы с ним договоримся, он представит своему заказчику такой отчет, который не бросит на меня ни малейшей тени. Я согласился на встречу, потому что сразу же заподозрил Илью. Видите ли, я в свое время под давлением жены пообещал ему, что включу его в свое завещание. Кстати, до недавнего времени так и было. В общем, мы встретились в людном месте в метро. Сыщик оказался весьма заурядным типом, к тому же нечестным. Он показал мне множество снимков нас с Лизочкой. Разумеется, на них не было ничего предосудительного, нам нечего стыдиться, но я-то хотел узнать имя его заказчика! Этот, с позволения сказать, детектив сделал мне коммерческое предложение. Он готов продать мне снимки и назвать имя заказчика за сумму в пятьсот долларов. Он, дескать, знает, что я человек не бедный, и такая сумма мне вполне по карману. А он, со своей стороны, обязуется сообщить заказчику, что я не встречаюсь ни с какой женщиной, а делю свое время между поликлиникой и шахматным клубом.
«Надо отметить, что Линьков свои обязательства выполнил», – подумала Ирина, вспомнив отчет покойного детектива, в котором он представил Василия Аполлоновича белым и пушистым кроликом-пенсионером.
– Через два дня мы встретились снова в торговом центре «Буффало»…
– Что вы говорите? – вскрикнула Катерина. – А когда это было?
– Позавчера, в двенадцать часов дня, – ответил Василий Аполлонович, удивленно покосившись на нее.
Чтобы развеять его подозрения, Ирина снова улыбнулась старичку так лучезарно, что он забыл про Катьку и смотрел теперь только на нее одну.
– И как вы думаете, кто оказался заказчиком? – старик горестно вздохнул. – Я-то думал, что все это происки Ильи, но каковы же были мои удивление и гнев, когда сыщик сказал, что разговаривала с ним и расплачивалась молодая женщина, как две капли воды похожая на Милену! Видя мое огорчение, сыщик усмехнулся и сказал, что проследил за заказчицей, он, дескать, всегда так делает, чтобы подстраховаться. После встречи с ним она села в машину Ильи – серая «Вольво»! Оказывается, они давно уже спелись за моей спиной, а делали вид, что терпеть не могут друг друга! Она звала его великовозрастным обалдуем, а он – кандидаткой в старые девы! Сыщик сказал, что Милена поставила перед ним задачу разузнать все о Лизе – кто она такая, как часто я с ней встречаюсь и не собираюсь ли, паче чаяния, на ней жениться. Если да, то вторым этапом задания должен был поиск каких-либо материалов, компрометирующих Лизу. Вряд ли они что-нибудь нашли бы, а только еще больше обозлили бы меня. Сыщик хоть и мерзавец, но все понял правильно, оттого и обратился ко мне.
– Ужасная история! – воскликнула Катя. – Что же с людьми делает жадность!
– Теперь они, конечно, не получат от меня ни копейки! – сердито сказал старик. – Вчера я переписал завещание.
– А им вы об этом сказали? – спросила Ирина очень серьезно.
– Еще не успел. Честно говоря, противно видеть их физиономии, – признался старик.
– Сделайте это, и как можно скорее! – посоветовала Ирина. – Чтобы ваши, с позволения сказать, родственники не питали никаких надежд.
– Неужели ты думаешь, что они дойдут до такой наглости, что могут нанять киллера? – спросила Катерина, которой обязательно нужно было назвать вещи своими именами, ну не могла она лишний раз промолчать…
Василий Аполлонович вздрогнул, потом тяжко вздохнул:
– Вы правы. Нет предела человеческой жадности.
За столиком установилось молчание. Ирина огляделась и заметила, что Катька успела-таки слопать ее шоколадку. И как только она умудрилась? Ее обжорству тоже нет предела!
Василий Аполлонович поглядел на часы и начал прощаться. Он поцеловал дамам руки, присовокупив, что очень рад был познакомиться, затем поглядел Ирине в глаза и сказал, что она не только красива, но и умна, и он желает ей дальнейших успехов в работе, и что теперь обязательно будет покупать все ее романы. Потом он спохватился, что слишком долго держит ее руку, и, чтобы Катерина не обиделась, сказал, что она тоже очень мила и привлекательна.
– Какой славный старик! – вздохнула Катя, глядя ему в спину.
Подруги вышли из кафе и наблюдали за тем, как Василий Аполлонович бодро переходит улицу. Вот он остановился на углу, и тотчас подошла к нему очень элегантная пожилая дама в черном пальто в талию и в черной шляпке. Дама была высока ростом и стройна, годы ничуть не пригнули ее к земле, да еще и носила высокие каблуки.
– Ай да Лизонька! – изумилась Катя.
– Да уж, вместе они смотрятся отлично! – согласилась Ирина. – И, кстати, ты обратила внимание на ее сумочку?
– Что-что? – Катька прищурилась и близоруко заморгала.
На небольшой дамской сумочке черной кожи Ирина разглядела золотистую монограмму – две скрещивающиеся буквы «С». Все женщины знают, что это означает «Коко Шанель».
– Видишь, значит, мы совершенно правильно угадали с духами, – улыбаясь, сказала Ирина.
– Дай Бог им счастья! – Катерина пригорюнилась, вспомнив своего профессора. – Как там мой Валик в Африке, среди диких племен?
– Думаю, что ничего себе, – ответила Ирина, – ест бананы и кашу из крупы кус-кус. И пишет на пальмовых листьях очередную главу своей монографии.
Катька сердито на нее посмотрела, но промолчала. Ирина взяла ее под руку.
– Давай-ка с тобой прогуляемся и поговорим, что нам дало общение со старичком.
– Какая душераздирающая история! – воскликнула впечатлительная Катя. – Эти старички – они прямо как Ромео и Джульетта, а родственники – как Монтекки и Капулетти!
– Думаю, у старичков все будет в порядке, – успокоила ее Ирина, – им не придется кончать жизнь самоубийством. А вот мы с тобой, кажется, далеко не продвинулись. Только подтвердилось еще раз, что покойный сыщик Линьков был человек непорядочный и со всеми проделывал такой же трюк, как и с Варварой Окуневой. Впрочем, мы в этом и не сомневались.
