была другая причина, не правда ли? – продолжила Стерхова и положила перед ним записную книжку, открытую на букве «Д». – Как вы объясните эти записи Руфи Адамовны?
– Впервые их вижу.
– Ага… Тогда я официально вам сообщаю, что вы подозреваетесь в убийстве актрисы Тепляковой.
И тут Дубасов словно осатанел, вскочил на ноги и забегал по кабинету.
– Я ничего такого не делал! Я ни при чем! Это недоразумение!
– Сядьте на место, – Сказала Анна и положила на стол фотографию, где он стоит за кулисами рядом с ее тетушкой. – Зачем вы приходили в театр в день гибели Тепляковой? Что вы делали за кулисами?
Взглянув на фотографию, Ефрем Петрович сел на место.
– Когда это было?
– Второго января восемьдесят девятого года.
– Да вы смеетесь! Как я могу помнить?
– Знали Теплякову?
– Ее знали все театралы города.
– Лично были с ней знакомы?
– Не довелось.
– Так что вы делали за кулисами в день ее гибели?
Мучительно сморщившись, Дубасов выдавил:
– Причина могла быть только одна – я пришел, чтобы отдать деньги вашей тетушке. Как правило, я забегал к ней только за этим и всего на несколько минут.
Стерхова придвинула к нему записную книжку.
– Объясните происхождение этих денег.
– Видите ли… Нас с вашей тетушкой связывали не только театральные костюмы…
– Конкретнее!
– Я сбывал для нее старинную ювелирку.
– Откуда у Руфи Адамовны взялись ювелирные украшения на продажу? – Стерхова записала несколько строк в протокол, дав ему время подумать.
– По словам вашей тетушки, драгоценности достались ей от родителей мужа. Его отец был из богатой семьи. – Дубасов вытащил из внутреннего кармана пиджака пачку бумаг. – Знал, что разговор коснется именно этой темы. Расписки в получении денег я сохранил.
– Чьи расписки? – спросила Стерхова.
– Руфь Адамовна всегда писала расписки за каждую полученную сумму. – Он ткнул пальцем в фотографию: – Напомните, когда это было?
– Второго января тысяча девятьсот восемьдесят девятого года.
– А теперь давайте посмотрим. – Он придвинул к себе записную книжку и повел волосатым пальцем по строчкам. – Вот, пожалуйста! Второго января восемьдесят девятого года она получила от меня пятьсот рублей.
Анна заглянула в записи и удивленно сказала:
– Так…
Дубасов тем временем рылся в своих бумагах.
– А вот расписочка за эту дату на ту же сумму с подписью вашей тетушки!
– Значит, вы приходили ко мне с тем, чтобы продолжить сотрудничество? – догадалась Анна.
– Вы очень прозорливы… – Дубасов скромно опустил глаза. – Я предполагал, что Руфь Адамовна оставила вам в наследство какие-то украшения. За две недели до смерти она попросила меня продать брошь с изумрудным кабошоном в окружении бриллиантов. Ничто не предвещало несчастья, я нашел покупателя, но ваша дорогая тетушка скончалась. А покупатель ждет до сих пор. Вот я и отправился к вам.
– Почему не сказали правду? Почему стали врать?
– Узнал, что вы следователь. Испугался. Проявил малодушие.
Стерхова записала несколько строк и придвинула ему протокол:
– Распишитесь и можете быть свободны.
Дубасов расписался и с видимым облегчением вышел из кабинета. Проводив его взглядом и дождавшись, когда закроется дверь, Анна порвала протокол и бросила обрывки в корзину.
Как бы ни было горько, оставалось только одно: признать, что перспективный подозреваемый испарился.
Но небеса уже внимали ее молитвам – через несколько минут позвонила Красноперова.
– Анна Сергеевна, послушайте. У меня для вас информация. Вы как-то спрашивали про архивы. Так вот, вчера кладовщица обнаружила в подвале завал из старых конторских книг. Сначала я приказала все выбросить, но вспомнила, что вы этим интересовались, и решила сначала показать их вам.
