— С удовольствием. А как мое небольшое задание, сэр Генри? Не получилось?
— Обижаете, Холмс. Не скажу, что это было так уж просто, но нет ничего не возможного, если обладаешь связями и весом в нужных местах, — тут он многозначительно похлопал себя по карману, — а с этим у Баскервиллей все в порядке.
Теперь, когда я был уверен в завтрашнем дне, то мог позволить себе расслабиться. Вечер мы с Ватсоном провели в приятных беседах и поездке по городу, а ужинали в знаменитом La Maurice в компании четы Баскервилль и тех друзей сэра Генри, которым он пожелал представить наши скромные персоны. Леди Баскервилль была само очарование. Она же снабдила нас полезными рекомендациями по поводу завтрашней поездки. Завершением вечера стала шикарная спальня в ультрасовременном стиле, прятавшаяся за фасадом старинного особняка. Сэр Генри не был бы самим собой, если бы не постарался обставить наше пребывание со всевозможной роскошью. Однако все это предлагалось с таким искренним радушием, что почти не вызывало дискомфорт.
Следующим утром мы выехали по направлению к Туру. Погода стояла ясная и живописные развалины, попадавшиеся нам по дороге, приятно щекотали воображение. Наш водитель горел энтузиазмом поделиться всем, что знал об этих местах сам и мы с пользой провели три часа, пока в глубине долины не показался замок д’Артиньи. Это было красивое строение в архитектурном стиле XVIII века. Надо сказать, что в любое другое время он служил лишь одним из многих отелей своего класса, расположенный в бывшем частном особняке. Но с тех пор, как французская гильдия парфюмеров учредила приз имени его бывшего владельца, все номера на данное мероприятие выкупаются оптом за год вперед и посторонних людей здесь практически не бывает. Я мысленно поблагодарил Ватсона, которому однажды пришла в голову мысль стать моим летописцем, ибо сэр Генри намекнул, что возможностью попасть сюда я был обязан в первую очередь известности своего имени. Иначе, мне еще долго пришлось бы искать встречи с нашим неуловимым профессором Снейпом. По моим сведениям, он был одним из главных номинантов сегодняшнего мероприятия и должен был появиться среди гостей.
Парадный вход д’Артиньи выглядел слегка помпезно, но изящно. Когда в роскоши присутствует вкус и мера, то она не подавляет, а заставляет гордо выпрямить спину. Мы зарегистрировались и поднялись по белокаменной лестнице на второй этаж. До начала торжественного мероприятия оставалось пару часов. В холле уже дефилировали нарядно одетые мадам и месье, так что и нам с Ватсоном было пора переоблачаться. Мне хотелось до поры до времени оставаться незаметным, а для этого главное было — не отличаться от большинства.
Признаюсь, я волновался. Мне впервые предстояло встретиться лицом к лицу с человеком, так долго занимавшим мое воображение и исход этой беседы был непредсказуем. С того момента, как мисс Грейнджер впервые познакомила меня с волшебным миром прошло десять лет. Все павшие были давно похоронены, победители награждены, а побежденные исчезли в анналах истории. Покрытая чарами Визжащая хижина стала скорбным памятником тех событий и мало кто, проходя мимо осмеливался произносить вслух имя Северуса Снейпа. И все же, были люди, для которых еще не стояла точка в этой истории. Чего я ожидал от нашей встречи? Да чего угодно: от полного нежелания идти на контакт до отрицания самого факта знакомства Снейпа с Ватсоном, и даже применение волшебства. Об этом думать не хотелось. Я изложил Ватсону свои соображения и описал возможные последствия.
— Снейп легко может стереть нам память, так что в целом дело не самое безопасное.
— Но мы же не арестовывать его собираемся, — возразил доктор. — Лично я хочу лишь еще раз поблагодарить за спасение и убедить, что не стоит отказываться от своего прошлого.
— А мне любопытно заполнить пробелы в ходе событий второго мая 1998 года. Не поверите, Ватсон, но все эти загадки до сих пор не дают мне покоя. Одно дело предполагать, а другое — знать наверняка.
— Охотно верю, мне и самому любопытно.
— Но помните, Ватсон, мы должны поговорить с ним без свидетелей, и ни в коем случае не выдать себя раньше времени.
— Я постараюсь, Холмс.
Последний раз бросив взгляд в зеркало, мы с Ватсоном направились в павильон c говорящим названием La cite des parfums.
