class="p1">– Мам, только жить в шпионском боевике и смотреть его – разные вещи, – вдруг задумалась Яна о том, сколько лжи в кинокартинах, на которых ей довелось работать. Там все героини сразу брали себя в руки, плакали, как бойцы, глубоко внутри, и тремора у них не наблюдалось, даже когда на тех надевали наручники. Яна бы на их месте, наверное, потеряла сознание или вообще наделала в штаны.
– Да не тряситесь вы так. Хотели бы отобрать ноутбук – уже бы отобрали. Да и цена вопроса не так велика, чтобы засады устраивать. Полтора миллиона – не те деньги.
Ноутбук, очищенный от отпечатков, уложили в пакет. Страшно было избавляться от власти над мужем, который угрожал. С другой стороны, и причина всех этих угроз исчезнет. Каждый получит, что хочет. Машина остановилась на перекрестке, мама и Максим пожелали удачи Яне и высадили ее у соседнего с банком здания.
У входа в банк на лавочке играл в бродилку на телефоне помятый утренними судами Володя. Сказал, что Никиты пока не было – одни только пенсионеры шныряют. Яна задымила электронной сигаретой и параллельно написала мужу: «Ну ты где?» – ответа не последовало. Спустя несколько минут Яна позвонила Никите – тишина. Некурящий Игорь вышел из холла и нервничал вместе с ней: к нотариусу чудом удалось втиснуться в плотное расписание и пропустить время очень не хотелось. Яна упомянула, что мама уже ожидает с паспортом в приемной.
Никита явился с опозданием почти на полчаса. С собой у него был спортивный рюкзак, который он брал на хайкинг, и засаленный потными пальцами подарочный крафтовый пакет. Никита практически не изменился. Да и времени прошло немного, они с Яной не виделись всего ничего. Просто это время показалось целой пропастью. И теперь им предстояло полить бензином навесной мост над этой пропастью и чиркнуть зажигалкой.
– Че хмурые такие? – выбесил он Яну своей плутовской улыбкой.
Его встретили молча. Все вчетвером одновременно зашли в банк. Касса за стеклянной дверью был свободна, поэтому, взяв талончик, они сразу протиснулись в укромную комнатку.
Никита поставил пакет на стойку перед кассой и, пока оператор разговаривала по телефону, обратился к Игорю:
– Слушай, давай мы с тобой сразу к нотариусу, с Галиной Ивановной все подпишем? Разделимся, чтобы времени не терять да и не тереться тут всем кагалом. Пошли, пошли, они тут с деньгами сами разберутся. Я доверяю людям, в отличие от Яны Константиновны.
– Да постой ты! – Яна занервничала и посмотрела на Игоря, давая понять, чтобы тот никуда не шел. – Паспорт твой нужен, Никит.
– На хрена тебе мой паспорт? Это ты отказалась вслепую брать и захотела проверку. Оформляй на свой. И оплачивай сама. Это не мне надо, я свою часть выполнил: бабки принес. – Никита загрузил пакет в отсек для денежных средств.
Яна осеклась и сдержала поток мата, который чуть не хлынул из нее и вулканической лавой не обратил присутствующих в пепел.
– Как тебя зовут? Игорь? Слушай, правда пойдем уже. Не хочу тут время терять.
– Ну пойдем… – Игорь посмотрел на Володю, стоявшего в дверях, чтобы не толпиться у кассы. Не встретив протеста во взгляде партнера, Игорь вышел в холл вслед за Никитой.
– Володь, разве мужики, предавшие бабу, ведут себя так? – ерепенилась Яна. Как-то по радио она услышала фразу «самые близкие чужие люди», так вот – они были самыми чужими из когда-то близких людей.
– Еще и не так ведут, – не удивился поведению Никиты адвокат.
Кассир закончила свои дела и обратилась к посетителям. Яна положила в передаточный лоток свой паспорт.
– Забей, никак не реагируй на его выпады. Прямо сейчас это все закончится, потом вас разведут.
Счетчик банкнот строчил громко и долго, как бесконечная пулеметная очередь. Яна затаив дыхание ждала окончания этого утра и того момента, когда она направится домой без бремени беспокойства и на руинах брака построит собственную жизнь.
– Блин, что так долго? – Яне каждая секунда казалась вечностью.
– Сколько там денег, ты говорила? Что-то и правда долго. – Володя пытался рассмотреть, что происходит по ту сторону клиентского окошка.
– Должно быть полтора миллиона.
– Да ты гонишь! Овер до фига купюр! Полтора бы нам уже давно отслюнявили. Подскажите, какая там уже сумма? – Володя наклонился к отверстию в окне.
Кассир сделал знак подождать и через несколько секунд, когда треск аппарата стих, назвала сумму.
– Семь пятьсот. И, кстати, тут 26 купюр – меченые. Сейчас их перепроверю.
Яна сползла по стенке на пол и схватилась за голову, запустив пальцы в волосы. Казалось, даже стекла солнцезащитных очков дребезжат от внутренней дрожи.
– Твою мать… – Володя, уже повидавший не раз всякие подставы среди своих клиентов-уголовников, совсем не ожидал чего-то подобного в семейном деле. – Ян, быстро звони маме, чтобы она уходила на хрен с ноутбуком. И что бы сейчас ни происходило – молчи, лучше говорить буду я.
Яна совладала с тремором и набрала номер Максима:
– Берите ноутбук и уходите, сейчас же! Никита уже дошел до вас? – тараторила она в телефонную трубку.
– Да, только что. Что случилось? – Максим говорил тихо и спокойно.
– Эта тварь подложил деньги. А там мой паспорт! – практически выла она.
– Сколько подложили?
– Семь с половиной миллионов.
– А должно быть? – чеканил вопросы, будто мяч, Максим.
– Полтора.
– Переписка была про деньги и ноутбук в одном предложении? – пытался максимально быстро он прояснить ситуацию.
– Да, естественно.
– Пять минут продержись, Ян. Все решим.
– Подождите, пожалуйста, не оформляйте на меня проверку денег! – крикнула Яна кассиру.
– Девушка, с вас двадцать одна тысяча рублей. – Сотрудница банка, не проинструктированная на такие случаи, старалась разделаться со странной клиенткой.
– Отдайте мне паспорт. Я не буду забирать деньги. – Яна отложила телефон и припала к окну кассы.
– Что за цирк вы устроили? Оплачивайте проверку денег и уходите, не задерживайте очередь.
– Простите великодушно, мы кошелек в машине оставили, сейчас нам принесут, и мы рассчитаемся, – тянул время Володя, который заметно нервничал и тоже закончил разговор по телефону.
– А из этих нельзя? – манерно оглядела она миллионы.
– Из этих нельзя! – твердо стоял на своем Володя.
Долгое ожидание стучало пульсом в висках Яны. Впервые в жизни она понимала, что бежать некуда и что, возможно, сейчас она может отъехать на срок до семи лет, – это она примеряла на себя обрывки фраз из разговора Володи с Игорем. Несправедливость била ее током, казалось, что воздух наэлектризован: просто возвращая деньги отца, она может оказаться на нарах. И что в этой ситуации Никита – Господь Бог, не милосердный и не готовый к раскаянию.
* *