– Благодарю вас! Правильно сделали. – Взглянув на вошедшего Семенова, Анна пообещала: – Через полчаса мы с моим сотрудником будем у вас.
Начав снимать пальто, Игорь Петрович замер, потом, натянув его снова, стал застегивать пуговицы.
– Куда поедем?
– В театр, – ответила Стерхова.
– Зачем?
– Предстоит поработать с документами.
– Бухгалтерский учет?
– Скорее, конторские книги, не подлежащие архивированию.
– Задачу поставите на месте?
– Как только определимся. Шансов мало, но, может быть, нам повезет.
С кладовщицей тетей Раей Стерхова и Семенов встретились в кабинете директора. Она проводила их в подвал, где в небольшом закутке были свалены старые конторские книги.
– Ну, вот. – Тетя Рая описала рукой дугу. – Смотрите. Если что-нибудь нужно, забирайте. Все равно – на выброс.
Анна огляделась и вынесла резюме:
– Сюда нужно поставить стол со стулом и организовать дополнительное освещение.
– Сейчас скажу, чтобы сделали: – пообещала кладовщица и направилась к лестнице.
– У вас будет две задачи, Игорь Петрович, – сказала Стерхова. – Первая: найти журнал выдачи костюмов в аренду за восемьдесят восьмой год.
– Что в нем искать?
– Розовое бальное платье. Вероятное время выдачи – ноябрь.
– Ориентировка расплывчатая.
– Чуть позже сброшу эсэмэской его инвентарный номер. Так будет проще.
– Конкретно какие данные смотреть?
– Дату выдачи, дату возврата, имя арендатора.
– А если не найду?
– Скорее всего, так и будет.
– Какая вторая задача?
– Эта – посложнее. Необходимо найти журнал регистрации списаний постановочных средств. Там должен быть отдельный перечень по костюмам. Ищите то же самое платье. Нужна дата снятия с баланса, то есть списания.
– А если не найду?
– Значит, не повезло.
Семенов поворошил кучу конторских книг и удрученно заметил:
– Работы здесь много.
Поднявшись по лестнице, Стерхова вышла на улицу и позвонила Богомоловой:
– Светлана Михайловна, нужна ваша помощь.
– Слушаю вас.
– Помните розовое платье из «Бесприданницы»?
– Как же не помнить.
– Нужен его инвентарный номер. Он сохранился? – спросила Анна.
– Конечно. Сохранять аутентичность экспонатов наша первейшая задача. Подождите, не вешайте трубку. – Послышались шаги, и через минуту Богомолова снова заговорила: – Записывайте. ПД, тире, восемьдесят семь шестьсот девяносто восемь.
– Спасибо!
– Да что вы! – воскликнула Светлана Михайловна. – Это мы должны вас благодарить!
Закончив разговор, Стерхова тут же отправила инвентарный номер эсэмэской Семенову.
По дороге в управление, буквально на полпути, ей позвонил Штурм и сообщил, что напечатал фотографии с негативов.
– Как вам их передать?
– Сможете подъехать к управлению? – спросила Анна. – Минут через двадцать.
– Хорошо, – согласился Штурм. – Встретимся там.
Когда она приехала к управлению, Илья уже был на месте. Анна пересела в его машину и, получив конверт с фотографиями, предупредила:
– Есть еще одно дело. – Достав из сумочки фотографию с тетушкой Руфью и Тепляковой, она отдала ее Штурму. – Что скажете?
Он внимательно изучил изображение и через минуту резюмировал:
– Качественный снимок. Хорошая композиция, дорогой объектив и бумага… – Он посмотрел на оборот. – Бумага марки ORW, производства ГДР. Если помните, на такой же бумаге напечатали фотографию с мертвой девушкой. Из чего делаю вывод: обе фотографии делал один и тот же человек, профессиональный фотограф. Это неточно, но вероятность очень высокая.
Спрятав фотографию в сумочку, Стерхова
