– Пожалуйста, если можно!
Майк вмиг поставил машину как следует, но хвастаться не стал, а когда мама принялась благодарить, только плечами пожал и улыбнулся. А когда мы вытащили чемоданы из багажника, Майк настоял на том, что понесет их. Мне он доверил краски и складной мольберт. Я ужасно гордилась и надеялась, что прохожие меня принимают за настоящего художника.
– Ну вот мы и пришли. Вам какой дом больше нравится?
Мы огляделись. Дома все были узкие, в викторианском стиле, выкрашенные в нежные пастельные тона – светло-желтый, розовый, персиковый, белый…
– Что скажешь, Красавица? – спросила мама. – Например, вон тот желтый – оттенок первоцвета, как раз подходит к названию улицы!
– Неплохой выбор, – сказал Майк. – Но, может быть…
– Еще вон тот розовый, – сказала мама.
– Он не розовый! – сказала я, и Майк согласно кивнул.
– Ну хорошо, персиковый. Там в садике очень красивые цветы.
– Может быть… – Майк смотрел на белый домик в самом конце улицы.
Я осторожно положила мольберт на землю и побежала посмотреть. Дом был с зеленой дверью, на окнах – занавески с узором из зеленых листьев, а над дверью – вывеска, расписанная белыми цветами. Я прочла название – и кинулась бегом обратно.
– Мама, давай остановимся в том белом домике! Он называется коттедж «Лилии»!
– Прекрасный выбор! – сказал Майк. – Посмотрим, найдется ли у них свободная комната.
Мы подошли к коттеджу «Лилии». Я позвонила в звонок. Подождала. Позвонила еще.
– Видно, никого нет дома, – сказала мама. – Может, попробуем заглянуть к соседям?
– А может, я попробую открыть?
Майк достал из кармана ключ, вставил в замок и широким жестом распахнул дверь.
– Так это ваш дом! – засмеялась мама.
– Он меня кормит, – улыбнулся Майк. – И как раз сейчас есть свободная комната на двоих, с отдельной ванной и видом на море. Это моя лучшая комната, и совсем недорого. Посмотрите, пожалуйста! Я надеюсь, что вам понравится.
Комната была чудесная, в старинном стиле. Лоскутное одеяло на кровати, в углу – кресло-качалка, еще два удобных кресла в цветочек, ярко-красный китайский комодик, а на белых стенах – яркие-яркие картины Майка.
– Очень нравится! – сказала мама.
– Тогда располагайтесь, – пригласил Майк. – Я пока чайник поставлю. Думаю, чашечка чаю будет кстати.
– Вот бы это был наш дом, – сказала я маме, когда Майк ушел.
– Ах, Красавица! – Мама со вздохом достала из сумочки мобильник. – Наверное, надо позвонить домой.
– Зачем?! Мы ведь туда не вернемся, нет?
– Нет, нет. Но нужно сообщить папе, где мы. Ты же его дочка. Я не могу просто так тебя увезти и не сказать куда.
– Мама, может, потом? У нас ведь отпуск!
– Я хотя бы успокою его, что с тобой все в порядке.
Мама включила телефон, и он тут же стал надрывно трезвонить – скопилась целая куча сообщений. Мама вытянула руку с телефоном, держа его подальше от себя, словно он мог взорваться. Просмотрела первую эсэмэску, вторую, третью – так быстро, что я не успевала читать. Потом мама прослушала первое сообщение на автоответчике. Она прижимала трубку к уху, но я все равно расслышала несколько слов. В основном ругательных.
– О господи, – вздохнула мама. – Подождем лучше до завтра.
И она снова отключила телефон.
Утром я открыла глаза – а в щелку между занавесками льется солнечный свет. Еще один чудесный день в Кроличьей бухте!
Я тихо лежала рядом с мамой и водила пальцем по швам лоскутного одеяла. Вдруг за окном послышался резкий птичий крик. Я вскочила и отдернула занавеску. На подоконнике пристроились две чайки и нахально долбили клювами в стекло.
– Кыш!
Я постучала по стеклу, чайки улетели, а я представила себе, как это – парить высоко в небе, и, раскинув руки, закружилась по комнате.
– Что это ты делаешь? – сонно спросила мама.
– Да просто летаю.
– Смешная ты! – Мама села и потянулась. – Как настроение, маленькая моя?
– Самое-самое-самое замечательное! Мне здесь так нравится! Можно мы опять пойдем на пляж?
– Конечно, можно!
– Как ты думаешь, Майк правда мне позволит порисовать масляными красками?
– Наверное.
– Он такой хороший, скажи?
– Да, он милый. По-моему, он с нас берет не полную стоимость за комнату – но я спорить не буду! – Мама потянула носом воздух. – Чуешь, там бекон жарится? М-м!
