— Ты брось это, пугаться-то, — укоризненно сказала какая-то из них, в то время как две шершавые, но теплые лапы взяли меня за шею с двух сторон и начали несложные манипуляции. Судя по всему, чудовище занялось моим лечением, не умолкая ни на хвилину, — Гостья ты моя, сказал уже. Давно здесь гостей не было, лет так с тысячу. Ну, шестьсот точно. Не люблю я людишек, должен тебе признаться. А ты своим упорством и бесстрашием понравилась.
Шея совершенно не болела. Горыныч — а это был именно горыныч, не змиулон, теперь в этом не было никаких сомнений — явно знал толк в лекарском искусстве. Приятно когда тебя лечат, чего уж там, а то все сама да сама…
— Спасибо, — поблагодарила я горыныча, осторожно поворачивая голову из стороны в сторону. Нет, совершенно не болит.
— На здоровье, девица.
— Хессения, наследная Йагиня.
— Да скумекал уже, пока тебя сюда нес. Больно лицо твое знакомое! Чай, родственница Раифе-то?
— Внучка.
— Как быстро бежит время! — воскликнул горыныч, — Дети растут, а мы стареем! Кажется, еще вчера мы с Раифой изгнали с Матери Сырой Земли целое поселение василисков! Она была такая маленькая, худенькая, тщедушная, ручки-веточки… Непонятно, в чем душа держится… И как только сдюжила, ума ни приложу, — доверительно поведал он мне, — И тогда все поняли, что Посвящение ей получить, как два пальца о плетень, прошу пардону, как говорят в главном темном семействе.
Я только удивленно хлопала глазами. Вот так встреча! А бабуля ничего такого не рассказывала. Судя по тому, что горыныч рассказывает о ней, как о ребенке, нет, скорее подростке, это все было до ее поступления в Университет Темных Сил. А что это за главное темное семейство? Наверно, семья Авлата. Ай да горыныч!
— Надо же, я еще не представился, рекомендую, Сеня — Илеша Горыныч! — змей слегка поклонился, — Мда, славное было время — не вернуть. Вот сразу мне твое лицо, девонька, знакомым показалось!
— Ага, показалось, как же! Если б я не поспел, и не передал тебя личную просьбу Йагини Раифы, ты бы, крокодил ископаемый, и не почесался, поди! — раздался хорошо знакомый голос, и я подпрыгнула от неожиданности: в пещеру кубарем вкатился коловертыш и кинулся ко мне, обниматься.
— Даня! Ты ли это! Ты же у Деваны! А как же там дети без тебя! — я говорила, прижимала к себе теплый, пушистый комок, и думала — ну что за чушь я несу. Как будто, кроме Дани, детей там защитить некому.
— Я думаю спесивые богини, не умолкающие ни на минутку лесные девы и охальный тролль как-нибудь без меня с юными волшебниками справятся, — сообщил маленький негодяй. Нет, все-таки у нашего коловертыша отвратительный характер. Ни слова без ругани!
— Ты это брось, лесной бесенок, — укоризненно сказал ему Илеша, — Сеню твою я и сам думал, как вызволить. И наказ Раифы здесь ни при чем.
— А я видела вас, тебя… — я запнулась, не зная, как правильно надлежит обращаться к змею, а потом плюнула на культурные рамки, — Видела тебя, очнувшись в башне Чернобога — и в первый, и во второй день. Думала, ты у него на службе.
— Горынычи никому не служат, не хватало еще, — обиделся Илеша, — А что оказался рядом, так была на то причина.
— И чем ты отличаешься от троллей-наемников со своей причиной? — оскалил зубы коловертыш.
— Ценой, — улыбнулся горыныч, — Хоть мы и родственники, а взял я с Черного полную плату за охрану башни. Только время моего найма истекло, продлить не удосужились, а теперь я и сам не хочу. Откуда ж мне знать-то было, что родственничек мой совсем с ума сбрендил, да черным ритуалом решил побаловаться? Да еще и внучку моей дорогой подруги Раифы сюда приплел?!
— Илеша, змеюшка, — взмолилась я, — Ничего не понимаю. А ты, Даня, помолчи. Пусть Горыныч объяснит мне, что да как! У меня голова кругом от пережитого за последние дни. А ведь столько дел — и Динеке спасти, и Лиодора с остальными найти! Или подождать, пока он сам меня найдет!
— Смелая я смотрю опять стала, — пробурчал коловертыш, — Сама спасись сначала. Думаешь, Черный на тормозах все спустит? Размечталась, жди, — и, обернувшись к горынычу, — Давай, Илеша, расскажи ей.
Илеша Горыныч начал издалека.
— Горынычи, Сеня, как и змиулоны — хоть и дальние, а все ж таки родственники Чернобогу. Хоть и не очень приятно это признавать, а сила наша отчасти им дана. Не зря его самого Черным Змеем кличут.
