Тим и на этот раз пожал плечами.
— А может, ему не нравится, что вы расчищаете склад старого железа? — предположил он.
Крановщик подозрительно посмотрел на Тима.
— Послушай, а как это ты всякий раз оказываешься в это время именно здесь? — спросил он.
— А что? — спокойно ответил Тим. — Подумал, а вдруг эта собака опять кинется на вас. Я и раньше её здесь не раз видел.
— Гм… — задумался крановщик. — А почему ты решил, будто этому псу не нравится, что я расчищаю склад от старого железа? Он что — говорил тебе?
При этих словах крановщик испытующе посмотрел на Тима.
Может быть, у неё всё-таки где-то здесь гнездо со щенками и она боится за них, — с хитрым видом предположил Тим. — Вот и охраняет их. Я слышал, что собаки очень опасны, когда охраняют своё гнездо!
Крановщик надвинул кепку на лоб и почесал затылок.
— Да пошёл ты! — на всякий случай сказал он Тиму. — Нет у неё здесь никакого гнезда, она же не волк. И вообще, кто это разрешает такому страшилищу свободно разгуливать? На его хозяина следует наложить штраф, этот пёс опасен для жизни!
— Да она же никого не трогает, — быстро вставил Тим. — Если её гнездо не в опасности. — Мне… то есть я много раз видел, как она проходит мимо людей и ни на кого даже внимания не обращает.
Крановщик не знал, что и думать.
— Ну ладно. Предположим, что ты прав и у неё где-то здесь гнездо, — сказал он и огляделся, хотя я и не слишком-то этому верю. Как же теперь быть? У меня приказ всё железо отсюда собрать — и дело с концом. Думаешь, я из-за этой паршивой собаки брошу работу на половине, а? Хорошенькая была бы история. Я порога конторы не осмелился бы переступить — они бы там засмеяли меня! Нет уж, пусть собака живёт себе, где хочет, а я буду делать своё дело!
Он подошёл к крану и по железной лестнице полез в кабину.
Тим пришёл в смятение.
— А вдруг она как-нибудь утром всё-таки кинется на вас! — крикнул он крановщику. — Я же не могу каждый день приходить отгонять её!
Крановщик остановился и, крепко держась за перекладину лестницы, через плечо глянул на Тима.
— Ну, это мы ещё посмотрим! — с угрозой проговорил он. — Теперь, когда буду идти утром на работу, позову с собой сторожа. Пусть пальнет в неё из дробовика, если уж нельзя иначе. А из шкуры сошьёт себе на зиму тёплую шубу.
Крановщик залез в кабину и уселся на своё, до блеска вытертое, сидение. Тим не стал дожидаться, пока кран начнет работать. Он повернулся и грустно побрёл прочь. Отойдя уже настолько далеко, что крановщик из своей будки не мог его видеть, Тим остановился и свистнул. Вскоре около него появился Маукам. Маукам вопросительно посмотрел на мальчика. Тим потрепал его по спине.
— Ничего не вышло, брат Маукам, — озабоченно произнёс он.
После того как затея с Маукамом провалилась, Тим несколько дней бродил мрачнее тучи. Он всё думал и думал, как бы помочь Железному Роберту, но в голову не приходило ни одной стоящей мысли.
Наконец помог случай.
Отец Тима работал в одном весьма важном городском ведомстве, где занимались всем на свете. Так говорили мама и бабушка, а иногда и дяди с тётями, которые приходили по вечерам пить кофе. Если кому-то надо было что-то узнать, то всегда спрашивали у отца Тима, и он каждый раз знал именно то, что хотели услышать дяди и тёти.
За ужином Тим не выдержал.
— Папа, а ты не знаешь, зачем увозят с нашего склада старое железо? — спросил он.
— Знаю, — серьёзно ответил отец. — Здесь несколько раз происходили какие-то взрывы, и это опасно. Склад переведут теперь в другое место, где нет поблизости домов.
— А скоро? — с опаской спросил Тим.
— Как успеют, — равнодушно заметил отец. — Да, верно, — припомнил он внезапно, — они уже давно должны были прислать нам из своей конторы бумагу, чтобы ликвидировать склад. Я им завтра же напомню, а то и вовсе забудут.
И он повернулся к телевизору, где знакомая всем зрителям семья Кооста как раз садилась за стол.
— Жаль, что этот склад вывезут, — неожиданно сказала бабушка. — От него было довольно много проку: как только понадобится Тим, выйдешь на откос и крикнешь: парень тут же появится из-за какой-нибудь груды лома. Где я теперь буду его искать?
— Господи! — всплеснула руками мама. — Неужели Тим бродит среди этого хлама, где все время что-то взрывается? Это ужасно!
