— Арчи, слушай меня. Запиши все по-быстрому, меня могут отсюда шугануть. Приезжай сам как можно скорее в дом доктора Бертона на Девяностой улице. Бертона кокнули. Эта сволочь его пришила, всадила полный магазин из пистолета. Его тут же и взяли, я за ним следил…
В трубке послышались какие-то звуки, но больше никаких слов не было слышно. Однако этого для меня было вполне достаточно. Я повесил трубку и повернулся к Вульфу. Думаю, что я не выглядел слишком спокойным, однако выражение его лица, когда он взглянул на меня, совершенно не изменилось. Я доложил ему:
— Это был Фред Даркин. Пол Чейпин только что застрелил доктора Бертона в его квартире на Девяностой улице. Его взяли на месте преступления. Фред зовет меня поглядеть там на весь этот цирк.
Вульф вздохнул и проворчал:
— Глупости.
— Черта лысого, глупости. Фред, конечно, не гений, но я еще не видел, чтобы он спутал джокера с убийством. Глаз у него хороший. Похоже, что в конце концов это оказалась совсем неплохая мысль — установить слежку за Полом Чейпином. Фред оказался прямо на месте. Мы его…
— Арчи, помолчи! — Вульф втягивал и вытягивал губы с такой скоростью, какой я еще никогда у него не видел. Секунд через десять он произнес: — Слушай меня внимательно. Даркина прервали?
— Да, его оттащили от телефона.
— Полиция, несомненно. Полиция арестовала Чейпина за убийство доктора Бертона, его будут судить и посадят, а что же мы? Что будет с нашими обязательствами? Мы погибли.
Я вытаращил на него глаза:
— Господи Боже, чтоб он провалился, этот урод…
— Не проклинай его. Спасай его. Ты должен спасти его для нас. Машина стоит перед домом? Хорошо. Поезжай туда немедленно. Мне нужны все данные: слова, действия, минуты и секунды, участники событий, одним словом, мне нужны все факты. Столько фактов, чтобы можно было спасти Пола Чейпина. Иди и найди их.
И я понесся как олень.
Примерно до Восемьдесят шестой улицы я держался Западной части города, а затем рванул напрямик через парк. Правда, на газ я давил только в пределах разрешенной скорости, так как не мог себе позволить, чтобы меня задержали. Чувствовал я себя одновременно и прекрасно, и страшно глупо, и то и другое сразу. Дело наше наконец-то закрутилось, я снова действовал, и это было для нас просто блеск, но с другой стороны рассказ Фреда о том, что там произошло, дополненный комментариями Вульфа, явно указывал на бурю. Я свернул влево на Пятую авеню, оставалось проехать всего лишь пять кварталов.
Вблизи дома Бертона на Девяностой улице я остановился, выключил мотор и выскочил на тротуар. Повсюду вокруг виднелись запертые подъезды огромных жилых домов. Я пошел на восток и почти у самого входа в нужный мне дом заметил, что навстречу мне откуда-то рысью выбежал Фред Даркин. Я остановился, а он кивком указал назад, за спину, и понесся на запад. Я побежал за ним. Мне пришлось бежать до конца квартала, я догнал его лишь после того, как он свернул за угол.
Я крикнул ему:
— Эй, у меня что — проказа? Скажи что-нибудь наконец.
— Я не хотел, чтобы швейцар заметил тебя вместе со мной. Он видел, как меня подзаловили и выгнали, когда я тебе позвонил.
— Это ужасно. Теперь мне придется встречаться с тобой на Центральном вокзале. Ну и что?
— Просто его сцапали, и все. Мы сопровождали его, шпик из города и я прибыли сюда в семь тридцать. Без Розочки у нас все идет просто великолепно. Естественно, мы знали, кто здесь живет, еще подебати-ровали о том, нужно ли звонить, и договорились, что не надо. Решили, что зайдем в главный холл, а когда этот тип в холле начал ворчать, Мерфи — это тот самый городской сыщик — сунул ему под нос свой значок, и он заткнулся. Люди все время входили и выходили. Там у них два лифта. И тут двери одного лифта распахиваются, и выбегает женщина, глаза у нее чуть не вылезают на лоб, и орет: «Где доктор Фостер, задержите доктора Фостера», а этот тип в холле говорит, что только что видел, как тот вышел из дома. Тогда эта баба бежит на улицу и кричит: «Доктор Фостер!», — а Мерфи хватает ее за плечо и спрашивает, почему бы ей не позвать доктора Бертона. А она так странно как-то на него посмотрела и говорит, что доктора Бертона застрелили. Мерфи, понятно, ее отпустил и понесся в лифт, и только по дороге на пятый этаж заметил, что я еду вместе с ним, и говорит…
— Ну, давай же, Бога ради, продолжай!
