– Конечно, мам.
– Приехал мой друг из Флориды, мистер Гриффин. Ты не могла бы побродить еще пару часиков, чтобы мы с ним побыли наедине?
– Пару часиков? – Ничего себе!
– Да. Мы долго не виделись, нам нужно кое о чем поговорить.
Мама издала откровенно неподдельный любовный вздох. Я была в шоке.
– Конечно, мам. Я в кино схожу. Домой приду часов в десять.
– Да, в десять часов подойдет, – сказала она на октаву выше, чем обычно.
Я повесила трубку.
Невероятно!
Я провела еще два часа в компании с Джулией Робертс, а потом почувствовала себя такой уставшей, что направилась прямиком домой, наплевав на мамины сексуальные нужды. Боже, она ведь недавно ломала бедро. Разве она забыла об этом?
К счастью, на сей раз мама и мистер Гриффин были уже одеты. Они сидели на кухне и пили кофе. У мамы раскраснелись щеки, на ее голове царил полный хаос.
– Рад снова видеть вас, Жаклин. – Мистер Гриффин принадлежал к старой школе, то есть встал, когда я вошла в комнату, и протянул руку.
Я пожала ее, он слегка поморщился.
– Все нормально? – спросила я.
– Да. Спина вот немного болит, – отозвался он.
Интересно, почему же это?
– Мы заказали пиццу. Ты неголодна?
– Нет, я поела. Я собираюсь спать. Алан звонил?
– Он еще раньше сказал мне, что собирается провести время со старыми друзьями, придет поздно.
Я пожелала им спокойной ночи, приняла горячий душ и забралась в кровать, решив на этот раз не принимать снотворного.
Через сорок минут разглядывания потолка я услышала громкие стоны, доносившиеся из гостиной.
Я приняла две таблетки и, накрыв голову подушкой, уснула.
Фуллер лежит на койке в своей камере. Время уже за полночь, ему пора спать. Необходимо хорошо выглядеть в суде. Внешний вид решает все.
Он знает, что за ним постоянно наблюдают присяжные. Пытаются заметить обман или проявление чувства вины. Он покажет им только то, что захочет сам.
Сцена со рвотой была его шедевром. Кусок мяса несколько дней гнил внутри матраца. Размером меньше виноградины, он вонял так, что от его запаха возникала тошнота. Бросив его в рот, Фуллер испытывал дурноту. Отвратительно, но эффективно.
Но настоящее представление начнется, когда он будет давать показания. Он припрятал немного красного перца – гораздо более эффективное средство для выжимания слез.
Он понимает, что дело скоро закроют. Гарсиа собирается закончить все до Дня благодарения: присяжные, считает он, захотят вынести вердикт до праздников. После этого остается два дня на дачу показаний и один на завершающее заседание.
Пока что все идет, как надо.
Единственный неприятный момент – когда Гарсиа сказал ему о пленке. Какой-то охранник из окружной связался с адвокатами Фуллера, предлагая им купить запись разговора с Джек в тюрьме. Шантаж – вот как это называется. Плати, или я отдам эту пленку прокурору.
Фуллер заплатил. Ему пришлось воспользоваться помощью Гарсии и избавиться от нескольких вещей в доме – украшений Холли, подписанной литографии Дали, которую его жена купила на модельные доходы, своего «лексуса».
Фуллер взволновался было, что Гарсиа, узнав об обмане, может повернуть против него. Но жуликоватый ублюдок даже глазом не моргнул. Более того, он виртуозно использовал запись, чтобы дискредитировать Джек Дэниелс.
Кто говорит, что приговор нельзя купить?
Так что единственной проблемой были головные боли. Они мучили его все сильнее и сильнее. Он не говорил об этом докторам – все должно выглядеть так, будто он полностью излечился. Если головная боль, склонявшая его к убийству, осталась до сих пор, то его не выпустят, это точно. Поэтому приходится обходиться тайленолом и своей волей.
Но он не сможет долго сдерживаться.
Когда головная боль так усиливается, есть только один способ избавиться от нее.
– Еще несколько дней, – утешает он себя. – Потом я свободен.
У Фуллера есть планы на День благодарения. Нужно будет заглянуть домой к Дэниелс. Немного убавить боль в голове. Он слышал, что Джек живет с матерью и бывшим мужем. Вот будет забавно убить их у нее на глазах, а уж потом оторвать ей руки.
– Убийство. Вот оно, отличное болеутоляющее.
