Открыв дверь, он мысленно приготовился к нападению и включил свет. И не ошибся. Могучие руки обхватили его сзади за голову, произведя резкое движение — скрутку. Хрустнули шейные позвонки, последнее, что он увидел, — знак смерти — татуировку в виде человеческого черепа. Заранее запущенный механизм трансформации информировал о жизнеспособности мёртвого тела. Он прикинул, как скоро его тело, иначе говоря, тело Михаила Романова обнаружат в номере и кто первый. Скорее всего, горничная, и уже через какой-нибудь пяток часов, когда придёт менять белье и убирать. Он решил не покидать своего «пенала» и поспать до своего обнаружения. Но что-то пошло не так: в номер вошла перепуганная Рощина. Его Алёнушка!
Он чуть не вскочил. Хорошо, в комнате, куда его бросили, было темно, и она не заметила, как у него от волнения стало подрагивать веко. Ему захотелось трансформироваться и в любом виде обнять свою любимую женщину. Но он не мог этого сделать. Выйдя из тела Романова, он бы уже не смог вернуться обратно, а об этом нельзя даже думать. Он должен обеспечить будущему царю полную безопасность в виде «его же собственной смерти». Любимая убежала вызывать полицию, а он продолжал думать о том, когда этот вынужденный маскарад закончится и он её сразу найдёт. Судя по халатику, она проживает в этой же гостинице. Но кем он перед ней предстанет?! Эта мысль как током прошила «его» тело. Он теперь не сможет появиться перед ней в своём обыденном облике. Александра Соболева больше нет!
Он вспомнил, как по выходе из своей пещеры первым делом решил вернуть внешность адвоката и примчаться к своей любимой, но не смог. Внешность Юродивого, как панцирь, не поддавалась трансформации. Любое другое тело, но только не его. Таким образом, их встреча может состояться, но он не будет для неё тем прежним, любимым человеком. Проклятие Сатаны продолжало властвовать над ним, лишая надежды на возвращение с необитаемого острова на материк. Это была цена, которую он продолжал платить за то, что не принял предложения Дьявола в далёком 1999 году.
Между тем его мысли стали нарушать визиты работников гостиницы, полиции, судмедэксперта и сотрудников прокуратуры, которые по-хозяйски расположились в «его» номере и стали рыться в личных вещах, небольшое количество которых было специально оставлено, чтобы не вызвать преждевременных подозрений на момент выхода из номера. Ожидался визит Дроздова. Появившись, он проконтролировал, чтобы эксперт не сболтнул лишнего и в прессу не просочились подозрения об устранении претендента на трон. По окончании формальных процедур «труп» отвезли в морг городской клинической больницы и положили в ячейку холодильной камеры. Единственная трудность, с которой столкнулось «ожившее» тело. Поскольку изнутри открыть ячейку было невозможно, пришлось трансформироваться в материал дверцы камеры, а потом из «ожившего» металла опять превращаться в органику, принимая привычную безобразную внешность Юродивого.
Два дежурных санитара в комнате персонала «дезинфицировали» себя медицинским спиртом, поэтому пройти мимо них и выйти на улицу не составило труда. К утреннему молебну церковный сторож уже был на своём рабочем месте, встречая первых прихожан. Исчезновение не осталось незамеченным, и его отругал дьякон церкви, предупредив, что ещё одна подобная выходка, и он будет настаивать на его увольнении. На следующий день стали съезжаться старцы, заселяя приготовленные для них комнаты во флигеле. Больше всего Юродивый обрадовался духовнику старцу Иоаникию, которого поставил в известность о прошедших событиях, и попросил исповедовать его.
— Грешен, отец святой, ибо впервые пожалел об избранном пути, усомнился, что смогу выполнить Божий наказ. Хочу опять любить свою женщину, и только этим все мысли заняты, боюсь, не справлюсь с наказом святого старца Серафима.
— Почему это с тобой происходит, сын мой, догадываешься? — спросил у кающегося монах. — Это слуги Дьявола, бесы тебя искушают. А от тебя сейчас во многом зависит жизнь избранника Божьего. Вот мрак и забрался к тебе в голову и душу, всеми силами пытается лишить силы и твёрдости духа. В настоящий момент ты для тёмной силы самый лакомый кусочек. Сбить тебя с толку — значит снискать славу в бесовском царстве, а то и, того более, подняться в свиту Князя тьмы. Вот они и стараются.
— Как мне быть, подскажи?
— Никто ещё ничего нового не придумал, — усмехнулся старый монах, — молитвами эту погань отваживать нужно. «Отче наш» да «Богородице» читать нужно, Ангела своего не забывать, ну, сам знаешь, небось за шесть лет отшельничества весь молитвенник наизусть выучил.
— Есть такое дело, — улыбнулся исповедуемый, чувствуя, как к нему возвращаются уверенность и сила.
