– Отвечаешь за них головой.
Приняв этот дар, Стенли ещё более ловким движением прокрутил его на своём пальце, после чего сунул за ремень.
– Можете на меня положиться.
Быстро сбежав по эскалатору, работавшему на подъём, они быстро исчезли из поля видимости.
– Вот мы снова вдвоём… кого-то ищем. – затянул Моррис.
– Да, это уже больше походит на какой-то ритуал.
– И как обычно в конце мы найдём чей-нибудь труп.
– Типун тебе на язык! Разве мало их было.
Брайан посмеялся, лишь для видимости, чтобы создать ощущение, будто это была шутка.
– Да… не мало, может, вы спрятали чьё-нибудь тело в каком-то укромном месте?
– Что? – детектив остановился как вкопанный.
– Я уже давно хотел с вами об этом поговорить, но нас вечно что-то отвлекало, думаю теперь самое время.
– И о чём же нам стоит поговорить?
– Может об этом? – Моррис указал на дневник.
Открыв на том месте, где он загибал край страницы, он протянул его детективу.
– Я знаю это блокнот наизусть.
– Правда, значит это, правда, что вы убили парня Элизабет?
– Что за ерунда…
– Странно, но тут всё написано.
Детектив выхватил блокнот из его рук и вцепился глазами в строки, похлеще ястреба держащего добычу. Первое что бросилось ему в глаза – это почерк, почерк принадлежавший ему. Чего быть просто не могло, а текст был тоже из ряда вон выходящий, в нём, во всех красках описывалось, как Дэвид, за день до того как подсунуть билет на самолёт убивает парня Элизабет.
– Это не возможно…
– Как это не возможно? Если тут всё написано.
– Но, этой записи тут не было!
Моррис улыбнулся:
– И как, по-вашему, она тут взялась?
– Я не знаю, вообще к чему все вопросы?
– Просто хочу прояснить для себя все нюансы.
– Уже всё прояснили? Можем идти дальше?
– Да… кое-что я прояснил… вот только как отреагирует Элизабет, когда это узнает?
– Ей об этом знать незачем. – быстро проговорил детектив.
– То есть вы даже не будите отрицать, что его убили?
Моррис играл с ним, так как будто это он и был детективом. Пара предложений и Абрансон не знает, что сказать. Впрочем, его не столько сейчас интересовали слова, сколько рукопись. Как могло оказаться, что это убийство описано в дневнике Руперта, да ещё и его рукой? В самом жутком сценарии, Дэвиду виделось это так – если есть запись об убийстве в этом дневнике, значит в реальном мире и в самом деле совершено преступление, но почему его рукой? И как это может быть, ведь он совершил это здесь, здесь в голове Руперта!
– Думаю ваше молчание намного красноречивей слов. Теперь мне всё понятно.
– И что же тебе понятно? – проскрипел зубами Абрансон.
– Просто у меня есть несколько версий происходящего здесь.
– О! А вот это уже интересно. С удовольствием послушаю твои версии, нам ведь совершено некуда спешить.
– Сарказм… защитная реакция организма… Я думал, вы выше этого.
Детектив протянул ему ладонь:
– Я слушаю.
– С самого начала мне казалось нелепым всё, что здесь происходит, но теперь, не без помощи этого дневника, мне открылись многие тайны…
– Да, да, я слушаю.
– Взять хотя бы для примера Элизабет Фостер, совершенно же очевидно, что вы к ней неравнодушны, может она даже испытывает к вам чувства.
Детектив наклонил лицо в низ и махая головой из стороны в сторону улыбался фальшивой улыбкой.
– И что же вы делаете? Вы, чтобы заставить её прийти сюда, лишаете её всего.
– Чего?
– Сначала вы убиваете её парня, а затем устраиваете взрыв в её кафе. Уничтожив всё, что было дорого здесь для неё, всё чего она добилась и во что верила. Вы вынудили её решиться на этот проклятый рейс.
– Это и в самом деле очень занятно.
– Вы будите это отрицать?
– Нет, не буду. А знаешь почему?
– Почему же?
– А потому что это правда. Да, я прибегнул к таким уловкам, да я убил её парня, да я немного переборщил с её забегаловкой, но кто меня осудит? Ты? Или может полиция приедет и арестует меня? Это всё не настоящее, так к чему придерживаться рамок морали и законности здесь?
– А в настоящем мире, значит, вам вручат медаль, за заслуги перед отечеством.
– Я тоже думал, что сарказм вам чужд. – с лица детектива всё не сходила его фальшивая улыбка.
– Это не сарказм…
– Эту демагогию можно тянуть часами, а времени у меня не так много, так что давайте свою следующую версию.
– Следующую?
– Ну да, если мне не изменяет память, то вы сказали, что у вас есть несколько версий относительно меня.
