Глава 11. Раскаяние
Правило № 11. Виноват обычно тот, кого в этом убедили. Не будь легковнушаемым.
— Зря ты ушел. Надо было для начала документально оформить твое авторство обложки. Так-то она довольна недурна. Символична, в духе старой школы дадаизма, но в современном, игривом исполнении. Кто знает, сколько на аукционе за нее потом смогут предложить?
— Довольно шуток, мне не до смеха, — подавленно отмахнулся Дик.
— Да, действительно, смешного мало, — согласился толстяк. — Аукционы устраивают в основном для отмыва денежных средств. Если в двух словах, коррупционер покупает картину у самого себя, переводя баснословные деньги из какого-нибудь подвластного ему культурного фонда в однодневный магазинчик, оформленный на подставное лицо. Те же подставные лица сидят в зале на торгах, с умным видом предлагая цену, которую им никогда не заплатить, а еще одно подставное лицо стучит молоточком, угрожая закрыть сделку, зная, что спектакль все равно не закончится, пока не выступит с предложением его организатор. При этом картина для такого дела может быть взята совершенно любая. Но смеха ради порой выбирают самую бездарную мазню с целью навести шуму в сообществах ценителей художественного искусства…
Слова Чипа заглушило рычание бас-гитары, раздавшееся из-за стены, где проживал образцовый агент по недвижимости Джеффри. Дик красноречиво глянул в окно, за которым уже сгущалась темень.
— А разве к главному подозреваемому в распространении детской порнографии еще не должны были наведаться ребята с ксивами и арестовать всю технику для экспертизы?
Толстяк кисло улыбался.
— Что-то задерживает их, значит… Может, план захвата все еще обсуждают? Но скоро все разрешится. Не сегодня, так завтра услышим треск суставов в его вывернутых плечах…
— Но пока что слышен только его чертов рок, — Дик сходил с ума, бродя по квартире, словно тот самый восставший мертвец, как из текста играющей за стеной песни. — А, неважно, все равно меня отсюда скоро выпнут, ведь теперь я безработный…
— Да, досадный поворот. Но уж лучше так, чем работать в подобном гадюшнике.
— Не знаю, не знаю…
Его ладонь схватилась за живот. Чип заметил это и поднял бровь.
— Тебе бы поесть.
Дика передернуло.
— Меня того и гляди вырвет… Не самое лучшее время для размышлений чем бы набить брюхо…
— Брюхо живет своей жизнью и ему нет дела до наших проблем, — посетовал толстяк. — Но зато новых подкинуть оно вполне способно… Особенно если периодически забывать его чем-нибудь набить… Хочешь, пиццу закажу?
— Опять за чужой счет?.. Как там, кстати, моя стодолларовая купюра?
— Ох, точно, — вспомнил Чип. Взмахнув лодыжками, он перевалился через свое непомерно большое пузо и встал с кресла. Жирная рука сдвинула штору, открывая вид на балконный блок. — Приспособления для считывания и конвертации мыслей готовы к использованию.
Словно на ярмарке научных идей, на подоконнике претенциозно разместились несколько сумасшедших на вид поделок из первого попавшегося под руку хлама.
— Оно работает? — с сомнением спросил Дик, покрутив в пальцах расческу с прикрученными к ней пластиковым стаканчиком и конденсаторной катушкой. Чип бережно выхватил у него устройство и поставил на место.
— Нет, пока что отдыхает. Будь с ним нежным, это ретранслятор мозгового импульса. А тут у нас портативный ускоритель майорановских фермионов, — упитанный палец указал на старую коробку из-под чайника, что послужила корпусом для перетасованных и грубо скомпонованных меж собой запчастей из бывшего ноутбука Патриссии. — Ради такого дела пришлось пожертвовать нашим другом…
— А что такое фермионы?
— Тебе есть до них дело? Но если тебе так важно знать, нужны они для консолидации энцефалоэргических частиц в пучок направленной энергии. Размести ускоритель в точке предполагаемого длительного пребывания Питера, как можно ближе к нему, и подключи к розетке. Но не под кровать. Нам же не нужны его сны…
— Даже не знаю, как объясняю ему этот хлам в доме, — покачал головой Дик. Даже его личным вещам в свое время в его же комнате не находилось места. Чуть ли не с того же дня, как Дик в спешке покинул свое семейство, Долорес ему начала названивать и грозиться выбросить под разными предлогами оставленные им вещи, одежду, гантели, книги и прочее. То места, видите ли, в комнате не хватает, то вредные испарения от прорезиненных гантельных блинов отравляют воздух, то в свитерах, лежащих мертвым грузом, может начать плодиться моль и всякая дрянь, что следом сгрызет и остальные гардеробы в доме, а следить за тем, чтобы ее не появлялось, конечно же, желания ни у кого нет, так что проще выбросить, если ему не нужно… Или все же нужно? Так приезжай и забирай, Дик. Нам это здесь ни к чему.
— Это и твой дом тоже, не забывай, — напомнил Чип. — А если забудет Питер, то ты ему напомни… А вот эмулятор мыслительного алгоритма. Желательно, чтобы он на него почаще смотрел, а значит, разместить его нужно на видном месте…
Дик взвесил в руке нелепую штуковину, напоминающую горшок с диковинным растением, вот только вместо листьев из него распускались проводки со штекерами.
— Достаточно одного взгляда, чтобы захотеть выбросить это в мусорное ведро.
— Я спроектировал машину для чтения мыслей. Из хлама. Хочешь сказать, что убедить Питера не прикасаться к ней окажется делом посложнее?
— Я найду слова, — заверил Дик, устыдившись своей беспомощности.
— Декодирующее устройство, — толстяк ковырнул ногтем бывший флеш-накопитель. — Его надо подсоединить к маршрутизатору в гостиной. А ретранслятор повесить на стене или на люстре… Ну или закрепить на любой возвышенной позиции… Скажи ему, что это средство от комаров, например…
— В ответ он разве что посоветует подвесить ретранслятор себе на яйца или что-то в этом духе… Да, с шутками у него всегда была беда…
— Уверен, в этот раз он будет не в том настроении, чтобы шутить, — поморщился Чип. — Разговор вам предстоит серьезный. Долорес его предупредила, что ты знаешь. Я отследил их звонок.
— Во сколько они созванивались?
— Около четырех часов назад.
— Она сообщила ему, что я намерен его убить?
— Она сообщила о твоей, эм-м… неоднозначной реакции… на факт его отцовства, —