Мы быстренько умылись и спустились вниз. Там уже завтракали две парочки в джинсах, тяжелых ботинках и толстых шерстяных носках – видно, собрались в поход вдоль берега. И еще была семья с маленьким мальчиком и совсем крохотным карапузом.
Из кухни то и дело выбегал Майк в длинном полосатом фартуке в синюю полоску. Одной походной парочке Майк принес вегетерианский завтрак, другой – яичницу с беконом и шоколадный пудинг, а семейству – гренки с тушеной фасолью и яйца «в мешочек». Мама взяла только сэндвич с беконом, а я попросила всего сразу. Майк принес мне большую тарелку, и все оказалось потрясающе вкусным. Поболтать с нами Майку было некогда – он был все время занят на кухне. Вдобавок успел найти походникам специальную карту окрестностей с обозначенными на ней пешеходными маршрутами, а малышам дал игрушечные машинки. Мальчишки сразу стали их возить по столу, между тарелками.
Когда все остальные разошлись, Майк присел за наш столик выпить с нами чаю. От этого стало казаться, что мы не просто постояльцы, а его гости.
– Ну, дамы, что у вас на сегодня запланировано? – спросил Майк.
– Пляж! – ответила я.
Майк сказал:
– Мне с утра нужно прибраться в комнатах и сходить за покупками, а потом я буду рисовать на своем обычном месте. Красавица, приходи, если захочешь, попробуешь поработать масляными красками.
Мы с мамой все утро валялись на пляже. Там и поели – снова устроили пикник. Семья с двумя мальчиками тоже пришла к морю. Я построила настоящий замок из мокрого песка у самой воды, а мальчишки мне помогали – приносили водоросли и ракушки, чтобы украсить замок, и лили воду в ров из своих игрушечных ведерок.
Потом пришел Майк. Он принес маленький холст, специально для меня! И фанерку принес, на которой смешивать краски, и пару кисточек – тоненькую и толстую.
– Что изобразишь? – спросил Майк. – Морской пейзаж?
– Хочу нарисовать портрет. Воображаемый. Можно?
– Смешная! Конечно, можно. Рисуй все, что душа пожелает.
Я нарисовала карандашом очертания человека – высокого, почти во весь холст. Потом выдавила из тюбиков на палитру синей, черной, коричневой, красной и белой краски и взялась за дело всерьез. Было ужасно интересно класть на холст густую масляную краску! Она не растекалась, как акварель, а послушно оставалась там, где я дотронулась кистью. Неправильные мазки можно было запросто снять тряпкой – или закрасить другим цветом позже, когда высохнет.
У изображенного мной человека были блестящие каштановые волосы и очень красивые карие глаза. Я одела его в синие джинсы, а потом долго работала тоненькой кисточкой, чтобы получилась рубашка в клетку. Это было непросто, хотя на виду оставалось не так много клеточек – человек держал на руках большого белого кролика. Труднее всего было сделать похоже на настоящего кролика, а не на огромную зефирину. Майк показал мне, как смешать светло-серую краску и тонюсенькими штрихами обозначить мех. Для кроличьего носа я смешала нежно-розовый тон и сделала человеку такие же розовые щеки.
– Потрясающе! – сказал Майк. Потом спросил, помолчав: – Значит… Это твой папа?
– Нет! Это Сэм и его крольчиха Лили. Передача такая есть, для самых маленьких. Я уже большая, а все равно малявка… – Я повесила голову.
– Красавица, ты видишь перед собой человека, который не пропускал ни одного выпуска детской передачи «Волшебная карусель». Я даже дочку свою назвал Флоренс, в честь одного из персонажей «Карусели». К счастью, у нее не такое смешное лицо и не такие большие ноги, как у куклы Флоренс.
– А я не видела ни одной девочки в коттедже «Лилии», – нерешительно сказала я.
– Так она сейчас уже взрослая. Живет в Лондоне, поблизости от своей мамы, – объяснил Майк.
Я кивнула:
– А, понятно.
– Мы разошлись несколько лет назад. Моей жене здесь ужасно не нравилось.
– Как кому-то может не нравиться Кроличья бухта?!
Я начала закрашивать небо за спиной Сэма – только сейчас сообразила, что, вообще-то, с этого лучше было начать.
– Дженни любит городскую жизнь – яркие огни, много магазинов и всяких развлечений. А я рано ушел на пенсию, и мы переехали сюда. Ей здесь было очень скучно. Может быть, и я для нее слишком скучный, – сказал Майк.
– Ты ни капельки не скучный!
Майк засмеялся:
– Красавица, ты невероятно вежливая! Мама с папой хорошо тебя воспитали. Э-э… – Он снова чуть-чуть помолчал. – Так где твой папа?
– Дома остался. – Теперь уже я запнулась. – Они с мамой вроде тоже разошлись. Позавчера. Как раз на мой день рождения.