Юродивый с облегчением вернулся к своим обязанностям, а когда закончил уборку, уединился в своей комнате, расположенной в подвале церковного флигеля. Там помещались железная кровать, шкаф и стол с двумя стульями. Из маленького окошка, расположенного под потолком комнаты, пробивалась полоска солнечного света, попадавшая на второй стул за пустым столом. Сидя напротив освящённого места, Юродивый поймал себя на мысли, что думает об Алёне. Вот она сидит в солнечном свете в лёгком халатике, который был на ней в номере с «покойником». Память словно скопировала её образ и перенесла изображение любимой сюда, в тёмное мрачное помещение, не забыв приукрасить «фотошопом» мужской фантазии. Нахлынувшие чувства переполняли мужчину.
Юродивый обернулся в правый угол на образа, стараясь унять страдания души, стал молиться Господу, но облегчение не приходило. Наоборот. В молитву все настойчивей вклинивался образ любимой, вызывая страстное влечение, отдающееся пульсацией в висках. Он понимал, что бесы, о которых ему говорил старец, снова одолели его, но ему было уже всё равно. Он отдался своему чувству, подставляя лицо и тело тёплому ласковому солнцу. Через десять минут он был в гостинице, где впервые за шесть лет увидел свою любимую. На ресепшн его знали как работника при епархии, поэтому пройти на нужный этаж труда не составило. За столиком дежурной по этажу никого не было. Не зная, в каком номере остановилась Алёна, он присел в небольшое кресло в холле, из которого просматривался весь этаж. Напротив него на диване развалился симпатичный шестилетний мальчик, который с увлечением смотрел мультики на подвешенной под потолком огромной плазме. Юродивый подумал, что это сын дежурной, те часто брали своих детей, если их нельзя было оставить дома с кем-нибудь из взрослых. Неожиданно мальчик оглянулся на своего соседа и, замерев, соскочил с дивана и помчался по длинному коридору в свой номер.
— Там страшный дядя! — донеслось до Юродивого из номера, в котором скрылся испуганный сорванец.
Мужчина непроизвольно оглянулся на себя в зеркало рядом с его креслом. На него смотрела отвратительная физиономия опустившегося пожилого мужчины, городского сумасшедшего. От недавнего посещения парикмахерской не осталось и следа. Его внешность явно диссонировала с ковровыми дорожками и хрустальными люстрами. Немудрено, что он напугал мальчика.
— Может, это убийца, — донёсся шёпот сквозь приоткрывшуюся дверь в номере, оттуда выглянула женщина. Мать Алёны — Наталья Андреевна!
Чтобы окончательно не перепугать женщину, Юродивый вскочил с кресла и схватился за инвентарь уборщика.
— Нет, это обслуга, — раздался успокоенный голос тёщи, затем в коридоре показалась её дочь.
Сердце уборщика застучало в груди с такой силой, что казалось, его звук разносится по всему этажу. Юродивый, боясь поднять глаза, усиленно работал шваброй, понемногу приближаясь к осторожной семейке, которая двинулась ему навстречу по коридору. Алёна крепко держала мальчика за руку, не сводя с неприятной личности пронзительного взгляда. Пройдя мимо него, они быстро завернули за угол и стали торопливо спускаться по лестнице, не дожидаясь лифта. Идти за ними не было смысла. Мужчина неожиданно вспомнил о ребёнке. Её сын? Или ребёнок знакомых? Сколько ему лет? Около семи? Он отгонял пробивающиеся в сознание ростки мыслей, что это, возможно, его ребенок. Его сын! Даже в пот бросило. Он машинально вытер со лба испарину, повернувшись к зеркалу. Такая физиономия лишь в плохом сне ребёнку привидеться может, а тут наяву. Немудрено, что мальчишка испугался. Мужчина вспомнил лицо любимой женщины. Отвращение и тревога. Так обычно смотрят на заразившегося кожной болезнью.
С самого утра весь город шумел, как растревоженный улей. Так Старославль не встречал даже президента. Тысячи людей выстроились вдоль трассы от аэропорта к кафедральному собору, где должна была состояться служба, предваряющая Божий жребий. Все жаждали увидеть принца Харольда Даньелза Виндзора Мессию — будущего русского монарха. Он прилетел для личного участия в исторической службе. Сомнений в том, что именно он будет русским царём, уже не возникало. Все газеты заранее «посадили» его на престол, за отсутствием достойной альтернативы. Лишь несколько православных изданий, в числе которых газета «Братья и Сёстры», продолжали отстаивать свою позицию о заговоре против России. Но их тихий голос тонул в потоке мажорной информации с дифирамбами будущему монарху. Отмечались положительные изменения во внешней политике с приходом к престолу английского принца и предполагаемое ослабление затянувшегося противостояния между Великобританией и Россией в вопросах разработки жизненных ресурсов в Арктике и миграции английских подданных в глубь российской территории.
