Алан засмеялся:
– Ты тоже? А он довольно резвый парень для своего возраста.
– Резвый? Да он как будто заводной. Он маме второе бедро сломает.
– Тебя беспокоит еще что-нибудь?
Он явно намекал на наши отношения.
Я сказала – нет, но это была неправда. Проблема никуда не девалась. Каждый раз, возвращаясь домой с работы, я невольно думала, застану я его там или нет. Один раз он уже ушел. Он мог сделать это снова. Поэтому я пока выжидала.
Мне приходится выжидать. Пока я не буду уверена.
– Я рад. – Рука Алана переместилась с моей шеи на ногу.
– Не начинай того, что не сможешь закончить.
– Ну я же не заводной Гриффин, но думаю, что справлюсь.
Когда мы добрались до дома, он это доказал.
Телефон зазвонил в четыре утра.
– Я его нашел.
Я попыталась открыть глаза, но эмбиен туманил мозги, не давал быстро проснуться.
– Кто это?
– Ну ты даешь. Это Гарри.
– Чего тебе, МакГлейд?
– Тот мужик. Охранник. Я нашел его.
Я тут же открыла глаза:
– Ты шутишь?
– С чего бы это я шутил?
– Ты где?
– Я в холле гостиницы «Четыре сезона». Он в комнате тридцать шесть ноль четыре, зарегистрировался как Джон Смит. Парень с воображением, а?
Я потрясла головой, пытаясь взбодриться:
– Как ты его нашел?
– Расскажу, когда приедешь. Захвати ордер.
Судья Тейлор не очень обрадовалась звонку среди ночи, но поскольку она сознавала важность ситуации, то все сразу поняла. Я заехала к ней домой, потом направилась в отель.
МакГлейд встретил меня широкой довольной улыбкой.
– Черт, но как же тебе это удалось?
– Я же говорил, я всемирно известный частный детектив.
– Колись.
– Ну, я знал, ребята, что вы проверили аэропорты, вокзалы и автобусные станции, а поскольку у того парня нет машины, я понял, что он все еще в Чикаго. Вы заморозили его счета, поэтому он не мог воспользоваться кредитными картами. Это означало, что ему придется платить наличными. Так что я связался с парочкой хороших знакомых и попросил их разузнать, кто недавно платил в отелях наличными. А потом получил подтверждение здесь, когда портье узнал его по фотографии.
– Гарри, я восхищаюсь тобой! – невольно воскликнула я.
– Да, иногда я и сам себе удивляюсь. Ну что ты, готова раскроить пару черепов, напарница?
Я кивнула. Мы вошли в здание, огляделись – роскошные люстры, сверкающий полированный мрамор.
– Значит, с тебя должок.
– Все, что хочешь, Гарри, кроме раздевания кого-нибудь из нас.
– Ладно. Помнишь тот фильм, «Фатальное самоуправство»?
– К сожалению, да.
– Понимаешь, я поговорил с продюсером, он подумывает о том, чтобы сделать сериал.
– Я просто счастлива.
– Я тоже. Теперь меня будет играть один из братьев Болдуинов. Они хотят дать твою роль той толстой актрисе, но им нужно твое разрешение.
Мое хорошее настроение несколько упало.
– Пожалуйста, Джек. Я же нашел этого парня, так ведь? С тебя причитается. Им понравился твой персонаж, без него не будет так смешно.
Я вздохнула:
– Ладно.
МакГлейд раскрыл объятия, но я посоветовала ему не увлекаться.
Лифт довез нас до шестого этажа. Мы миновали стол, заставленный срезанными цветами, добрались до второго лифта. МакГлейд нажал кнопку тридцать шестого этажа.
– Хороший отель. – Он постучал ботинком по мраморному полу. – Напоминает гостиницу в Джерси, в которой я ночевал.
Лифт остановился, мы легко нашли нужную комнату.
– Мистер Ромер! Полицейское управление Чикаго. Откройте дверь. У нас есть ордер.
Тишина.
– Мистер Ромер! Сэр, откройте дверь!
И снова ничего.
– Я позову менеджера. – Гарри отправился на поиски. Я продолжала стучать еще несколько минут, пока не появился нервно улыбающийся портье.
– Мы обычно стараемся соблюдать тишину, чтобы не мешать другим постояльцам.
– Конечно. Просто откройте дверь.
Он открыл. Я вошла первой, с револьвером в руке. В комнате было темно, но две вещи я заметила сразу.
Во-первых, телевизор был включен, шел фильм, который мужчины предпочитают смотреть в одиночестве.
Во-вторых, мистер Ромер лежал на кровати, голый, схватившись за свой агрегат. Кроме того, он был немного мертвый.
– Можно попробовать сделать ему искусственное дыхание, – предложил Гарри. – Ему, наверное, понравится.