– Ах… да, есть ещё одна.
– Быстрее у нас много дел.
– Хорошо, что если вы тоже одна из личностей в голове Руперта?
На этих словах детектив не смог больше держать улыбку, к его лицу вернулась былая серьёзность.
– Это полная чушь.
– Разве? И у вас не возникало никогда такой мысли?
– Конечно, нет, этого просто быть не может.
– Вы ведь, как вы говорите, «чтобы ты сам нашёл верный ответ», так почему бы вам просто не задуматься, что если это правда.
– Правда, в том, что ты спятил.
– Думаю, это определение подходит ко всем находящимся здесь, ведь мы в голове сумасшедшего, не так ли?
– Я реальный. – Глаза детектива начали судорожно бегать.
– А я разве нет? Если меня проткнуть ножом, разве не пойдёт кровь?
– Я из реального мира.
– Да… этот знаменитый реальный мир, который такой же, как и этот только не такой. Просто вдумайтесь, что всё обретает смысл, если вы тоже часть подсознания Руперта.
– Да нет же, это всё ерунда.
– Просто задумайся, откуда могла взяться эта запись в дневнике? Куда ты постоянно пропадаешь? И почему тебя так влечёт к Элизабет?
– Она здесь причём?
– Молодая девушка, только рассталась с парнем, она потеряла своё дело, и уже спустя сутки целуется с неизвестным человеком.
– К чему ты клонишь?
– Представь, что вы обе личности, созданные Рупертом, с одной целью – быть вместе, разве это ничего не объясняет?
– Совсем ничего не объясняет.
– Послушай, я ведь тебя ни в чём не обвиняю. Да, пуская я не настоящий, но я смирился с этим, я просто прошу, чтобы ты подумал над этим.
– Да чтоб тебя. – детектив с силой бросил на пол блокнот Руперта и побрёл в обратную сторону.
Моррис, сев на корточки, поднял блокнот и посмотрел на разгневанную фигуру Абрансона. Пристально всматриваясь в удаляющийся его контур, он посмотрел на дневник и утвердительно покачал головой.
Вернувшись к остальным, они держались на некотором расстоянии друг от друга. Хоть детектив и злился на Морриса, но его слова не давали ему покоя. Он всё прокручивал и прокручивал их у себя в голове и с каждым разом они не казались такими уж абсурдными. Последней каплей, переполнившей чашу его рассудка, был дневник, в котором его рукой было описано убийство.
– Как успехи? – первым заговорил Хоуп.
– Мы никого не нашли.
– И никаких следов Руперта?
– Абсолютно никаких… – детектив посмотрел на Колина.
Колин сидел на стуле, его рука уже была умело перебинтована, очевидно, девушки потрудились на славу, ещё что-то колдовала над ним Элизабет.
– А с парнем что? – заговорил, подошедший Брайан.
– С Колином-то всё в порядке, жить будет. У него глубоко порезана левая ладонь.
– Он что-нибудь говорил? – перенял инициативу детектив.
– Что-то невнятное, думаю вам лучше самому с ним побеседовать.
– Да, так я и сделаю…
Моррис всё с тем же подозрением и опаской смотрел на детектива. Абрансон вёл себя, как ни в чём не бывало, как будто он и не слышал его слов. Но в голове Морриса эта мысль бурлила, развивая его версию до невероятных масштабов.
Направившись к Янгу, детектива остановила на полпути Элизабет. Потирая руки, испачканные зелёнкой, она не выглядела напуганной, напротив, увидев Дэвида, она приободрилась.
– Вы его нашли? Всё уже кончено?
Как детективу не хотелось повторяться, да и будь на её месте кто-нибудь другой он скореее всего и не стал, но ведь это была его Элизабет…
– Нет, мы никого не нашли.
– Но ведь это сделал Руперт?
– Всё указывает на это.
– А что будет… – Элизабет замялась, опустив глаза вниз.
– Да?
– Что будет с нами, когда умрёт Руперт?
Адресуй этот вопрос Прайсу, быть может и был бы дан вразумительный ответ, но детектив мало знал об этом, тем более, что Руперт всё же главная личность, и конечно есть вероятность, что с его смертью все остальные последуют за ним.
– Не волнуйся… – зазвучали фальшивые нотки в голосе Абрансона. – Всё останется как есть, с той лишь разницей, что он больше никому не навредит.
– Я не об этом спрашивала.
– Не об этом? А о чём тогда?
Элизабет огляделась по сторонам и её щёчки от волнения вспыхнули ярче обычного:
– Я говорю про нас.
– Лучше бы она спросила про этот мир… – подумал про себя детектив.
– Как только дело будет закончено, ты ведь вернёшься в свой мир?