Через некоторое время он засыпает с улыбкой на лице.
– Доктор Юрчик, сколько операций на головном мозге вы провели за восемнадцать лет работы хирургом?
– Таких операций я выполнил несколько сотен, – доктор Роберт Юрчик ответил низким, зычным голосом, излучающим авторитет.
– Была ли одна из них сделана подсудимому, Барри Фуллеру?
– Да.
– Каково было его состояние в тот момент?
– Его доставили с экстрадуральным кровотечением в результате попадания пули в верхнюю правую часть черепной кости. После сканирования выяснилось, что у пострадавшего имеется новообразование в лобной доле.
– Не могли бы вы объяснить поподробнее, для неспециалистов?
– В результате попадания пули произошел разрыв внешних менингов. Менинги – это мембранные слои, покрывающие мозг. При повреждении этих тканей началось кровотечение, кровь попала в пространство между мозгом и черепной костью. Поскольку череп представляет собой закрытый объем, кровь давила на мозг, в результате чего могла бы наступить смерть, если бы не была сделана трепанация черепа.
– Значит, чтобы снизить давление крови на мозг, пришлось сделать трепанацию?
– Да.
– Тогда же вы и удалили опухоль в лобной доле?
– Да.
– Насколько велика была опухоль, доктор?
– Приблизительно сорок граммов, два сантиметра в ширину.
– Ваша честь, присяжные заседатели, я хотел бы представить вам вещественное доказательство «Ф», – опухоль, удаленную из головы Барри Фуллера.
Со стола защиты принесли стеклянный сосуд, в котором плавал в формальдегиде небольшой серый предмет. По залу прошел шум, судебный пристав начал передавать сосуд по кругу.
– Это та опухоль, которую вы удалили у подсудимого, доктор?
– Кажется. Да, она.
– Сколько подобных операций вы проделали? Трепанаций черепа я имею в виду.
– Сотни.
– Были ли в вашей практике случаи, когда после трепанации черепа, выполненной для снижения давления крови после травмы, у пациентов наблюдалась амнезия?
– Да. Почти восемьдесят процентов пациентов с подобным кровотечением страдают амнезией. Более того, после таких операций пациентов некоторое время следует держать под наблюдением, потому что они могут проснуться, не зная, где они и что с ними произошло.
– Бывали ли случаи, когда пациент не помнил событий нескольких последних дней или даже недель?
– Да. И более того. Был один пациент, доставленный с экстрадуральным кровотечением после автокатастрофы. Так вот, у него выпали из памяти пять лет жизни до аварии. Он не помнил, что был женат, и не узнавал своих детей.
– Но память все же вернулась к нему?
– Лишь небольшая часть утраченных воспоминаний.
Да, кажется, наша команда продувала.
– Я бы хотел задать вопрос об изменении личности. Как вы считаете, доктор Юрчик, может ли новообразование в лобной доле мозга вызвать столь значительное изменение личности, что человек обретает необходимую потребность к совершению убийства?
– Да, может.
Перешептывание по всему залу. Гарсиа с довольным видом повернулся к присяжным. Либби бросила на меня короткий выразительный взгляд.
– Пожалуйста, продолжайте, доктор.
– Лобная доля отвечает за осознание человеком самого себя. Я сталкивался более чем с дюжиной случаев, когда повреждение лобной доли мозга – в результате аварий или появления опухолей – вызывало такое изменение личности, что даже члены семьи не могли узнать этого человека.
– Известны ли случаи, когда травма головы вызывала такое изменение личности, что человек совершал убийства?
– Таких случаев много. Известный серийный убийца Генри Ли Лукас, лишивший жизни более ста человек, в молодости перенес несколько серьезных травм головы. Джон Уэйн Гейси, Ричард Спек, Чарлз Мэнсон – у всех них отмечались серьезные травмы головы.
– Значит, возможен такой вариант, когда обычный член общества, как, например, я или вы, под влиянием опухоли в лобной доли претерпевает такое изменение личности, что может совершить убийство?
– Учитывая, что часть мозга, отвечающая за сознание ценностей и норм морали, повреждена, – да, такой случай возможен.
– То есть в результате разрастания опухоли в лобной доле законопослушный гражданин, совершенно не склонный к насилию, может подвергнуться такому изменению личности, в результате которого возможно возникновение серьезных инцидентов?
– Да.
– А если удалить эту опухоль, вызывавшую проявление жестокости, как вы полагаете, личность человека вернется в нормальное состояние?
