Один из вас меня кинул — или он, или ты. И кому-то за это придется заплатить. Так какой вариант ты выбираешь? Кто меня кинул?
— Не я, — твердо ответил Дронов.
Он подумал еще, что и не Мамаев, потому что не зря ему не понравился тот тракторишка, который сгребал снег на месте операции, но решил промолчать.
— Ну и отлично! Значит, мы друг друга поняли. Ты о своем выборе не пожалеешь! Нужно выбрать правильную сторону, Валентин! И сделать это вовремя!
Он строго взглянул на Дронова и добавил:
— Сделаешь — сообщишь по этому номеру! — он написал семизначный номер на запотевшем стекле машины и выбрался на улицу.
Дронов торопливо стер номер со стекла, опустил голову и несколько минут посидел молча.
Перегуд поставил перед ним непростую задачу, но выбора у него действительно не было.
Всю свою жизнь Дронов был занят в основном одним — выживанием, и пока он с этим справлялся успешно.
Последние несколько лет он служил Мамаеву, но если дни того сочтены — нужно менять хозяина, и сделать это нужно вовремя, пока еще есть возможность вскочить в последний вагон…
Что будет дальше…
А что будет, то и будет. Незачем гадать. Когда настанет завтра, тогда и будем думать.
К машине быстрыми шагами подошел Мамаев, рванул дверцу, сел на то же сиденье, где только что сидел Перегуд.
Дронов скосил на шефа глаза и поразился, как он изменился за последние дни и как сильно отличается от Перегуда.
Тот — уверенный в себе, сильный, решительный.
Этот — нервный, дерганый, все время оглядывается, будто чего-то боится.
Нет, и правда нужно менять хозяина.
— Сволочь! — процедил Мамаев.
— Что? — Дронов повернулся к нему, оскалившись.
— Да это я не про тебя, Валик! — отмахнулся шеф. — Это я про него… про Гудка…
Дронов напрягся.
Неужели шеф в курсе их разговора? Тогда его дело плохо…
Но Мамаев продолжил:
— Продержал меня полчаса в приемной, как мальчишку, да так и не принял! Секретарша, старая грымза, заявила, что его срочно вызвали в Москву. А то он раньше не мог сказать! Сволочь…
У Дронова отлегло от сердца.
— Он вообще-то человек серьезный, авторитетный, — осторожно проговорил он.
— Авторите-етный! — передразнил его шеф. — Тебя вообще не спрашивают! Поговори еще у меня…
«Точно, надо менять хозяина!» — уверился Дронов.
— Что стоим? — резко бросил шеф. — Езжай уже!
— Куда?
— В офис!
Дронов выехал со стоянки, выехал с Васильевского острова на Петроградскую, свернул на безлюдную набережную.
Мамаев, который просматривал почту в своем телефоне, поднял голову и удивленно спросил:
— Где это мы едем? Я же сказал — в офис!
— Здесь быстрее будет, а то везде такие пробки, можно на полдня застрять!
— Ну ладно, смотри, тебе виднее!
Мамаев снова уткнулся в телефон.
Дронов быстро, воровато взглянул на него, проверил зеркало заднего вида, убедился, что на набережной, кроме них, никого нет, и сбросил скорость.
Сунул правую руку в карман и достал оттуда гаджет, издали похожий на мобильный телефон.
— Ты чего тормозишь? — недовольно спросил Мамаев.
— Шеф, вы это видели? — Дронов протянул Мамаеву свой гаджет.
Тот недоуменно потянулся к нему, и вдруг из гаджета вырвалась голубоватая вспышка высоковольтного разряда.
Мамаев дернулся и затих, откинувшись на сиденье.
Дронов на всякий случай еще раз огляделся.
Набережная была пустынна.
На всякий случай он усадил бесчувственного шефа в более естественную позу, снял машину с тормозов, набрал скорость и поехал дальше по набережной.
Вскоре облицованная гранитом набережная закончилась, дальше был покатый берег, поросший чахлой травой, пробивающейся сквозь подтаявший снег.
Дронов нашел возле самого берега большую черную проталину, в которой плавала одинокая чайка, затормозил, вышел из машины, снова огляделся и вытащил бесчувственное тело шефа. Подобрал на берегу несколько увесистых булыжников, распихал их по карманам Мамаева, подтащил его к самой кромке воды и толкнул ногой.
Испуганная чайка взлетела с недовольным криком. Тело Мамаева проскользило по льду, скатилось в полынью, темная ледяная вода сомкнулась над ним с глухим плеском.
Спустя минуту на поверхности воды появилось несколько пузырьков, и все окончательно затихло.
Дронов на всякий случай подождал еще несколько минут, потом вернулся к машине, осмотрел ее, чтобы убедиться, что в ней не осталось ничего, принадлежавшего бывшему шефу.
Потом снова сел за руль и поехал по набережной.
Отъехав достаточно далеко от ледяной могилы Мамаева, снова остановился. Неподалеку, он знал, находился гараж, в котором несколько полукриминальных умельцев занимались тем, что разбирали на детали угнанные и украденные машины.
Он выбрался из машины Мамаева, оставил ключи в зажигании и зашагал к ближайшей станции метро, не сомневаясь, что назавтра от этой машины не останется и воспоминаний.
На полпути к метро он достал телефон, набрал на нем номер, оставленный Перегудом, и коротко доложил:
— Дело сделано!
— Ну, лады! — удовлетворенно отозвался Перегуд. — Оперативно сработал! Сразу видно профессионала! Ну, подъезжай, поговорим… — и он назвал адрес.
Дронов доехал на метро до стоянки, где держал собственную машину, и поехал на север города. Он выехал на Выборгское шоссе, миновал Шувалово и Парголово, свернул на отличную асфальтовую дорогу, которая петляла среди облетелых лиственных рощ, погруженных в таинственный зимний сон.
Вскоре впереди показался высокий глухой забор с коваными металлическими воротами.
Дронов подъехал к воротам, остановился.
Камера над воротами повернулась в его сторону, ворота загудели и открылись.
Дронов въехал за ворота и оказался в большом ухоженном даже зимой парке, в глубине которого виднелось трехэтажное здание в стиле модерн, к которому вела мощенная гравием дорога.
Дронов хотел было поехать по этой дороге, но из будки возле ворот вышел широкоплечий парень в пятнистой униформе, подошел к его машине и сказал:
— Олег Викторович вас ждет в павильоне.
— Где?
— В павильоне. Я вас провожу. Машину вашу отгонят в гараж.
Дронов вышел и следом за охранником направился по боковой дорожке в глубину парка.
Вскоре он увидел покрытый льдом пруд, на берегу которого стоял застекленный садовый павильон. Охранник открыл дверь павильона и отступил в сторону.
Дронов вошел внутрь и удивленно огляделся.
Павильон был заставлен какими-то странными предметами. Здесь были огромные клещи и крючья, деревянные колодки с прорезями для рук и головы, массивное деревянное кресло, утыканное шипами, сложное устройство, в котором Дронов с невольным трепетом узнал гильотину. Чуть в стороне возвышался громоздкий металлический корпус, похожий то ли на стоячий саркофаг, то ли на уродливого железного человека, густо утыканного заклепками. Рядом с ним стояла витрина, в которой были разложены темные сморщенные головки, похожие на головы состарившихся, уродливых кукол.
— Загляделся? — раздался рядом с Дроновым насмешливый