— О’кей. Дверь в квартиру Бертона была распахнута. Все толпились в первой комнате, туда мы и вошли. Там были две женщины, одна скулила, как больная собака, и металась у телефона, а вторая стояла на коленях над человеком, лежащим на полу. Этот наш паралитик сидел на стуле и выглядел так, словно он ждет своей очереди у парикмахера. У нас там были полны руки работы. Парень на полу был мертв. Мерфи пошел к телефону, а я осмотрелся вокруг. Пистолет, автоматический кольт, лежал на полу у ножки одного из стульев, рядом со столом в центре комнаты. Я подошел к Чейпину и прикинул, нет ли у него еще какой-нибудь игрушки. Женщина, которая склонялась над убитым, начала подниматься, я помог ей встать и отвел ее в сторону. Тут вошли двое: доктор и швейцар. Мерфи дозвонился, подошел к Чейпину и надел ему наручники. Я оставался с той женщиной, а когда появились два копа из участка, вывел ее из комнаты. Вернулась женщина, которая бегала за доктором Фостером, обошла всю квартиру и потом увела от меня ту, другую женщину, куда-то ее спрятала. Я пошел с ними, но увидел письменный стол с телефоном и решил позвонить вам. Но полицейский из участка, который шнырял поблизости, услышал, что я звоню, и мне пришлось это дело прекратить. Он вывел меня вниз и выгнал на свежий воздух.
— А еще кто-нибудь приходил туда?
— Только двое копов из патрульной машины и несколько полицейских из участка.
— А Кремер или кто-то из канцелярии окружного прокурора?
— Пока нет. Черт подери, они вообще могут не беспокоиться. Дело настолько простое, что его остается только упаковать и отослать по почте.
— Да-а… Поезжай-ка ты на Тридцать пятую улицу и передай Фрицу, чтобы он тебя накормил. Сразу же, как только Вульф поужинает, выложи ему все. Возможно, он захочет, чтобы ты нашел Саула и Орри, впрочем, он сам тебе скажет.
— Мне придется позвонить жене…
— Хорошо, монетка у тебя есть? Тогда катись…
Он направился в город по направлению к Восемьдесят девятой улице, а я повернул за угол и, пройдя обратно на восток, подошел к подъезду. Я не видел никаких оснований, почему бы мне не войти внутрь, хотя во всем здании у меня не было ни одного знакомого человека. Как раз когда я поднимался на крыльцо под навесом, подъехала большая машина, резко затормозила и из нее вылезли двое. Я взглянул на них и, загородив дорогу тому, что шел справа, улыбнулся ему:
— Инспектор Кремер! Вот так повезло! — И попытался пройти вместе с ними в дом.
Он остановился.
— А, это вы. Ничего не могу для вас сделать. Сматывайтесь отсюда.
Я попробовал его уговорить, но он заговорил более резким тоном.
— Я серьезно, Гудвин, отваливайте. Если там найдется что-то для вас, я это сохраню. А пока что вам там делать нечего.
И я отвалил. Вокруг нас останавливались люди, собралась уже небольшая толпа, и один из полицейских начал разгонять ее, как пастух стадо. Я сразу же понял, что он не мог слышать, о чем мы говорили с Кремером. Я испарился и отправился туда, где оставил свою машину. Открыв багажник, я вытащил небольшой черный чемоданчик, в котором я вожу пару вещиц на всякий случай. Выглядел он не совсем так, как надо, но вполне мог сойти. Я вернулся обратно к подъезду, продрался сквозь ряды зевак и, дождавшись, когда полицейский отвлекся в другую сторону, прошмыгнул в подъезд. Внутри стоял еще один полицейский. Я подошел к нему и сообщил:
— Судебный врач. Где эта квартира?
Полицейский смерил меня взглядом, проводил к лифту и сказал лифтеру:
— Отвезите этого господина на пятый этаж.
Войдя в лифт и дождавшись, когда закроются двери, я с благодарностью погладил свой чемоданчик. Затем я проник в квартиру. Как и говорил Даркин, все сборище происходило в первом же помещении, просторном холле. Здесь толклась вся толпа, в основном копы и сыщики, суетившиеся вокруг с расстроенным видом. Инспектор Кремер расположился у стола и слушал доклад одного из полицейских. Я подошел и обратился к нему по имени.
Он оглянулся и сделал удивленное лицо.
— Какого черта…
— Слушайте, инспектор. Я ведь только на минуточку. Не обращайте на меня внимания. Я не собираюсь похищать ни подозреваемого, ни вещественные доказательства. Вы же прекрасно знаете, что у меня есть некоторое право на любопытство, а единственное, чего я хочу, — это его удовлетворить. Ну, есть же у вас сердце, так покажите, что мы оба с вами человеки.
— Что у вас в чемодане?
— Рубашки да носки. С его помощью я и проник сюда. Можете поручить кому-нибудь отнести его в машину.
