от человека к предмету и от предмета к другому человеку.
Трезво осмысленная диссертация, которую он прослушал, ещё больше убедила Кареллу в том, что она обладает способностями, которые он не в силах объяснить.
Сев за стол рядом с ней, он открыл папку с делом и начал читать. Она не читала вместе с ним. Она просто прикасалась к правому верхнему углу каждой страницы, держа страницу между большим и указательным пальцами, ощупывая её, как ощупывают образец ткани, глаза её были закрыты, а тело слегка покачивалось на стуле рядом с ним. От неё исходил пьянящий аромат духов, которого он не заметил во время поездки на машине. Он предположил, что её психометрическая концентрация создаёт эманации собственного тепла, усиливающие аромат духов.
Согласно результатам дознания, проведённого коронером в шестнадцатый день сентября, через три недели после смертельного утопления три лета назад, Стефани Крейг плавала одна в Хэмпстед-Байт между 3:00 и 3:50 пополудни, когда, по словам наблюдателей на берегу, она внезапно исчезла под водой. Она дважды всплывала, каждый раз с трудом и задыхаясь, но когда она опустилась под воду в третий раз, то больше не всплыла. Один из очевидцев предположил на дознании, что миссис Крейг (очевидно, она всё ещё использовала форму обращения «миссис» через четыре года после развода с Крейгом) могла быть схвачена снизу акулой «или какой-нибудь другой рыбой», но комиссия сразу же отвергла эту версию, сославшись на то, что в воде не было крови, и, возможно, памятуя о множестве недавних книг и фильмов, которые мало способствовали притоку туристов в посёлки на берегу океана; Хэмпстеду меньше всего нужен был страх перед акулой — или любой другой рыбой. Комиссия провела тщательное расследование, выведав у разнорабочего, что она ушла на пляж в 2:30 того же дня, взяв с собой полотенце и сумочку, висевшую на плече, и сообщив ему, что планирует «пройтись до залива, чтобы немного поплавать». На ней, как он точно помнит, был голубой купальник-бикини и сандалии. Свидетели на пляже вспомнили, что видели, как она подошла к кромке воды, попробовала воду пальцами ног, а затем вернулась с берега и положила сандалии, полотенце и сумку. Один из очевидцев упомянул, что это был «первый солнечный день за последние несколько недель», что, должно быть, мало обрадовало сердца двух членов Совета торговой палаты.
Стефани Крейг вошла в воду, чтобы искупаться, в три часа дня. В тот день в бухте было даже спокойнее, чем обычно.
Защищённый естественным каменным волнорезом, разбивающим океанские волны с восточной стороны, и окаймлённый редким для этих мест пляжем с белым песком, он был безопасным, свободным от течений местом для купания и любимым как среди местных жителей, так и среди туристов. В тот день на пляже было шестьдесят четыре человека. Только дюжина из них стала свидетелем утопления. Все они рассказали одну и ту же историю. Она внезапно ушла под воду и утонула. Точка. В заключении судмедэксперта говорится, что на теле не было ни ушибов, ни рваных ран, ни синяков, что раз и навсегда отвергает версию о том, что акула «или какая-нибудь другая рыба» схватила её снизу. В отчёте также говорилось, что тело было доставлено в морг только в трусиках от купального костюма-бикини, а бюстгальтер, очевидно, был потерян во время борьбы миссис Крейг за спасение от утопления. Анализ на наркотики и алкоголь был отрицательным. Врач, проводивший осмотр, не смог сказать, была ли судорога причиной её внезапной неспособности держаться на плаву, но комиссия всё же решила, что вероятной причиной несчастного случая была «сильная судорога или серия судорог, которые лишили миссис Крейг сил в воде, глубина которой в тот день оценивалась в двадцать футов (около 6 метров — примечание переводчика), где она плавала».
Очевидец на пляже сказал, что она погрузилась под воду в последний раз в десять минут четвёртого; это означало, что она плавала почти час в воде, не отличающейся комфортной температурой. Но Стефани Крейг была обладательницей трёх золотых медалей в составе сборной университета Холмана по плаванию, и в отчёте комиссии этот факт не упоминался.
Карелла закрыл папку. Хиллари провела руками по папке, потом открыла глаза и сказала: «Это был не несчастный случай.
Кто бы ни напечатал этот отчёт, он знает, что это не случайность.»
Карелла проверил первую и последнюю страницы отчёта, чтобы выяснить, нет ли на них фамилии или инициалов машинистки.
Не было. Он сделал мысленную пометку позвонить Холлистеру и выяснить, кто набирал текст.
«Я хочу пойти в Бухту», — сказала Хиллари. «Мы можем пойти, пожалуйста? Пока не стемнело?»
Когда они добрались до места, было уже почти совсем темно.
Свет, который ещё держался на горизонте, был рассеян падающим снегом, что делало видимость и положение на ногах весьма сомнительными. Они стояли на берегу и смотрели на воду. Стефани Крейг утонула в пятидесяти футах от берега, всего в десяти ярдах (около 2,74 метров — примечание переводчика) от волнореза, который являл собой изгибающийся выступ естественной скалы. По настоянию Хиллари они вышли на волнорез. По форме он напоминал рыболовный крючок: хвостовик торчал из берега под северо-восточным углом, а скалы на самом дальнем конце загибались, образуя естественную бухту. Со стороны океана волны разбивались о выступ, словно намереваясь разломать его в щепки. Но бухта со стороны залива была так же защищена, как и большой полумесяц пляжа, и здесь только шторм и брызги сбивали летящие снежинки. К выступу над бухтой была прикреплена ржавая железная лестница. Хиллари повернулась к ней спиной, и Карелла сразу понял, что она собирается спуститься на каменистый пляж внизу. Он схватил её за руку и сказал: «Эй, нет.»
«Там безопасно», — сказала она. «Океан на другой стороне.»
Он посмотрел вниз. Бухта действительно казалась достаточно безопасной. Со стороны океана о выступ яростно бились волны, но в защищённой маленькой бухточке внизу он бы доверил свою десятилетнюю дочь резиновой уточке. Он спустился перед Хиллари по лестнице, а затем предусмотрительно отвернулся, когда она слезла за ним, и её юбка зашелестела по ногам и бёдрам. Внизу ветра не было. За каменистым берегом зияла небольшая пещера, выветрившаяся из уступа. Внутри неё смутно виднелась причаленная лодка, выкрашенная в зелёный цвет, который облупился и окрасился в красно-жёлтый под ржавыми замками. Хиллари остановилась прямо перед входом в пещеру.
«Что ещё?», — сказал Карелла.
«Он был здесь», — сказала она.
«Кто?»
Свет быстро угасал; ему следовало бы взять фонарик из бардачка машины, но он этого не сделал. Пещера казалась ничуть не привлекательной. Он всегда считал спелеологов самыми отъявленными маньяками и боялся оказаться запертым в маленьком пространстве, не имея возможности двигаться ни вперёд, ни назад. Но