Мне больше по душе лаконичный английский стиль, но я вполне понимаю, почему Франция привлекла, например, сэра Генри. Французам, как никому другому, свойственны природная живость и оптимизм. Их мимика богаче, и всему облику присущ неуловимый шарм, который они словно транслируют на окружающих. Вручение парфюмерной премии в исполнении англичан было бы похоже на очередное заседание парламента, а тут мы попали в непринужденную атмосферу, где даже незнакомые люди чувствуют себя как давние приятели. Чего стоил лишь один оркестр, наполняющий зал звуками французского шансона. У дверей гостей встречал метрдотель, который любезно показал наши места. Оказавшись за одним из круглых столов, мы с Ватсоном вежливо раскланялись с соседями и огляделись. Сам павильон был очень красив. Дорогие ткани, высокие потолки, свечи в хрустальных канделябрах… Словом, Ватсон лучше меня описал бы эту красоту, поэтому я сосредоточился на гостях.
Записки доктора Ватсона.
Да простит меня читатель, но я никак не мог позволить Холмсу самому описать финальную сцену этой истории. Его способности сыщика феноменальны, чего не скажешь о писательском таланте. Безусловно, все детали будут им тщательно задокументированы, но станет ли этот документ интересен широкому кругу читателей? Лично я считаю, что, опуская подробности, Холмс мало стимулирует читательское воображение.
Итак, стараясь выглядеть как можно более непринужденно, я скользил взглядом по залу в поисках интересующей меня личности, когда Холмс неожиданно наступил мне под столом на ногу.
— Это он, — одними губами прошептал он, указывая на человека во фраке, в этот момент как раз входящего в зал.
— Вам показалось, — отмахнулся я, едва взглянув на вошедшего. — Он слишком молод, да и вообще, не похож.
— А вы присмотритесь повнимательнее, — усмехнулся Холмс.
Доверяя интуиции сыщика, я присмотрелся. Да, рост, фигура — все подходило, но тем не менее я не узнавал своего спасителя. Приятная улыбка совершенно изменила выражение его лица и даже черты казались другими… Но вот он повернулся, заговорил с кем-то и сел на свое место, сделав эффектный разворот… Профиль на фоне голубых занавесей выглядел по-снейповски безупречно.
— Не может быть! Он выглядит словно совсем другой человек. Может быть дело в каком-то волшебстве?
На секунду мне показалось, что черты лица Снейпа слегка поплыли, хотя это мог быть эффект от свечей.
— Вполне возможно, — ответил Холмс. — У волшебников существуют чары, отвлекающие внимание и многосущное зелье, изменяющее облик. Но тогда Снейпу пришлось бы использовать их постоянно, а это не удобно. Так что я думаю, тут дело в каком-нибудь эликсире молодости. Кстати, я слышал, что некоторые волшебники все еще живут до 150 лет. Как-то же они это делают!
— Ничего себе! — изумился я. — Я этого не знал. На болотах он выглядел гораздо старше. А может, мне показалось… В любом случае, Снейпу сейчас должно быть около пятидесяти.
— Сорок восемь, если быть точным.
— А этому человеку на вид не больше тридцати пяти!
— Терпение, Ватсон! Все выясниться, обещаю вам. Сейчас перед нами восходящая звезда парфюмерного искусства, мсье Оливье Польже, кстати, рядом с ним сидит его отец, Жак Польже…
— Отец? — совершенно сбитый с толку, я подумал, сколько же еще сюрпризов принесет сегодняшний вечер.
Официальную часть мы просидели на местах для гостей. Как человек, мало что понимающий в искусстве парфюмерии, я услышал много нового. Оказывается, парфюмерная награда Prix Francois Coty была учреждена сравнительно недавно и стала чем-то вроде конкурса на «лучший нос года». Кроме приличной денежной премии, её обладатели получают еще и престижный довесок в виде новых контрактов и повышения своей рыночной стоимости. Так что Холмс был прав говоря, что волшебник Северус Снейп весьма преуспел на маггловском рынке. Как и ожидалось, он стал обладателем главного приза этого года и по окончанию церемонии мы с Холмсом совершили маневр, переместившись на позицию, мало-помалу приближавшую нас к месту, где стояли победители. Гости выстраивались в линию, чтобы поздравить коллег, и, сказав несколько приветственных слов, плавно двигались дальше в открытые двери столовой, где готовился торжественный банкет. Наконец, наш черед настал, и я сделал шаг вперед.
— Поздравляю вас, мсье, — вымолвил я и с облегчением увидел, как на лице парфюмера появляется широкая улыбка.
— Благодарю, мистер Ватсон, — сказал парфюмер, разом опровергая все мои сомнения. — Я был уверен, что мы с вами еще встретимся. Хотя, признаюсь, что совершенно не ожидал увидеть вас здесь, — сказал он, пожимая мне руку.