— Да что там, — пренебрежительно махнула рукой бабушка, — и вовсе не все время. — Она повернулась к Тиму: — Или взрывается?
— Я так ни разу не слышал, — поспешил заверить Тим.
— Ну вот, а я что говорила! — торжествующе сказала бабушка. — Я ведь не глухая, услышала бы.
Но мама всё не могла успокоиться. Она дёрнула отца за рукав:
— Скоро ли переведут этот склад?
— Скоро, скоро, — рассеянно ответил отец, не отрывая взгляда от телевизора. — Как только мы получим эту нужную бумагу, так сразу дадим распоряжение, и дело с концом.
Мама облегчённо вздохнула.
— Прекрасно! Но бабушка, я тебя всё же серьёзно прошу, последи, чтобы Тим больше не ходил на эту свалку, пока всё железо не будет вывезено!
Настроение у Тима упало.
— Я ведь далеко не хожу… — испуганно пробормотал он.
— Нет, нет, нет! — сказала мама. — Ни далеко, ни близко. Ты просто больше не пойдёшь туда, пока там всё не уберут.
— Да куда он пойдёт, если оттуда все вывозят, — заметила бабушка. — И вообще, чего ты горячишься? Пусть себе ходит, быстрее мужчиной станет.
К счастью, мама не услышала последних слов бабушки. Она взглянула на часы и вдруг вспомнила, что обещала позвонить одной своей знакомой.
— Мальчик небось не фарфоровый! — поворчала бабушка, когда мама вышла в другую комнату, и снова взяла со стола газету, которую не успела дочитать.
На следующий день Тим долго сидел на откосе и смотрел на склад старого железа. Рядом с воротами, где стоял сторож с охотничьим ружьём, виднелось двухэтажное здание конторы из белого силикатного кирпича. На первом этаже, как предполагал Тим, находились умывальные и раздевалки. Часть окон была из белого матового стекла, сквозь остальные виднелись ряды платяных шкафов. На втором этаже, без сомнения, находилась сама контора. Там на окнах развевались лёгкие весёлые занавески и всё время сновали люди. Шофёры, прибывавшие с грузом, входили туда и выходили с бумагами в руках. Стучали пишущие машинки и хлопали двери. Если внимательно прислушаться, то можно было услышать, как на втором этаже конторы переговариваются. Время от времени разговоры прерывались телефонными звонками.
Чем дольше Тим смотрел, тем яснее ему становился ход событий. Очевидно, там-то и составляют эту самую важную бумагу, о которой говорил отец. Тиму вдруг захотелось, чтобы случилось что-то такое, что помешало бы составлению этой нужной бумаги. Скажем, небольшое землетрясение, такое, чтобы крыша конторы начала с одного края оседать, тогда все с шумом помчатся подпирать да чинить её и не будут думать про эту противную бумагу. Может, и совсем про неё не вспомнят. Или если б налетел порыв ветра, подхватил ту бумагу и отнёс её как можно дальше. Тим тут же вздохнул и вынужден был признаться самому себе, что рассчитывать на такое везенье — просто-напросто ребячество. Землетрясения в наше время, как сказал когда-то Железный Роберт, происходят чрезвычайно редко.
Поскольку погода стояла тёплая, часть окон конторы была нараспашку. Ветер шевелил занавески. Внезапно налетевший сильный порыв закрутил перед домом пыль, затем отыскал открытое окно, — ворвался внутрь, поднял в воздух несколько бумаг с ближайшего стола и расшвырял их по комнате. Тут же примчался какой-то служащий, с шумом захлопнул окно и стал собирать разбросанные на полу листки. На помощь ему поспешили ещё двое. Они сердито размахивали руками.
Тим понаблюдал за происходящим, затем склонил голову набок. Он всегда так делал, когда надо было что-то серьёзно обдумать. Сейчас в его голове как будто зашевелилась какая-то мысль, и он хотел во что бы то ни стало поймать её, прежде чем другие мысли заслонят её.
Наконец ему это удалось. Постепенно лицо его приняло хитрое и довольное выражение. Он вскочил, стряхнул со штанов мелкий песок и побежал вниз, на склад искать Железного Роберта и Маукама. Про себя он нахваливал бабушку за решительность, с которой она пропустила мимо ушей наставления мамы, и отнюдь не сочла нужным следить за тем, чтобы Тим держался подальше от склада старого железа.
Тим нашёл Железного Роберта за очень странным занятием. Роберт сидел на земле, расставив ноги, и палочкой размешивал какую-то темно-коричневую густую жижицу в жестяной банке, зажатой между коленями.
— Здравствуй, Роберт, — сказал Тим.
— Привет железный, — произнёс человечек. — Только сейчас я ненароком вовсе не Роберт, а Классный Маслотёр.
