это за сомнительный момент?
— Ну… Кто, по-вашему, показал свиток и сделал внушение Итиро Курэ?
— А… хм… Да кто бы это ни был, мы имеем дело с преступником совершенно нового типа… И найти его — ваша задача.
— Разумеется… Однако из-за данного обстоятельства все дело скрывает завеса тайны.
— Пожалуй… Большинство дел, связанных с психической наследственностью, таковы — их невозможно понять в полной мере. Об этом не раз писали в газетах…
— Да… Но я полагаю, наш случай не безнадежен. Похоже, разгадка прячется в памяти этого юноши.
— Понял, понял. Мы восстановим психическое состояние этого молодого человека, и он вспомнит лицо человека, вручившего ему свиток. В этих целях вы и просите меня провести обследование.
— Так точно. Тут я бессилен…
— Н-да… понял вас, понял… Вы действительно уникальный в своем роде судебный эксперт. И пришли вы по адресу. Наверное… Ха-ха-ха. Хорошо, я возьмусь за это. Обязательно возьмусь.
— Благодарю вас… от всей души.
— Не стоит, не стоит. Я все понял и все знаю… Теперь вы можете расслабиться и спокойненько принимать свои витамины… Кстати, о витаминах! Не поесть ли нам угрей где-нибудь в Ёсидзуке? Давненько мы с вами не выпивали… Вернее, пью только я… Что ж, выпьем за ваш, так сказать, вклад в это дело.
— Да, спасибо… Но когда вы отправитесь в командировку, чтобы обследовать этого юношу? Я могу оповестить суд…
— Да… Да в любое время! Это совсем неважно. Чтобы определить, является ли молодой человек маньяком-убийцей, довольно одного взгляда. Но для более детального обследования придется поместить его в нашу больницу. Исход этого дела предсказуем и потому не очень любопытен. Может, репутация доктора Вакабаяси и находится под угрозой, а вот доктор Масаки, напротив, прославится. Ха-ха-ха!
— Буду вам очень признателен… А как быть с этими документами?
— А? Может, оставите их у меня? Хм… как бы поступить… Давайте-ка! Положим их в печку и закроем как следует крышку. До зимы топить точно не будут, так что сам Будда обыщется!
— Хм… А это что за фольклор?
— Это не фольклор, это из пьесы, из «Кандзинтё» [69]. Эх вы, судебный медик, ничего-то вы не понимаете! Ха-ха! [ЭКРАН ГАСНЕТ]
Опля! Что такое? Мой полноцветный звуковой фильм с титрами скатился до обычных диалогов, будто скучное радио или граммофон? Непросто, знаете ли, быть рассказчиком в кино [70]. Замучаешься цеплять вежливые окончания к концам предложений! [71] Я хотел обойтись без этой тягомотины, и вот что вышло… Утомился вконец, поэтому покажу вам кино без лишнего политеса и объяснений. Даже не так. Оно не просто без объяснений, оно не требует экрана, не требует проектора, не требует пленки… Это кино вообще ничего не требует! С ним не сравнятся даже эти отсталые немецкие фильмы [72] без звука и титров. Как бы объяснить… Да вы и сами поймете, что нет в нем ничего эдакого. Я просто прочел документы, которые мне передал доктор Вакабаяси и которые я упрятал в печку. Затем я сделал выписки и добавил свои комментарии. И вот перед вами избранные фрагменты, которые для удобства просмотра включены непосредственно в фильм. Вам может показаться, что я проделал колоссальную работу, но на самом деле нет, я просто вставил эти материалы в свое завещание. Кхм… И получился фильм моего изобретения. Господа, совсем скоро вы сами все поймете. Думаю, когда-нибудь такие фильмы войдут в моду, поэтому, если что, могу передать вам патент. Конечно, в том случае, если найдутся восторженные зрители. Ну что, готовы? Сейчас… погодите-ка…
На самом деле, я подумывал вставить эти цитаты в свою «Теорию психической наследственности», но сжег рукопись и оставил только это. Следуя моим инструкциям, вы, господа, уже должны были сделаться превосходными психиатрами и детективами! И если вы ознакомитесь с данными материалами через призму новообретенных навыков, то непременно узнаете всю правду об этом убийстве! И поверьте, от ужаса у вас отвиснет челюсть.
Какой триггер спровоцировал психической приступ и, как следствие, убийство? Имело ли место внушение, обострившее психическую наследственность? И если да, то где сейчас тот человек, совершивший внушение? Что за секреты имеются у доктора Вакабаяси и у меня? Вот вам задачки! Что ж, засучите как следует рукава! Похоже, я здорово напугал вас. Пожалуй, примусь-ка за виски и сигару, ха-ха…
ДОПОЛНЕНИЕ К «ТЕОРИИ ПСИХИЧЕСКОЙ НАСЛЕДСТВЕННОСТИ»
Практические примеры
Часть первая. Обстоятельства приступов Итиро Курэ (по заметкам г-на В.).
Первый приступ
Документ № 1. Беседа с Итиро Курэ.
Дата и время беседы: 2 апреля 1924 года, около 12:30 дня, на седьмой день после смерти его матери — пострадавшей Тисэко (36 лет), хозяйки указанной ниже школы для девочек.
Место: префектура Фукуока, уезд Куратэ, г. Ногата, Хиёси-мати, 20–2, второй этаж пансиона для девочек «Цукуси», спальня-кабинет Итиро Курэ (площадь 8 татами [73]).
При записи присутствовали: Итиро Курэ (18 лет), родной сын пострадавшей; Яёко (37 лет), его тетка, место жительства — префектура Фукуока, уезд Савара, Мэйнохама, 15–86, земледелица; автор (г-н В.). Всего три человека.
Я очень благодарен вам, профессор. Пока вы не спросили «Что за сон ты видел?», я совершенно о нем не помнил. Но теперь благодаря вам (г-ну В.) никто больше не скажет, что я убил маму.
Лишь бы только все поняли, что я не убийца, больше ничего и не надо. Да и сказать мне больше нечего. Но буду рад, если сумею помочь вам в поисках преступника. Мама не говорила со мной о прошлом, я знаю лишь о том, что происходило на моих глазах, когда я рос. Думаю, не будет ничего плохого, если я сообщу вам об этом.
Я родился в конце 1907 года в деревне Комадзава, что неподалеку от Токио. (Примечание: место рождения Итиро Курэ вызывает некоторые сомнения, однако данный факт не является существенным в контексте расследования). Кто мой отец, я не знаю.
Мама рассказывала, что родилась в Мэйнохаме и в юности жила там вместе со своей сестрой. В семнадцать лет она покинула родной дом, чтобы заниматься рисованием и вышивкой… а потом поехала в Токио разыскивать моего отца. И пока она искала его повсюду, родился я. Мама часто повторяла: «Мужчины люди такие — чем они важнее, тем больше врут». Наверное, она была очень зла на отца (краснеет)… Когда я спрашивал о нем у мамы, она всякий раз становилась такой печальной, будто вот-вот заплачет, поэтому, сделавшись взрослым, я перестал задавать вопросы.
Однако мне известно, что мама изо всех
