на уши вешаешь? — злилась Майя.
— Я не договорил. Тот человек, которого ты называешь старым хрычом, пострашней СОБРа, понимаешь?
— Мне плевать! — огрызнулась Майя. — У тебя принцип — сами должны к тебе приходить, так? Почему Ингу…
— Потому что он так захотел. Увидел и захотел.
— Где они? Хотя я сама… Раз ты перед ним дрожишь, то старый хрен в лучших апартаментах…
Она подскочила с места, Юга задержал ее:
— Он вас обеих убьет, потом устроит здесь погром. Подумай, куда идешь! В лапы садиста.
— Ясно, псих, да? Это хорошо.
— Ты на себя много берешь, детка. Оставь все как есть, судьба такая у твоей Инги, а против судьбы…
— Да ну! А что я скажу ее родителям? Что я скажу ее бабушке? Это очень хорошие люди, не то что ты, я, да все, кто в этот клуб захаживает. Как мне после всего вернуться домой? Скажи, что он хочет, что ему нужно?.. Говори!
— Что все хотят — любви, нежности, ласки. Твоя Инга ему понравилась чистотой, в ответ он ей тоже с первого взгляда должен… но это невозможно. Она начнет кричать, брыкаться, он разозлится и… вынесут ее труп. Думаешь, мне это по кайфу? Но я ничего не могу сделать, ничего. Он хозяин этой жизни.
— Я пошла.
Юга внезапно очутился на ее пути, перекрыв выход, и угрожающе прошипел на манер злодея:
— Я не позволю тебе помешать. Да я сам тебя укатаю в асфальт, этот тип способен всех нас отправить на свидание к сатане.
— Успокойся. Ты же знаешь, как меня любят старые козлы, они просто тащатся. Я отвлеку его на себя, и ничего страшного не случится.
— Ты самонадеянная дура.
— Рискнем. Это выгодно тебе и мне. Да ладно, не переживай, у меня получится, и все останется, как прежде. А если не пойду, где гарантия, что эту историю не раскрутят легавые, которые найдут труп Инги? В телик загляни, там каждый день показывают: находят труп и… пошло-поехало, всем надевают наручники. Я пошла?
— Дверь заперта.
— К такому гостю только дебилки входят через дверь. Мне нужен мой первый балахон, дай ключ от костюмерной.
У Юги имелась костюмерная, за которой следила женщина, приглашал он и гримера для особых случаев…
* * *
— Какие случаи? — подняла она брови, удивляясь малокомпетентным представителям следствия. — Например, кто-то из членов клуба предпочитал юную покойницу. Что вы так смотрите на меня? Это не я сумасшедшая, это ваше ведомство плохо работает.
— Как же Майя вошла? — озадачился Павел, не обратив внимания на шпильку.
— Через балкон, — усмехнулась Инга. — Залезла на второй этаж по выступам, здание старинное, на нем много украшательств из кирпича, по ним взобралась. Я к тому времени проснулась от наркоза. Представьте: полумрак, лежу на кровати, незнакомая комната, в кресле дядька седой сидит и молчит, как неживой, прямо мумия какая-то, еще и молния сверкает. Меня такой ужас охватил, чуть не умерла на месте. Вдруг открывается балконная дверь, а она была приоткрыта, ведь было душно перед дождем. И заходит привидение, в полупрозрачном свободном платье, под ним обнаженная фигура, волосы распущены, сквозняк поднимает занавеску, молнии… Я поначалу ее не узнала, у меня один ужас наслоился на другой, когда ничего не понимаешь в происходящем, а странности не можешь объяснить себе, крыша реально едет.
— А дядька? — спросил Феликс. — Его крыша как вела себя?
— Мумия в кресле обалдела не меньше меня, — улыбнулась Инга. — По-моему, он сдрейфил, смотрел на привидение немигающими глазами, как прибитый. Тем временем Майка медленно так поворачивалась вокруг оси, словно в танце. Наконец он спросил: «Ты кто?» И вдруг я слышу певучий, нежный, одновременно робкий голос Майки: «Я твоя звезда. Твой верный, преданный ангел». Ни йоты фальши, театральщины! Она действительно походила на ангела добра и света. А у меня был шок, всю мелко трясло, я не могла побороть трясучку, забилась между подушками, прижавшись к спинке кровати и поджав под себя ноги. Мне хотелось сделаться такой маленькой, чтобы я могла пройти в крошечную щель и убежать.
— А мумия как реагировала на танец Майи? — поинтересовался Феликс.
— Я находилась в своих страхах и не следила за его реакцией, только за Майкой, но и она меня пугала. В общем, очутилась она рядом с мумией, стала на колени, что-то шептала, что именно — мне не удалось услышать, прикладывала губы к его руке. Вдруг он резко схватил ее и усадил к себе на колени, грубо усадил, потом что-то произнес… я не расслышала… а вот Майка, видимо, нарочно сказала так, чтобы до моего слуха долетели ее слова: «Я стесняюсь… Прогони ее… пожалуйста… При ней не могу». Все мои клеточки замерли в ожидании, а мумия смотрела в лицо подруги, жадно смотрела, будто съесть хотела. И я дождалась. Он, не отрывая взгляда белых глаз от Майки, бросил мне: «Убирайся! Пошла вон!» Я поняла, что это мне, но конечности онемели. Майка перегнулась назад, ее волосы коснулись пола, она рассмеялась: «Уходи, сегодня я здесь хозяйка… Уходи туда, где поселилась». Я слетела с кровати, выбежала в коридор… ноги не слушались, хромала… и бежала к выходу.
Инге понадобилась пауза, она выпила залпом остывший чай, поставила чашку. Надо же, столько лет прошло, по виду жизнь сложилась благополучно, а воспоминания даются нелегко, но Инга продолжила:
— На улице лил дождь, а я убежала босиком. Конечно, не вернулась за туфлями, новыми, кстати. Я бежала по лужам, понимая, что мне нужно в гостиницу, Майя практически открыто сказала, куда бежать, да больше и некуда было. Но я забыла не только про туфли, сумочку оставила, а там паспорт, деньги… В гостинице объясняла со слезами, что на меня напали, отобрали сумку, меня пустили в номер. Сначала я ринулась под душ, а потом залезла под одеяло и продолжала трястись, будто от лихорадки, так продолжалось до самого утра.
Инга снова замолчала, опустила голову, задумавшись. Но осталась недосказанность. Павел и Феликс дали ей возможность побыть в паузе, которая уравновешивает эмоции, сглаживает воспоминания, переносит в настоящее, где жизнь при всех неприятных сюрпризах чертовски хороша. Однако смерть Майи — это как вырванная часть души, хотя обе находились на противоположных полюсах, между ними ничего общего не могло быть. Нетерпеливый Феликс собрался растормошить Ингу, но она опередила его, снова заговорив:
— Майка вошла в номер в шесть утра. Я не спала и села на кровати, не решаясь задать вопрос. Она рассмеялась, подняла руку, в которой держала мою сумочку, повертела ею и кинула на мою кровать,
