столько времени? Ведь с момента, когда вы с ребятами нашли клад, прошло больше года?
– Год и четыре месяца.
– Вот видишь! Почему сейчас у бабки с сыном все так обострилось, что они решились на похищение Анечки, а потом и убийство?
– Я сам виноват. Не надо было мне путевку в этот Таиланд покупать. Будь он неладен! Как чувствовал, что не надо! Но так удачно совпало. И тур с хорошей скидкой нам знакомые предложили. И премию мне заплатили по итогам года. И главное, Анечка так радовалась! Вот я и подумал, эх, была не была! Никогда не летал за три моря. Другие летали, а я нет. И дернула меня нелегкая. Решил, а чем я хуже?
– Так вы с Анечкой оплатили полет на дорогой курорт? И об этом откуда-то стало известно бабке Сусанне с ее сыном?
– Да.
– Так вот в чем все дело!
Что же, теперь было понятно. Степан понадеялся, что эта его крупная трата укроется от завистливых глаз его врагов. Но те оказались хитрее. Откуда-то они были хорошо осведомлены обо всех тратах Степана. И как только он произвел такую крупную покупку, немедленно забили тревогу.
Саша мог себе представить, какая злость охватила мать с сыном, когда они узнали, что воришка, умыкнувший их клад, вознамерился потратить его на собственные удовольствия. Да ладно бы сам отдыхать полетел, но он еще и свою подружку с собой прихватил. Это уже не лезло ни в какие рамки. И преступники решили: хватит им ждать, пришло время действовать решительно. А то этот тип может вообще из Таиланда назад не вернуться. И где его потом разыскивать? У них-то денег на перелет через всю страну нет.
И Саша сказал:
– Я поеду с тобой и помогу тебе задержать преступника.
Степан подал руку, и друзья обменялись рукопожатиями. В глазах Степана вновь горел тот же самый огонь. Но теперь Саша знал его происхождение, и, по идее, это пламя больше не должно было пугать его, вот только отчего-то это правило с ним не работало.
В солнечных лучах Трушино выглядело совсем иначе, чем вчера, когда оно предстало перед друзьями хмурым и серым местом. Ничего удивительного в этом не было, они со Степаном приехали в эти края в тот момент, когда на улице уже смеркалось. Отсюда и мрачность восприятия. Зато сегодня не стало видно длинных теней, которые пугающе ползли от высоких деревьев, перекрывая собой дорогу. Теперь в лучах солнца вокруг все искрилось и сверкало. И даже в глубоких оврагах, в которых вчера копилась пугающая тьма, сегодня были лишь красивые лиловые тени. Увы, легкомысленная погода совсем не соответствовала настрою, который привел друзей снова на берег Волхова.
– Где этот дом?
– Это не совсем дом.
– А что?
– Страусиная ферма. Верней, страусиный спортивный клуб. Разводят там страусов. Устраивают с ними бега. А для желающих у них есть несколько страусов для прокатных покатушек.
– И эта ферма принадлежит бабке Сусанне с сыном?
– Нет, что ты! Костя там просто работает. Случается, что и ночевать остается. У него там комнатка служебная выделена.
– Но я думал…
И тут Саша прикусил. Какое кому дело, что он там думает.
– И ты думаешь, Костя сейчас тоже там?
Саша не мог скрыть своего удивления. Окажись он на месте Кости, то сегодня бы точно не смог думать о работе. И служебная площадь была бы последним местом, где он мог оказаться.
Но Степан был уверен:
– Там он! Больше ему быть просто негде!
– А если он уже знает про то, что случилось с его матерью? Наверное, захочет быть с ней рядом?
– Все равно, он там, – упрямо произнес Костя. – В страусятнике с работниками негусто. Хозяин там прижимистый, да и доход со страусов не ахти какой шикарный. Так что там один Костя сегодня. А после полудня к ним должна приехать большая группа на занятия. Для них нужно страусов подготовить, а после занятий и прогулки птиц надо встретить и обиходить. Дел там очень много, а из работников никого. Костя будет там.
– Ты так хорошо осведомлен о его жизни?
– Эту группу, которая якобы приедет кататься сегодня, я сам и организовал. На самом деле, никто не приедет. Но я сделал заявку на страусиную ферму, чтобы точно быть уверенным в том, что Костя там будет.
– Ты же говорил, что Костя тебя туда сам пригласил.
– Пригласил, – кивнул Степан. – Потому что для него это удачно совпало. И работу свою выполнит, и со мной разберется.
Но Саша продолжал сомневаться.
– Допустим, Костя еще не знает о том, что случилось с его матерью, что она находится в больнице.
– Кто в больнице? – переспросил Степан.
– Бабка Сусанна.
– Разве она не умерла?
– Сейчас уже не знаю. Но была жива.
– Это невозможно.
– Во всяком случае, когда я разговаривал с полицией, то они сказали, что доктора Добролюбова сразу увезли в морг, а бабку повезли в больницу. Раз в больницу, значит, надежда еще есть?
Степан молча кивнул в знак согласия.
– Но мы с тобой говорим о Косте, – напомнил ему Саша. – Как ты себе представляешь, он сам только что убил Анечку. Как он может в таком состоянии думать о работе?
– Может. Это мы с тобой люди высокой нервной организации, для нас убить – это непросто. А ему что страуса завалить, что с человеком разобраться, один хрен.
– Все равно странно. Костя думает, что к нему скоро толпа народу подвалит. И зовет тебя, чтобы с тобой разобраться. Судя по тому, как он поступил с Анечкой, он и тебя убить может. Зачем ему это делать при свидетелях?
– Так ведь свидетелей-то как раз и не будет.
– Но он же об этом не знает. Он ждет большой наплыв посетителей. И зачем-то зовет тебя на разборки.
Степан пожал плечами.
– Тогда не знаю, что у него на уме. Но мне все равно. Костя с матерью грозились убить Анечку, и они свою угрозу выполнили. Вот что я знаю! И мне теперь все равно, что он там задумал, я хочу расквитаться с ним за все.
Но Саша считал, что как раз нужно разобраться в том, что за ловушку приготовил Костя.
И он произнес:
– Я продолжаю считать, что нужно обратиться в полицию. Этот человек опасен.
– Я тоже опасен! Не нужно нам с тобой полиции. Достаточно того, что ты их к Анечке вызвал.
Саша кивнул. Звонок в полицию он все же сделал. Но вот дожидаться их приезда