— Он говорил называть его Змеем, — вспомнила я.
— Это одно из его имен, — согласился Илеша, — Кощей, Чернобог, Черный Змей, Повелитель Тьмы и Нави, владыка Пекельного Царства, воплощение безумия, квинтэссенция пороков и всего черного в мире. Не надо недооценивать его значение. Пусть сейчас он не выходит за рамки подписанного им со светлыми богами мирного договора, он никогда не остановится в своих безумных разрушительных помыслах. Теперь я вижу, что с помощью черного ритуала он намерен прибрать Землю к рукам, воцарить на ней хаос и злобу, вдосталь натешиться спущенными с цепи пороками и прочей мерзостью. И это, заметь, без нарушения договора, поскольку он — сам — ничего делать не будет. Выпущенная на свободу магическая энергия семи волшебниц, пройдя преломление его черной силой, забудет о своей изначальной природе и превратится в единый поток зла, остановить который не смогут даже боги.
Я открыла рот и закрыла его снова. То, что рассказывал Илеша, было чересчур невероятно. Но я отчего-то знала, что змей говорит правду.
— Что с Динеке? И остальными девушками? Неужели они… уже?
Я боялась даже подумать об этом.
— Нет, что ты, — успокоил меня Илеша, — Их здесь нет, но они живы, это точно. И за мужа не переживай. Они с Авлатом обязательно что-нибудь придумают.
— Уже придумали, — мрачно сообщил Даня, — Только им сюда сунуться сейчас — все равно, что добровольно в котел со смолой прыгнуть.
— Тебе время надо тянуть, Сеня. Светлые боги спешно совещаются. Решают, что делать.
Ну да, знаю я их спешные совещания. Вот что мне прикажете делать здесь одной? Ну, то есть не одной уже, но что-то мне подсказывает, что когда Чернобог вернется оттуда, куда он там спешно отбыл, вряд ли его остановит то, что я тут решила нанести Илеше визит вежливости! А если сюда, чтобы спасти жену, сунется Дар, тут же угодит в ловушку. В том, что именно этого добивается Чернобог, я почему-то не сомневалась.
— Если сейчас мне на выручку придут Лиодор с Авлатом и Анваром с Луизой?
Илеша вздохнул, выпустил струю черного дыма из ноздрей. Ага. Так я и думала.
Что же делать?! Ведь не может быть, чтобы не было никакого выхода!
— Пока ты в моей пещере в статусе гостьи — ты в безопасности, — сообщил горыныч. Так, уже легче. Даже не верится. В чем подвох?
— Но сообщить об этом твоим друзьям нет никакой возможности.
— Что ты такое говоришь? — я ушам своим не поверила, — И что же, мне сидеть, сложа руки и ждать, пока Чернобог не уничтожит мужа и друзей, а потом не приурочит меня к черному ритуалу?!
— Погоди, Сеня, — нахмурился Илеша, — Друзья твои в ближайшее время сюда не сунутся, не успеют дойти, — пояснил он, — Они пока по межпространству идут. Светлые им помогают, дают силу. А ты отдохни пока. Ты как рыцарь, ей богу!
Я вздохнула. Илеша Горыныч прав. Хорошо, что есть возможность отдохнуть пока — в нормальном месте. Не в башне этого маньяка! Уже неплохо. Только ждать, пока муж попадет в ловушку — это выше моих сил! Надо что-то делать. Думай Сеня, думай.
— А за что ты так не любишь рыцарей, змеюшка?
— А за что мне их любить, ха! — ответил Горыныч, — Ведь большинство из них — сплошь лживые обманщики, да и остальные — сплошной сброд!
— Вот ну совсем ничего не поняла?
Илеша объяснил. Оказывается, горынычи и змиулоны обладают одним интересным свойством, о котором ничего не сказано в учебниках, потому как свойство это очень, ну просто очень, ну просто невероятно тайное! В хвилину опасности они отбрасывают голову, как ящерица — хвост.
Когда об этом прознали рыцари, горынычам просто житья не стало. Повадились богатыри что ни день, то вызывать несчастных змеев на бой ратный, на поединок священный. В большинстве своем никаких поединков не устраивалось — просто хитрые рыцари устраивали на горынычей ловушки, надежно зажимающие их головы. Горыныч голову отбрасывал и скрывался, а лживый богатырь, затаившийся в засаде, брал ее и предъявлял правителю своего царства — мол, вот какой я герой, и получал пол этого царства в награду да царскую дочку в довесок. Ну, это видимо, чтоб жизнь совсем уж малиной не казалась. Понятно, что такое непотребство горынычам вскоре надоело, да и кому такое понравится. Тогда они установили с рыцарями взаиморасчет. За солидную плату и не иначе они соглашались жертвовать своими головами.
— Хотя, когда их рубят, это я скажу тебе, Сеня, то еще удовольствие! — возмущенно сообщил мне Илеша.