Может быть, я и попыталась бы это проделать, но я видела достаточно трупов, чтобы понять – он мертв уже не меньше часа.
Гарри почесал голову:
– А говорят, что порнография безвредна.
Я выключила телевизор, проклиная судьбу, удачу и свое опоздание.
– О боже! – Портье взволнованно вздохнул. – Нельзя, чтобы об этом узнали.
– Да уж, получится роскошный заголовок. – Гарри положил руку ему на плечо. – «Сотрудник исправительного учреждения удовлетворил себя до смерти в гостинице „Четыре сезона“».
– Господи!
– По крайней мере его смерть была приятной.
Я попросила портье включить везде свет и минут десять перерывала комнату. Единственное, что я нашла, – это несколько тысяч наличными.
– Ну, а твой улов? – спросила я МакГлейда.
– Почти полная бутылка детского лосьона.
– Пленки нет?
– Нет. Если, конечно, он не спрятал ее где-нибудь в полости тела. Могу перекатить его, если хочешь взглянуть.
Я потерла глаза. Пришли полицейские и медики.
– Должно быть, сердечный приступ или удар, – сказал человек в форме.
– Похоже на несколько ударов, – заметил Гарри.
Зазвонил мой мобильный. Я вышла в холл, чтобы ответить.
– Дэниелс.
– Лейтенант? Это Гарри Пруденза, адвокат Деррика Рашло. Он хотел бы с вами поговорить.
– Я не буду давать показания! – Послышался крик на заднем плане.
– Нам нужно его допросить, мистер Пруденза.
– Он не хочет этого делать, но думаю, так или иначе он все равно сможет вам помочь. Вы не могли бы приехать?
– Где вы?
Он назвал адрес, дом в пригороде Нэпервилля.
– Вы скоро приедете?
– Дайте мне час.
Я выключила телефон и направилась к лифту. МакГлейд тут же догнал меня:
– Ты все же подпишешь разрешение, да? Джекки? Я загляну через пару дней, ладно? Жаль, что тебе так не повезло…
Двери лифта закрылись, избавив меня от дальнейших упрашиваний.
Я поехала по Делавер в сторону конгресса, потом свернула на 290-ю и двинулась на запад. Был час пик, медленное прерывистое движение по дороге идеально подходило для начала паники. Сердце забилось чаще, ладони вспотели, я изжевала щеку изнутри, а мозг, вроде слайд-шоу, посылал изображения всех ошибок, которые я сделала за свою жизнь.
К тому времени, как я добралась до Нэпервилля, состояние мое было ужасным.
Прудензе этот дом обошелся явно недешево. Расположенное в тупике, окруженное другими дорогими домами, двухэтажное здание с четырьмя дорическими колоннами, поддерживающими выступающий скат крыши.
– Спасибо, что пришли, лейтенант. – Пруденза был взволнован так же, как и я. Он повел меня через просторное фойе, и, пока мы шли, мои невысокие каблуки бодро звенели по бетонно-мозаичному полу.
– Кажется, дела у вас идут неплохо.
– А? Да. У моей жены много денег. Это как будто жить в Тадж-Махале. Деррик в убежище.
Убежище представляло собой просторную комнату со сводчатыми потолками, черной кожаной мебелью и великолепным бильярдным столом посередине.
Деррик сидел в кресле, прижав колени к груди.
– Его еще не выпустили? – спросил он.
– Скоро выпустят. Сегодня заключительное заседание. Если хотите, чтобы его упекли за решетку, дайте показания.
Он энергично затряс головой.
– Нет, никаких показаний.
– Тогда его придется выпустить, Деррик. А потом он придет за вами. Он был полицейским и знает, как искать людей.
Деррик начал напевать что-то под нос.
– Хотите выпить, лейтенант?
Я попросила Прудензу сделать мне кофе и села напротив Рашло.
– Деррик, нам надо, чтобы он остался в тюрьме. Вы это понимаете?
Он кивнул.
– Я знаю, вы напутаны. Мы сможем обеспечить вашу безопасность. Я обещаю. Но вы должны помочь нам упрятать Фуллера за решетку.
Он снова кивнул.
– Расскажите об Университете Южного Иллинойса.
Он посмотрел на меня нормальным глазом:
– Вы знаете про Иллинойс?
– Я знаю о том, что вас попросили оттуда уйти. Именно там вы встретили Фуллера. Знаю и о том, что вы украли тело.
– Я унес ее в лес, туда, где нас никто бы не увидел. Он проследил за мной и все узнал.
– Это он вас выдал? – высказала я догадку.
Рашло посмотрел так, будто у меня выросли ослиные уши.
– Барри не выдавал меня. Он сам предложил мне это делать. Он все понимал.
– Как вы с ним познакомились?
